Как стать больничным клоуном

Опубликовано: 26.03.2024


Нимроду Айзенбергу лет 40 с небольшим. Он стоит перед десятком молодых парней и девушек и подробно, через переводчика объясняет им следующее упражнение. Каждый должен будет показать самопрезинтацию, пластически обыграть свой образ, костюм, грим. Даже если бы на всех сидящих на полу и подоконнике не было этих поролоновых красных носов, одного взгляда на то, как они одеты и загримированы, было бы достаточно, чтобы точно сказать – это клоуны. Но не просто клоуны. Нимрод ведет занятия школы больничной клоунады.

Все началось с ночного звонка


Нимрод Айзенберг. Художественный руководитель Школы "Доктор Клоун-2018".

Нимрод с 2003 года участвует в проекте “The Dream Doctors Project” в больнице Тель-Авива Ихилов (Ichilov Tel Aviv Hospital) и в полевом госпитале Армии обороны Израиля. Он классный профессионал и было большой удачей заполучить его в школу благотворительного фонда "Доктор Клоун". Пока Нимрод работает со слушателями, актриса Яна Сексте в соседнем зальчике рассказывает нам с чего все начиналось 10 лет назад:

- У меня был прекрасный первый муж Максим Матвеев. Мы работали волонтерами в фонде "Подари жизнь". И в какой-то, не скажу день - это было почти в 12 часов ночи - координатор фонда Ольга Храмова позвонила и сказала: "Ребята, Янка, Макс, в НИИ Бурденко лежит девочка, - как сейчас помню, 8 лет, Инна, - Ей поставили трахеостому. Она не может говорить. Это временно, но она не понимает, что это временно. У нее диагностирована тяжелейшая депрессия. Она не идет ни на какой контакт, ни с кем. Мы решили, что ей нужен клоун". На что мы ей сказали: "Хорошо, пусть к ней придет клоун". Она ответила: "Завтра в час, в НИИ Бурденко", - и повесила трубку. Мы с Максимом пришли. Я, честно сказать, не очень помню, что мы делали. Мы, видимо, утром купили эти клоунские носы и посвящали всех детей в клоуны. И эта Инна прекрасная, именно она бегала за нами. И в тот момент мы поняли, что это каким-то мистическим образом работает.


Яна Сексте. Актриса. Координатор специальных проектов Фонда "Доктор Клоун"

Почему это работает

Больничная клоунада развивается в мире уже более 30 лет. И сейчас во многих странах воспринимается как неотъемлемая часть детской больницы. Когда ребенок оказывается в больничных стенах, усилия окружающих его взрослых: врачей, мед. персонала, родителей, направлены на то, чтобы сохранить ему жизнь. Ради этого ему проводят часто очень болезненные медицинские манипуляции. И сам ребенок: его желания, эмоции как-то отходят на второй план. И вот тут и появляется больничный клоун.


Максим Матвеев. Актер. Художественный руководитель Фонда "Доктор Клоун"

За годы существования движения проводились серьезные исследования, которые подтвердили высокую эффективность работы больничных клоунов. Яна убеждена, что это доказано абсолютно:

- В разы понижается уровень стрессов. У них медицински подтверждается улучшение показателей крови. А когда мы говорим, скажем, об онкогематологии, вы понимаете, что это переоценить невозможно.

Десять лет назад все это стало развиваться и у нас усилиями таких волонтеров как Яна Сексте и Максим Матвеев. Учились на собственных ошибках. Но главным побудительным мотивом, который не дал бросить начатое дело, стало твердое убеждение, что это работает. Так возник благотворительный фонд "Доктор Клоун".

Кого принимают в клоуны

Сейчас в фонде работают уже 15 докторов-клоунов. За десять лет стало ясно, что нужно отказываться от волонтерства. Как говорит Сексте: "Мы пришли к пониманию, что это – неправильное расходование наших ресурсов". В подготовку одного доктора-клоуна необходимо вложить большое количество усилий и средств. А волонтер может и отказаться от выхода в больницу. Удерживать его у фонда нет права. Поэтому последние полтора года все, кто сотрудничает с "Доктором Клоуном" делают это на профессиональной основе и получают за каждый выход хоть и небольшие, но деньги. Яна подчеркивает, что такую практику используют практически все организации больничной клоунады в мире.


Отбор претендентов на работу в фонд начинается на стадии заполнения анкет. И здесь огромную помощь фонду оказывает психолог Виктория Шнеер. К отбору не допускаются желающие моложе 24 лет. Это принципиальная позиция, хотя таких заявок достаточно много. Но в фонде уверены, что совсем молодые люди просто не готовы к тому, чтобы взять на себя такую ответственность. Потом кандидаты проходят этап творческого отбора:

- Мы смотрим какие-то свои вещи, как то энергоемкость, заразительность, органичность, … смешнючесть. У нас сейчас там за стеной занимается актриса Константина Райкина Варя Маценова. Она, когда вошла, стало понятно, что это просто готовый клоун. Ну она просто очень смешная!

Отбор кандидатов завершает самая сложная часть – индивидуальное собеседование с психологом. И здесь на решение может повлиять даже такое обстоятельство, как отношение к будущей работе в семье претендента.

- Много лет назад, когда мы только начинали, когда начались первые школы, мы наших докторов-клоунов нагружали огромным количеством, как это сказать, умений: мы их учили и делать твистинг, чтобы фигурка из шариков – не банальная собачка, а от лошади до мотоцикла. И фокусами. Постепенно мы пришли к тому, что это не нужно. Это здорово, если доктор-клоун все это умеет и, конечно, в плане саморазвития доктора-клоуны учатся и все равно это делать могут. Но это не обязательно. Потому что ребенку нужен просто кто-то, кто придет с ним поиграть.

Пятая школа

Школой Яна Сексте называет курс обучения, который проходят отобранные кандидаты. В истории фонда их было уже четыре. Сейчас завершается пятая. Одно из занятий которой, проводимое Нимродом Айзенбергом, мы видели. Яна рассказывает, что очень давно им хотелось поработать с ребятами из израильской “The Dream Doctors Project”.

- Это какие-то потрясающие ребята. Которые еще умудрились открыть в Хайфском университете факультет. Они дают высшее образование по этой профессии. Мы все время мечтали о них.

Сексте рассказывает, что ее поразила философия израильских докторов – клоунов. Они считают, что больной ребенок попадает в ситуацию, когда окружающим оказывается не важно его самочувствие, желание, воля. В иерархии мира, куда он попал, ребенок стоит ниже всех. Превращается в объект лечения. И вот есть доктор-клоун, который по своему внутреннему содержанию оказывается идентичным больному ребенку и, поэтому, незаменимым для выстраивания контактов с ним.


За помощью в организации сотрудничества с израильтянами фонд стучался во многие двери. В итоге помогла Женская Лига Российского еврейского конгресса и руководитель Лиги Алина Гоникман. Три месяца назад в Москву первый раз прилетел Нимрод Айзенберг. Затем с ребятами занимался Ярон Гошен. И сейчас заключительные занятия снова проводит Нимрод.

Красный нос как диплом

Из 12 отобранных кандидатов сейчас в школе осталось 9 человек. В мае обучение будет завершено. Пока ребята выходили в больницу в паре с уже опытным доктором-клоуном. Принцип работы парами жестко соблюдается в больничной клоунаде. В июне они будут готовы к самостоятельной работе. Им уже предстоит сотрудничать с НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонида Рошаля. А пока фонд "Доктор Клоун" работает только с Российской детской клинической больницей в Москве. Сексте вспоминает, что в начале фонд пытался охватить и другие города:

- Когда мы только начинали, мы были такие наглые, такие смелые. У нас было десять, по-моему, клоунов в Петербурге. У нас были клоуны в Екатеринбурге. Четверка великолепная была. И два клоуна в Челябинске.

Но постепенно стало понятно, что фонд не может поддерживать их на таком расстоянии. В результате ребята в этих городах стали работать самостоятельно.


Айзенберг в зале за стеной продолжает занятия. Несколько будущих докторов-клоунов внимательно слушают его, стараясь понять, что станут ждать от них маленькие пациенты в больничных отделениях, в которые они отправятся уже через пару месяцев.

- Секрет, - смеется Яна, когда ее спрашивают о "корочках", которые получат выпускники школы, - Как говорится, мы все работаем за еду… У нас у всех, кто работает, есть красные кожаные носы. Нам их делают во Франции. Присылают… И они, когда приходят, спрашивают, а где взять такой нос. Не поролоновый, который продается в любом киоске. И мы говорим: "Вот!"

Ребята получат свои красные кожаные носы. А еще частичку доброты. Чтобы стать добрым Доктором-Клоуном.


Тяжелая работа на конкурсной основе


Фото: Константин Седов / Facebook

Когда Костя только начинал делать проект с коллегой Андреем Кизино, проект был полностью волонтерским. При этом ротация клоунов составляла 90%. Именно поэтому стало очевидно, что эта деятельность должна быть профессиональной, регулярной и оплачиваемой.


Константин Седов. Фото: Анна Данилова

Ребенок может послать, а умирать в проеме двери может только клоун


С детьми. Фото: Анна Данилова

«С гуся вода» приходит не сразу, и в первые три-четыре года агрессия все-таки царапает, и с этим надо работать. Клоуны представляют себе мусорное ведро и всю агрессию выбрасывают туда.


С сыном. Фото: Анна Данилова

Больничных клоунов Костя сравнивает с концертной бригадой, которая выезжает на фронт, чтобы поддержать у солдат боевой дух.


Фото: Константин Седов / Facebook

Кстати, больничные клоуны работают не только с детьми, но и с врачами, эмоционально их разгружают по мере возможности. И иногда врачи рады клоунам не меньше детей.

Да и на клоунов в больнице врачи сегодня смотрят совсем по-другому.

Во многих больницах клоунам рады, но все-таки пока еще не везде. В одной из них идею поддержали психологи, пригласили. Клоуны пришли, но встретили сопротивление, потому что главными в отделении оказались не врачи, а воспитатели.


Где еще можно встретить клоуна


С женой Олей. Фото: Анна Данилова

Понятно, хоть и немного странно, видеть клоуна в детской больнице или в школе, но совсем удивительно встретить его в паллиативном отделении или в доме престарелых.

Взрослые пациенты реагируют на них по-разному. Бывает, что прогоняют, говорят: «Чего вы пришли?» И сложность работы со взрослыми состоит в том, что к ним надо приходить с чем-то конкретным.

Дети готовы ко всему, им можно ни с того ни с сего предлагать что угодно, а взрослому нужна конкретная тематика, повод. Поэтому в паллиативные взрослые отделения клоуны ходят по праздникам, чтобы было понятно, что они пришли на праздник, а не просто так зашли.

Иначе они слышат от взрослых пациентов: «Что вам надо?», «Мне не нужно ничего!», «Уходите, я неверующий»…


Фото: Константин Седов / Facebook


Константин Седов. Фото: Анна Данилова

Когда каждый говорит о том, что он пережил, когда все делятся своими эмоциями, ты понимаешь, что ты не один, и тебе становится легче.

Если спросить Костю про выгорание, он отмахивается:

Если в палату к тяжелобольным детям в США или Европе зайдет пара клоунов в костюмах, гриме и с красным носом, вряд ли кто-то сильно удивится. Больничная клоунада существует в мире около 30 лет. В России она появилась гораздо позже — чуть больше десяти лет назад. Клоуны договариваются с главными врачами больниц и по графику навещают детей в больнице.

В 2008 году появился благотворительной фонд «Доктор Клоун», который занимается развитием больничной клоунады в России. Сейчас в фонде работают около тридцати клоунов: они регулярно навещают детей в 17 отделениях Российской детской клинической больнице (РДКБ). А еще при фонде есть Школа больничной клоунады, где бесплатно учат всех, кто хочет тоже стать доктором-клоуном. Мы поговорили с одним из создателей фонда, докторами-клоунами с многолетним стажем и врачом о том, зачем нам нужна больничная клоунада и над какими вещами нельзя шутить.

Юлия Райская

Директор фонда «Доктор Клоун», 36 лет, в прошлом доктор-клоун Пупоня (стаж — 3 года)


Я всегда хотела всерьез заниматься благотворительностью. Еще я мечтала стать актрисой, но родители были против, и окончила я не театральный, а журфак МГУ. В 2009 году мне попалось объявление о наборе в школу больничных клоунов. Тогда не было строгих требований и брали всех подряд. Обучения как такового не было, и большинство быстро отсеялось: работать доктором-клоуном оказалось сложно — многие не выдерживали. А потом нас позвали на международную конференцию больничной клоунады в Израиль. Там я поняла, что все это можно перевести на другой уровень: не бесплатно волонтерить, а сделать из доктора-клоуна полноценную профессию, как в других странах.

Доктор-клоун должен быть немного актером, психологом, разбираться в диагнозах, понимать, о чем можно шутить, а о чем нельзя. Артистизм на самом деле не главное. Главное — не навредить. Раньше попасть в школу больничной клоунады было проще, а сейчас появилось много жестких требований. Например, мы не принимаем людей младше 24 лет. Когда приходит 20-летний человек, полный энтузиазма и с желанием спасти мир, ничего хорошего, скорее всего, не выйдет. Чем человек старше, тем лучше он может сформулировать, почему он хочет помогать. Хочется, чтобы клоуны приходили к нам надолго, а не на пару недель. Сейчас у нас больше тридцати докторов-клоунов: у каждого три-четыре выхода в месяц. Раньше они работали бесплатно, а с осени мы стали платить вознаграждение: сначала 1000 рублей за выход, а сейчас перешли на 2000 рублей.

Доктора-клоуны должны быть стрессоустойчивыми. Работать с больными детьми эмоционально тяжело. В прошлом году пришло 150 анкет от желающих стать клоунами. Из них мы отобрали около 80. После прослушивания с психологом из 80 человек только 20 прошли дальше. Окончили обучение 10 человек. Доктора-клоуны — люди особенные, их не может быть много. На всю Францию, например, около 100 докторов-клоунов, хотя они получают хорошее вознаграждение за работу. И требования там круче: выше возрастной ценз и обязательно должны быть своя семья и дети.

Моего клоуна звали Пупоня. Я тогда часто путешествовала по основной работе и придумала ему образ моряка-путешественника. Быть клоуном и быть больничным клоуном — не одно и то же. Я ходила в тяжелые отделения, где дети лежат годами. А иногда дети менялись каждую неделю. Не потому что их куда-то перевели — они уходили. Кроме телевизора (и то не везде), мамы, врачей и медсестер они ничего не видят. Можно с ума сойти! Клоуны для них — единственный источник радости. А когда видишь результат, например, у ребенка не было аппетита, а после посещения клоунов он попросил принести ему поесть, все трудности отходят на второй план.

Был один мальчик, с которым я познакомилась в первый день его госпитализации в онкологическом отделении. Ему только-только поставили диагноз, он ничего не понимал и выглядел здоровым ребенком. Через год он был неузнаваем. А однажды я пришла на работу и выяснила, что его перевели на четвертый этаж НПЦ «Солнцево», где на тот момент (до открытия хосписа «Вера») был детский хоспис. После этого я поняла, что больше не могу ходить в больницу. И стала помогать детям, занимаясь организацией работы фонда.

«Видишь страх детей и понимаешь, что кроме как развеселить, ничего сделать не можешь»: кто такие больничные клоуны и как они пытаются поднять настроение маленьким пациентам в Саратове

37-летняя Светлана Худякова работает инженером. Год назад она поняла, что будет помогать детям. Поэтому теперь раз в неделю она превращается в маленькую девочку «Цветика» — надевает яркое платье, клоунский нос и идет к маленьким пациентам Саратовской областной детской клинической больницы. Женщина — одна из 15 саратовских больничных клоунов. Мы узнали, как устроена их работа, почему они ходят по палатам только в паре и как на них реагируют дети.

Кто такие больничные клоуны?

Больничная клоунада — это программа, направленная на безвозмездную помощь детям, находящимся на длительном лечении в медицинских учреждениях. Считается, что это явление появилось в конце 1980-х годов в США. Со временем оно охватило десятки других стран мира, где сегодня доктор-клоун — это полноценная профессия, которой обучают в специальных университетах. В России это движение существует с 2005 года, в Саратове — с 2018 года. Его реализует благотворительный фонд «Личное участие».

Все участники программы — волонтеры, которые работают бесплатно и навещают детей в свободное от основной работы время. Их цель — помочь ребенку отвлечься от больничной атмосферы, переключить его внимание и поддержать.

Волонтеры стараются приходить в больницу не реже 2 раз в неделю. При этом, у каждого свой, удобный для него график. В медучреждении в отдельном кабинете клоуны гримируются, достают реквизит (мыльные пузыри, музыкальные инструменты, игрушки) и переодеваются в костюм. После этого партнеры обсуждают свои образы, в какие игры с детьми они хотят поиграть и идут в отделение. Волонтеры работают в лор-отделении, гастроэнтерологии, неврологии, эндокринологии, педиатрии, хирургии и нейрохирургии. Свое выступление больничные клоуны называют выходом. Он длится 2 часа. За 1 выход волонтеры успевают посетить 2 отделения.

Духовников

Олег Духовников в роли больничного клоуна Силёнкина

«Перед тем, как зайти в палату, мы спрашиваем у врачей и медсестер, есть ли у них какие-то пожелания по поводу работы. При этом, никакой личной информации, диагнозов пациентов у нас естественно нет. Все наши волонтеры носят красные носы, это наш отличительный элемент, обозначающий символ игры. Когда мы заходим в палату, ребенок понимает, что это пришел не непонятный человек в костюме, а именно клоун», — отмечает больничный клоун «Зося» и одновременно координатор проекта «Больничная клоунада» в Саратове Вероника Пименова.

Работа больничных клоунов, в отличие от аниматоров, основана на импровизации. Волонтеры не работают по заранее заготовленному плану. Участники движения никогда не ходят к детям по одному — только в паре. Это общемировая практика. Так им легче найти подход к ребенку.

«В паре клоунам легче работать, они помогают друг другу. При этом, у нас нет цели прийти и устроить для пациентов праздник. Наша задача — побыть вместе с ребенком, поиграть с ним, поднять ему настроение. У нас был случай, когда ребенок не хотел завтракать. Благодаря работе клоунов он начал есть. Это нас очень радует», — добавляет Пименова.

Как стать больничным клоуном?

Сейчас больничных клоунов в Саратове всего 15 человек. Это люди в возрасте от 30 до 60 лет. Среди них всего двое мужчин. Всех их допустили до работы с детьми только после обучения, которое длится 2,5 месяца.

Обучение

На обучающих курсах по больничной клоунаде

Участником движения может стать человек старше 18 лет, имеющий справку о прохождении флюорографии и отсутствии судимости. Каждого желающего стать больничным клоуном на специальных курсах учат навыкам импровизации, раскрепощения, психологии, помогают в развитии фантазии.

Занятия проходят раз в неделю. Своими знаниями с волонтерами делятся психологи, актеры и врачи. После тренингов с новичками заключают договор и только тогда позволяют прийти в больницу к детям.

Сначала они выходят с более опытными клоунами. Это делается для того, чтобы новые участники проекта могли адаптироваться, запомнить, как больница выглядит изнутри, познакомиться со всей командой, попробовать себя в работе с разными людьми. После этого больничные клоуны идут к пациентам в тройке, а потом уже в паре. Волонтеры работают не только в медучреждении, но и на различных городских общественных мероприятиях.

«После работы с детьми я чувствую себя супергероем»

Юлия Фетисова носит статус «больничного клоуна» уже 2 года. Стать участником движения ей помог маленький сын. В 2018 году, когда ему было 4 года, он попросил маму купить клоунские носы, надеть их и пойти в парк «Липки».

«Сын сказал, что хочет смешить людей. Я его поддержала, поняла, что для него это важно, и мы пошли. Нам обоим понравился этот перформанс, он нас очень сблизил. После этого я узнала, что идет набор первых больничных клоунов в Саратове. Я пошла на этот проект, а мой сын пошел в цирковую студию при Дворце творчества имени Табакова», — вспоминает Юлия.

«Настоящим» больничным клоуном женщина стала уже в октябре, пройдя обучение. Впервые к пациентам больницы волонтер пришла в образе крокодила Дормидонта. На протяжении двух лет волонтер пробует себя и в мужских и в женских образах. Со своей напарницей она была Зитой и Гитой, «мисс Позитив», божьей коровкой «Жужу», академиком. Выбор роли зависит от настроения волонтера. Часто в этом ей помогают и сами дети.

«Был случай, когда мы с напарником пришли в образах академиков. Мы зашли и решили спросить у ребенка: „А кто мы?“ А он нам говорит: „Вы муравьи!“ Мы поняли, что он с мамой играл в настольную игру, где главные герои — эти насекомые. У ребенка сработала фантазия, и мы с ним играли в образах этих существ. Обычно мы играем с детьми и в ручеек, и в каравай, в настольные игры. Что мы только не делаем: рисуем, поем, играем на музыкальных инструментах. У нас есть варган, я хочу еще на губной гармошке играть».

Фетисова

Юлия Фетисова в роли больничного клоуна «Фунтика»

Ранее занятия больничной клоунадой Юлия совмещала с работой воспитателя в детском саду. Несколько месяцев назад женщина уволилась и решила стать фотографом. Теперь свободного времени для посещения детей у нее стало больше. Женщина отмечает, что чаще всего даже не знает, сколько в палате пациентов и какого они возраста. Это могут быть как новорожденные дети, так и подростки до 18 лет. Главное в этом деле — постараться уделить внимание каждому ребенку.

«Мы сталкиваемся с разными детьми, с разными ситуациями, которые могут нас просто выбить из колеи. Например, один раз мы пришли, а трехлетняя девочка готовилась в этот момент к процедуре. Ей, по-моему, капельницу собирались ставить. Я увидела, что она начала паниковать, и она своим ужасом настолько меня выбила из равновесия, что мне пришлось выйти в коридор. Мой партнер остался с ней, пытался ее успокоить. Это — эмпатия, ты реагируешь, видишь страх детей, хочешь помочь, но понимаешь, что кроме как развеселить, ничего сделать не можешь», — объясняет волонтер.

Женщина отмечает, что иногда дети не хотят идти на контакт. В этом случае волонтеры не будут их принуждать с ними играть. Чаще всего такие ситуации происходят с подростками. Их больничные клоуны пытаются вывести на разговор. Если взрослые пациенты не хотят общаться с волонтерами, клоуны уходят из палаты.

«Порой подростки могут задать мне неудобные вопросы, если я прихожу в образе мужчины. Меня это обижало. Как на это реагировать я спрашивала у первого в России больничного клоуна Константина Седова, который недавно приезжал в Саратов. Но такие случаи бывают редко, обычно нам все рады. Вот, например, перед Новым годом мы устраивали концерт, и там я подарила 16-летней девушке какое-то игрушечное животное. Она так обрадовалась, сказала, что это ее тотемное животное. Очень часто дети нас просто не отпускают. Кричат, что любят, выходят в общий коридор. Такие моменты мотивируют. После работы с детьми я чувствую себя супергероем», — рассказывает Юлия.

«Когда я прихожу в палату и вижу, что ребенку плохо, я стараюсь отключиться и не думать об этом»

Светлана Худякова в больничной клоунаде с 2019 года. Присоединиться к движению женщина решила, увидев объявление о наборе в проект в соцсетях. На обучающих курсах женщина научилась взаимодействию с партнером и с детьми. Этот опыт также помог ей еще более сблизиться с 9-летней дочерью.

«Я помню свой первый выход к детям в больнице. Нас было человек 15-20. В больнице я была на таком эмоциональном подъеме с детьми, что вообще не чувствовала усталости. Но когда пришла домой — упала без сил. Лежала так час или два и ничего не могла сделать. Второй выход был легче. Мы выходили втроем, но тоже я эмоционально так напряглась. Потом уже стало проще», — вспоминает Светлана.

В больничной клоунаде Светлану зовут «Цветик». К детям она приходит в образе девочки с красными веснушками, в платье в черный горох и цветных лосинах. При этом Светлана всегда использует реквизит — игрушки, мыльные пузыри, мячики, светящиеся шарики. Обязательный элемент — кукла на руку в виде овечки с именем «Сердечка». Женщина озвучивает ее и таким образом взаимодействует с детьми.

«У меня есть определенный ритуал: заходя в палату овечка подходит к ребенку и целует его в ручку. Я говорю малышу, что этот поцелуйчик нужно положить в волшебный карманчик и когда ему вдруг станет грустно, он сможет его достать и это сразу поднимет ему настроение. Это разряжает обстановку и срабатывает даже с более старшими детьми, которые считают, что взрослые вообще не должны дурачиться».

Худякова

Светлана Худякова в роли больничного клоуна «Цветика»

Обычно женщина выходит к детям раз в неделю — в больнице она по субботам с 16 до 17 часов вечера. Для нее этот проект стал отдушиной. Волонтер ни разу не подверглась эмоциональному выгоранию. По ее словам, это получилось из-за того, что она никогда не готовится к встрече с детьми и не знает, в какие игры вместе с напарником будет с ними играть.

«Когда я прихожу в палату и вижу, что ребенку плохо, я стараюсь отключиться и не думать об этом. Ты пришел в образе, надел нос, таким образом защитился от окружающих. Ты в этот момент не должен думать о болезни. Думаешь об этом потом. Если так не делать, будет тяжело работать. Я заметила, что больше всего не хватает любви пациентам отделения неврологии. Они всегда очень ко мне жмутся, обнимают, им так это нужно. После этого приходит осознание того, что детей нужно любить. Просто так. Безусловно. Какими бы они ни были».

Работа в онкологических отделениях

С января в Саратовской областной детской клинической больнице действует карантин. Волонтеры ждут, когда снова смогут прийти к детям. Сейчас больничные клоуны работают только в одной больнице города. По словам координатора проекта, в Саратове для того, чтобы охватить другие площадки, нужно больше людей, реквизита, костюмов, а, следовательно, и больших финансовых затрат. Кроме того, участники движения набрались достаточно опыта, чтобы с осени выходить к онкобольным детям. Для этого волонтеру нужна хорошая психологическая подготовка.

Недавно благотворительный фонд «Личное участие» выиграл конкурс фонда Президентских грантов с проектом «Больничная клоунада в детских онкологических отделениях». Уже в августе планируется набор волонтеров в проект, а с сентября начнутся занятия в школе Больничных клоунов.

«Здесь для волонтеров будет более углубленная психологическая подготовка, будут занятия с врачом-онкологом, раз в несколько месяцев с больничными клоунами будет встречаться психолог и разбирать сложные случаи с детьми. Это будет хорошим способом профилактики эмоционального выгорания для участников проекта. В детские онкологические отделения мы планируем выходить с ноября. Помимо Саратовской областной детской клинической больницы мы также будем работать в Клинике профпатологии и гематологии им. В. Я. Шустова СГМУ им. В. И. Разумовского.

Сейчас мы все находимся в ситуации неопределенности, когда снимут карантин и откроют больницы неизвестно. Мы даже не знаем, случится ли это вообще в этом году. Поэтому, чтобы волонтеры не теряли квалификацию, и детям было веселее, мы хотим перевести работу в онлайн-формат. Больничный клоун сможет пообщаться с ребенком с разрешения родителя при помощи видео-звонков через Skype или Zoom», — заключила координатор проекта «Больничная клоунада» в Саратове Пименова.

Поддержать больничных клоунов могут все желающие. Для этого нужно позвонить координатору проекта «Больничная клоунада» в Саратове Веронике Пименовой по номеру телефона: 8-987-806-44-75, связаться с участниками проекта в группе в соцсети «ВКонтакте» или сделать пожертвование в благотворительный фонд «Личное участие» с пометкой «на реализацию программы «Больничная клоунада». Все полученные средства пойдут на реквизит, одежду и обучение будущих больничных клоунов.

Красный нос, смешные очки, огромные ботинки. Удивление на лицах детей быстро сменяется радостью. И вот звонкий смех разлетается по палате. «Клоун, клоун здесь, в больнице!» — кричат дети. Еще несколько лет назад о таком маленькие пациенты Областной детской клинической больницы имени Н. В. Дмитриевой и мечтать не могли, а теперь это обычная практика. Корреспондент UZRF провел день с больничными клоунами и узнал, есть ли место смеху и радости в медицинском учреждении.

В ОДКБ обычная больничная атмосфера. Тихо, белые тусклые стены. За окнами унылая пора: летняя жаркая погода сменилась мелким дождем. Я пришла на встречу с больничными клоунами, чтобы изучить тонкости их профессии. Роман Сулица и его напарница Анастасия Жуковская заходят в больницу уверенно. На проходной их узнают и пропускают, я иду следом.

Роман Сулица — помощник художественного руководителя театра «Переход», артист и учитель английского языка. Больничным клоуном он стал два года назад. По словам Романа, выбрал он такую профессию случайно: нашел видео в интернете у знакомого. То, что он действительно мастер своего дела, доказать может документально — сертификатом об окончании «Школы больничных клоунов» в Москве. Там он не только освоил мастерство клоунады, но и прослушал лекции психолога, врача-эпидемиолога и онколога. Такие же курсы прошла и его супруга Екатерина — третий клоун.

А вот Анастасия Жуковская в деле третий месяц. В обычной жизни девушка воспитатель в детском саду, ведущая детских праздников и артистка. Но, несмотря на маленький опыт, коллегам она ни в чем не уступает.

Все вместе они члены автономной некоммерческой организации помощи детям, оказавшимся в тяжелых жизненных обстоятельствах, «Больничный клоун», базирующейся в Москве. В ней состоит порядка 30-40 человек из разных городов страны.

Рабочий день клоуна обычно длится с 9:30 до 12:30. За неделю молодые люди обходят больницу один раз, за месяц — около пяти.

клоун Жужа
клоун Тип-топ

Начинается день с преображения. Ребята заходят в кабинет, чтобы переодеться. Через несколько минут меня уже встречают Тип-топ и Жужа, которые готовы нести смех и радость.

Идем по коридору к лифту, чтобы посетить первое из отделений больницы. По словам артистов, за обход они успевают охватить почти все отделения медучреждения: инфекционное, пульмонологическое, восстановительной терапии и реанимации, онкологическое, педиатрическое, хирургическое и другие.

Работники больницы, проходя по коридору, встречают клоунов с улыбкой, как старых знакомых. Некоторые активно включаются в игру, шутливо ругают или прогоняют. Спрашиваю, легко ли было договориться с медперсоналом о посещении больницы. Роман отвечает, что руководство сразу пошло навстречу. Однако приходилось постоянно объяснять сотрудникам медучреждения, кто такие клоуны и зачем это нужно.

— Первый год мы работали только на одном этаже, а выше о нас, оказывается, даже не знали, — вспоминает Роман Сулица. — Опять приходилось объяснять и пояснять. Теперь легче. О нас все знают и нам доверяют.

Мы поднимаемся на нужный этаж. Уже через несколько секунд сюрприз раскрыт: из-за двери показывается ребенок и, громко засмеявшись, исчезает. Игра начинается уже в коридоре, за дверью в палату. Праздник врывается в скучную больничную жизнь вместе с Жужей, а потом накрывает новой волной вместе с Тип-топом. Дети, сразу ныряющие в радость и веселье, хохочут и прыгают, чем отличаются от родителей. У тех своя миссия — сохранять серьезность. Но спустя несколько минут взрослые тоже поддаются радости и начинают смеяться вместе с детьми. Со стороны, если отбросить факт нахождения в больнице, может показаться, что ты на представлении. Те же атрибуты: пищащие игрушки, смешная одежда, шляпки и очки. Отрезвляют только внезапно сказанные родителями слова: «анестезия», «швы», «профилактика».

клоуны
клоуны

Клоуны работают на импровизации, ведь в каждой палате своя атмосфера. Где-то лежат совсем маленькие дети, а где-то подростки, которым нравится казаться взрослыми и незаинтересованными. К каждым нужен свой подход.

Есть традиционные амплуа: рыжий клоун и белый, один серьезный, а другой растяпа. Четкого закрепления роли за каждым артистом нет, они меняются. О том, кем они предстанут перед детьми, ребята договариваются на входе в палату. Так, Тип-топ за день побывал бабушкой и девочкой, терял пищащий молоток и дрался с резиновыми насекомыми.

У больничных клоунов специфичная работа. Поэтому они имеют определенный устав, где главное правило — не мешать работе врача. И оно железное.

— Хоть нам кажется, что мы очень нужны, прямо необходимы именно сейчас. Врач пришел делать процедуру — тихо уходим, — говорит Роман.

Мы перемещаемся из палаты в палату, собирая детский смех. Праздник приходит и в коридоры, где захватывает сидящих в очереди или проходящих. Разлетается, передается, и вот за нами уже образуется группка «следящих» из детей, покинувших больничные койки и жаждущих продолжения. Клоуны говорят, что главное в такие моменты покинуть маленьких пациентов не прощаясь, уйти так же неожиданно, как появились. У малышей должно сохраняться ощущение волшебства.

Спрашиваю, бывает ли так, что никакой реакции от детей не поступает. Анастасия отвечает, что даже поворот головы или заинтересованный взгляд — это уже реакция.

дети и клоуны
дети и клоуны

— Для нас главное не развлечь, а отвлечь, — добавляет Роман Сулица. — В больнице ребенок сталкивается с многочисленными ограничениями. Это нельзя, то нельзя. Мы стараемся раздвинуть рамки.

Артист отмечает: важно, чтобы ребенок стал не только участником, но и инициатором игры.

— Пусть даже негативная эмоция, но она должна быть выплеснута, — говорит он.

В отделении онкологии у клоунов есть старые знакомые. Здесь пациенты лежат долго и уже ждут их, как друзей, что пришли в гости.

— Есть девочка, которая нас шутливо «строит»: не эта песня, делай так. Она уже знает правила игры, расспрашивает, рассказывает, что нового у нее произошло, — говорит Анастасия Жуковская.

Глядя на то, как мастерски ребята сейчас справляются с неожиданными поворотами сюжета, реагируют на высказывания детей и их поведение, сложно представить, что первый выход дался им тяжело.

Роман поделился, что самым сложным для него в тот раз оказалось просто войти в палату. Тогда он начинал с напарником Данилой, и ребята не знали многих тонкостей.

— Мы переодевались прямо в коридоре. И вот стоим, и нужно открыть дверь. Когда мы ее открыли, там стоял маленький мальчик. Он нас увидел, заплакал и сразу убежал. Это было начало, — рассказывает клоун.

Анастасии повезло больше. В свой первый выход она работала с уже опытными Романом и Екатериной. Но, как рассказывает девушка, сложности тоже были.

клоун Жужа
пациенты и клоуны

— Меня подавила энергия эта, что ли… Не могла найти баланс. Казалось, то много говорю, то мало, громко или тихо… Запомнила, скорее, ощущение уже после. Помню, как переодевалась и не могла собрать себя в кучу. Только потом, со временем, научилась контролировать уходы и приходы энергии: отдаешь — забираешь, забираешь — отдаешь, — рассказывает артистка.

Наш обход близится к концу. Ноги слегка гудят от ходьбы. Ребята поправляют наряды. Перед тем как попрощаться, мне нужно задать главный вопрос: как стать больничным клоуном?

— Наш руководитель Константин Седов говорит, что клоунов уже достаточно, — смеется Роман. — Но на самом деле… Поехать в Москву, окончить «Школу клоунов». Важно понимать, что нужно не только желание, но и какой-то уже артистический опыт. Плюс стрессоустойчивость. Берут туда с 23 лет.

клоуны
дети

В планах рязанцев освоить новую территорию — договориться с кожно-венерологическим диспансером. Там тоже есть дети, которые ждут праздника.

Клоуны, подобно главному герою картины «Целитель Адамс», уверены, что лучшим лекарством от любых болезней является смех. Они идут, прихватив свой чемодан с рисунками, чтобы подарить детям искорки счастья, помочь им забыть о неприятных процедурах, избавиться от скуки и окунуться в сказку на короткий миг.

Читайте также: