Как устроиться на работу в службу 112

Опубликовано: 01.10.2024

Профессия специалиста по приему и обработке экстренных вызовов и ответственна и нелегка. Многим может показаться, что принимать вызовы – это несложно. Действительно, кому-то это дается легко: материал усваивается быстро и даже непростые вызовы щелкаются, как орешки. Кому-то же приходится прикладывать немалые усилия, чтобы втянуться в рабочий процесс. Именно поэтому для определения способностей и возможностей будущего специалиста по приему и обработке экстренных вызовов в ГКУ «Система 112» проводится многоэтапная процедура профессионального отбора.

Начинается все, конечно же, с собеседования. В ГКУ «Система 112» их два. Первое – телефонное – со специалистом отдела кадров по основным вопросам трудоустройства. Здесь соискателю подробно объясняют будущие обязанности, расспрашивают о способностях и навыках, образовании, опыте работы. После собеседования соискателей приглашают на групповое ознакомительное занятие.

Ознакомительное занятие – это своего рода экскурсия и введение в профессию. Кандидатам на должность рассказывают общие сведения об учреждении, принципы и алгоритмы приема и обработки экстренных вызовов по номеру «112», знакомят с рабочим местом оператора и его комплектацией, знакомят с особенностями жизни коллектива дежурных смен и служебной этикой.

Для работы оператора-112 крайне важно максимально быстро и без искажений, прямо во время разговора с абонентом заносить услышанную информацию в карточку происшествия электронного журнала системы-112. Поэтому каждому соискателю предлагается проверить и подтвердить свои способности на деле. Так, для проверки грамотности, возможностей краткосрочной памяти и способности человека воспринимать информацию пишутся два небольших диктанта. Первый – сложные названия улиц и другие слова, которые чаще всего используются для описания происшествий. Второй – отрывок из произведений русских классиков. Отдельно проверяется скорость печати (min 150 знаков в минуту). По окончании занятия каждому выдается домашнее задание на изучение транспортной инфраструктуры Москвы.

Второе собеседование проходит с руководством отдела приема и обработки экстренных вызовов. Здесь проверяется правильность выполнения домашнего задания и то, насколько усвоена информация о работе учреждения и оператора-112.

«Мы оцениваем не только знания человека, – говорит Ирина Даньшина, начальник отдела приема и обработки экстренных вызовов, – Но и находчивость. Бывает, из-за волнения, человек в чем-то путается, но при этом все равно находит свои, не заученные, варианты, может объяснить какие-то вещи своими словами, находит оригинальные решения, которые имеют место быть. Это показывает живость ума, а, значит, человек в любой неординарной ситуации сможет сориентироваться и найти выход, не теряя драгоценного времени».

Специалисты отдела также обсуждают с соискателями результаты их диктанта, обсуждают их возможности и навыки, опыт работы, а еще оценивают поведение человека: манеру речи, дикцию, словарный запас, эмоциональность. alt="Айдынгуль Жамаллиденова, заместитель начальника отдела приема и обработки экстренных вызовов, проводит ознакомительное занятие" width="355" height="267" />

«Чистая русская речь, отсутствие дефектов и эффекта «ленивой речи» – все это очень важно для работы оператором-112, – рассказывает заместитель начальника отдела приема и обработки экстренных вызовов, ответственная за подготовку специалистов, Айдынгуль Жамалидденова, – Это важно, потому что в момент разговора, абонент может находиться в сильном стрессе или опасности, он может кричать на фоне посторонних звуков. Поэтому оператор должен говорить четко и ясно, чтобы абонент его слышал и правильно понимал.

Еще, если человек слишком сильно нервничает, да так, что у него руки трясутся или он заикается – работа оператором экстренной службы точно не для него. У таких людей более высокая вероятность допустить критическую ошибку в стрессовой ситуации, да и сами они могут не выдержать стресса. А оператор-112 всегда работает со стрессовыми ситуациями».

Все этапы профессионального отбора помогают не только работодателю определить подходящего кандидата, но и самим соискателям лучше понять, будет ли работа им по силам.

Положительный итог – официальное трудоустройство и начало профессиональной переподготовки. Подготовка проходит по программе, разработанной ГКУ «Система 112» совместно с Учебно-методическим центром по ГО и ЧС г. Москвы. Она включает в себя теоретический курс и стажировку в составе дежурной смены. По завершении подготовки новоиспеченным операторам-112 выдается диплом «Специалиста по приему и обработке экстренных вызовов».

На сегодняшний день в ГКУ «Система 112» открыта вакансия «Специалиста по приему и обработке экстренных вызовов» и продолжается комплектование дежурных смен.

Профессия специалиста по приему и обработке экстренных вызовов и ответственна и нелегка. Многим может показаться, что принимать вызовы — это несложно. Действительно, кому-то это дается легко: материал усваивается быстро и даже непростые вызовы щелкаются, как орешки. Кому-то же приходится прикладывать немалые усилия, чтобы втянуться в рабочий процесс. Именно поэтому для определения способностей и возможностей будущего специалиста по приему и обработке экстренных вызовов в ГКУ «Система 112» проводится многоэтапная процедура профессионального отбора.

Начинается все, конечно же, с собеседования. В ГКУ «Система 112» их два. Первое — телефонное, со специалистом отдела кадров по основным вопросам трудоустройства. Здесь соискателю подробно объясняют будущие обязанности, расспрашивают о способностях и навыках, образовании, опыте работы. После собеседования соискателей приглашают на групповое ознакомительное занятие.

Ознакомительное занятие — это своего рода экскурсия и введение в профессию. Кандидатам на должность рассказывают общие сведения об учреждении, принципы и алгоритмы приема и обработки экстренных вызовов по номеру «112», знакомят с рабочим местом оператора и его комплектацией, а также с особенностями жизни коллектива дежурных смен и служебной этикой.

Для работы оператора-112 крайне важно максимально быстро и без искажений, прямо во время разговора с абонентом заносить услышанную информацию в карточку происшествия электронного журнала системы-112. Поэтому каждому соискателю предлагается проверить и подтвердить свои способности на деле. Так, для проверки грамотности, возможностей краткосрочной памяти и способности человека воспринимать информацию пишутся два небольших диктанта. Первый — сложные названия улиц и другие слова, которые чаще всего используются для описания происшествий. Второй — отрывок из произведений русских классиков. Отдельно проверяется скорость печати (min 150 знаков в минуту). По окончании занятия каждому выдается домашнее задание на изучение транспортной инфраструктуры Москвы.
Второе собеседование проходит с руководством отдела приема и обработки экстренных вызовов. Здесь проверяется правильность выполнения домашнего задания и то, насколько усвоена информация о работе учреждения и оператора-112.

— Мы оцениваем не только знания человека, — говорит Ирина Даньшина, начальник отдела приема и обработки экстренных вызовов, — но и находчивость. Бывает, из-за волнения, человек в чем-то путается, но при этом все равно находит свои, незаученные, варианты, может объяснить какие-то вещи своими словами, находит оригинальные решения, которые имеют место быть. Это показывает живость ума, а, значит, человек в любой неординарной ситуации сможет сориентироваться и найти выход, не теряя драгоценного времени.

— Чистая русская речь, отсутствие дефектов и эффекта «ленивой речи» — все это очень важно для работы оператором-112, — рассказывает заместитель начальника отдела приема и обработки экстренных вызовов, ответственная за подготовку специалистов, Айдынгуль Жамалидденова. — Это важно, потому что в момент разговора, абонент может находиться в сильном стрессе или опасности, он может кричать на фоне посторонних звуков. Поэтому оператор должен говорить четко и ясно, чтобы абонент его слышал и правильно понимал. Еще, если человек слишком сильно нервничает, да так, что у него руки трясутся или он заикается — работа оператором экстренной службы точно не для него. У таких людей более высокая вероятность допустить критическую ошибку в стрессовой ситуации, да и сами они могут не выдержать стресса. А оператор-112 всегда работает со стрессовыми ситуациями.

Положительный итог — официальное трудоустройство и начало профессиональной переподготовки. Подготовка проходит по программе, разработанной ГКУ «Система 112» совместно с ГКУ «Учебно-методический центр по гражданской обороне и чрезвычайным ситуациям». Она включает в себя теоретический курс и стажировку в составе дежурной смены. По завершении подготовки новоиспеченным операторам-112 выдается диплом «Специалиста по приему и обработке экстренных вызовов».

«Здесь мне пришлось повзрослеть», – Виктория Четверикова, ведущий специалист по приему и обработке экстренных вызовов ГКУ «Система 112» в интервью рассказала, с чего начиналась ее работа в Службе 112 Москвы.

В рамках построения системы-112 города Москвы и подготовки ее к вводу в постоянную эксплуатацию в ГКУ «Система 112» (Службе 112) непрерывно ведется поиск и подготовка кадров – специалистов по приему и обработке экстренных вызовов, среди которых немало молодых людей. Часть из них – выпускники Технического пожарно-спасательного колледжа им. В.М. Максимчука. Все они приходят в Службу 112 юными и наивными, имея небольшой жизненный опыт, а, трудового опыта, зачастую, и вовсе не имея. Поэтому, можно уверено говорить, что в Службе 112 молодые работники совершают свои первые шаги во взрослую жизнь.

Помогает адаптироваться к режиму работы и особенностям трудового процесса система наставничества, существующая в учреждении. Она направлена на создание благоприятных условий для работников, делающих свои первые шаги, на раскрытие их профессионального потенциала. К наставничеству привлекаются не только специалисты, имеющие многолетний опыт работы, но и молодые, успешно освоившие программу подготовки и прошедшие все испытания. Их «свежесть воспоминаний» позволяет передать новичкам все тонкости освоения профессии, поделиться своим личным уникальным опытом. Близкий контакт с молодыми специалистами вселяет юным работникам уверенность в том, что и они смогут пройти трудный путь освоения новой профессиональной деятельности.

Среди тех, кто совсем недавно начал работать, но уже добился немалых успехов – Виктория Четверикова. Она пришла в Службу 112 в первом потоке курсантов колледжа, когда ей было 19 лет. Всего за какие-то полтора года Виктория стала ведущим специалистом по приему и обработке экстренных вызовов. И сейчас она – наставник!

Виктория проводит ознакомительные занятия для соискателей и практические занятия по моделированию экстренных ситуаций для стажеров. Для достижения таких успехов Виктория прошла серьезные испытания, как в профессиональном, так и в личностном плане.

– Когда я пришла сюда работать, то еще училась в колледже. Оставалось полтора года до выпуска - делится своей историей Виктория, - Этим летом защитила диплом. Теперь я официально техник-спасатель по защите в чрезвычайных ситуациях. Пока училась, найти работу помогал наш директор. Ребята часто его об этом просили. Никто не хотел сидеть на шее у родителей, возраст же такой – 18-19 лет. И когда появилась возможность, нас направили сюда, в Службу 112. Меня как раз интересовало что-то связанное с работой диспетчера, оператора. И я думала тогда только об одном – «Хочу. Безумно хочу. Хочу работать».

– Как ты считаешь, на тот момент ты соответствовала требованиям к этой работе?

– Честно говоря, из всех требований, я обладала, наверное, только шустростью. Я готова была учиться. Я могу быстро научиться и быстро делать, а, как известно, при приеме звонков важно умение быстро и четко их отрабатывать. От этого зависит чья-то жизнь.

– При приеме на работу, проверяются знания транспортной и объектовой инфраструктуры Москвы и Московской области. Каковы были твои знания на тот момент?

– Абсолютно никакие. Абсолютный «географический кретинизм», - смеется Виктория. – Я плохо ориентировалась на местности. Только с навигатором и то с затруднениями. Но, начав работать здесь, все изменилось.

Чтобы разбираться в картах, я много их изучала и тренировалась. У нас в зале висит интерактивный экран, где отображаются актуальные карточки происшествий. Обычно, если выдавалась минутка между звонками, я смотрела адрес из этих карточек и искала его на карте, изучала. Еще у меня есть привычка записывать для себя вызовы, которые я отрабатываю. Я работаю уже полтора года, но все равно продолжаю записывать. Это помогает запоминать, будь то алгоритм отработки, или поиск объектов на карте, пересечения трасс, расположения улиц по районам Москвы. Много чего.

– Какой твой первый самостоятельно принятый вызов?

– Честно, говоря, плохо помню свои первые вызовы. Помню только сильнейшее волнение, когда меня допустили к самостоятельному приему звонков. Я просто не понимала, что происходит. Даже во время обучения такого не было. Ведь там ты сидишь с наставником, который может в любой момент тебе помочь и подсказать.

– А есть вызов, который запомнился тебе больше всего?

– Да, есть такой. Звонок простой, я бы даже сказала – забавный. Молодой человек, сообщил, что с другом увидели на обочине лошадь без владельца, которая пытается перейти дорогу. Я тогда переспросила с сомнением: «Лошадь?». Он уточнил, что это была маленькая пони. Говорил, что пытается приманить ее, подкармливая, чтобы та не вышла на проезжую часть, а она кусается. Я поблагодарила его за предоставленную информацию, сообщила, что передаю ее в полицию, все, как положено, и тут, вдруг, он говорит: «Девушка! Я вас люблю!». Меня это немного смутило, но заставило улыбнуться.

Вроде ничего особенного, но такие звонки смягчают эмоциональное напряжение, неизбежное во время нашей работы.

– Тебе повезло, попался действительно доброжелательный заявитель. А как ты справляешься со сложными абонентами?

– Заявители бывают разные. Бывают такие, кто ругается матом, когда ты с ними разговариваешь. С одной стороны, я на них злюсь, думаю про себя: «Да что ж такое, почему вы меня так оскорбляете, я же ничего плохого не сделала?», а с другой – понимаю, почему они так себя ведут. Лучше всего это осознаешь уже после рабочей смены, когда приходишь домой, когда спадает весь пережитый за сутки стресс. Ведь люди, попадая в экстренные ситуации, зачастую не знают, что им делать, они находятся в панике, и, в принципе, можно понять, почему они в таких ситуациях кричат и ругаются.

Если мне попадаются такие заявители, то, чтобы сохранить эмоциональное равновесие, я на секунду-другую тихонечко так зажимаю микрофон, делаю глубокий вдох-выдох, а потом продолжаю принимать вызов. Именно секунда этого выдоха. Другой возможности во время оперативной работы просто нет. Уже после, когда вызов отработан, бывает, выпадет минутка, чтобы посидеть спокойно и прийти в себя. А потом приходит новый вызов, и ты продолжаешь работать.

Бывает, что граждане совершенно не хотят тебя слушать, кричат или отвлекаются на кого-то рядом. Это тратит наше время, но мы не имеем права положить трубку, пока не выясним, что случилось. Ведь одно дело, если они не ответят, другое – если ты не спросишь. Поэтому приходится как-то «переманивать» их внимание на себя. Говорить, например: «Вы меня слышите? Отвечайте, пожалуйста, только на мои вопросы». Кого-то приходится успокаивать.

По-твоему, какими качествами должен обладать оператор, и какие из них наиболее важны? На основе твоего личного опыта.

– Скорей всего, наиболее важное качество – умение контролировать себя в стрессовых ситуациях. Это важно, чтобы самому не запаниковать во время приема вызова.

Важна также отлаженность действий: знать, что делать и как делать. Этому можно научиться, когда проходишь обучение и стажировку. Но здесь ни в коем случае нельзя, как бывает у студентов, отложить что-то на «потом», типа: «Ай, потом сделаю», «Потом выучу».

– Чему лично тебя научила твоя работа?

– Думать своей головой. Не паниковать в стрессовых ситуациях. А еще, благодаря этой работе, появилась уверенность в себе и своих действиях. Раньше я была достаточно неуверенным в себе человеком, но здесь, на этой работе, многое изменилось. Даже близкие мне люди говорили, что я стала другая, после того как начала работать в Службе 112. Здесь я стала взрослой.

– Как ты стала ведущим специалистом?

– Честно? Я просто работала, – смеется Виктория, – В момент, когда мне сказали, что хотят повысить, я была очень удивлена. Я никак такого не ожидала, даже не думала о чем-то подобном. Я не ставила себе высоких целей. Просто работала и, главное, хотела работать.

Заместитель начальника отдела по приему и обработке экстренных вызовов Айдынгуль Жамалидденова, рассказала, что Викторию на повышение до ведущего специалиста выдвинули главные специалисты и начальник смены:

Вика кардинально изменилась за последний год. Появилась удивительная собранность и главное уверенность в себе. В своей работе она делает все правильно и в разговоре с абонентами, и в принятии каких-либо решений. Исполнительна и рассудительна. По количеству принятых вызовов у нее всегда хорошие и стабильные показатели.

Казалось бы, удивительно, что в такой серьезной профессии работают такие молодые люди. Сейчас в Службе 112 более 130 молодых специалистов. При этом, молодость – только «плюс»! Молодежь быстрее воспринимает и осваивает любую информацию, что крайне важно в работе с экстренными вызовами. Конечно, только при условии, если человек искренне готов работать и помогать людям. И здесь можно брать пример с Виктории. Про нее точно можно сказать, что желание и труд – все перетрут!

Система-112 — российский аналог 911 — это единая служба спасения, которая запустилась в 2012 году, однако до сих пор работает не по всей стране. При этом номер доступен на любом мобильном, даже если нет симкарты или вы забыли пин-код. Три цифры следует набирать, если вам нужна помощь полиции, скорой, пожарной или ФСБ. The Village пообщался с бывшим оператором системы и узнал, почему они не помогают, если человеку стало плохо из-за наркотиков, как реагируют на намеки, какие происшествия для них самые тяжелые и кто заставляет операторов 112 красить заборы.

Зачем звонят в 112 и какие вызовы самые сложные

Бывало, что звонят люди и говорят, что им угрожают ножом, а потом связь обрывается. Перезваниваешь — трубку не берут или абонент недоступен. И если тебе не успели назвать адрес, сделать ничего невозможно, потому что отправлять наряд некуда. Мы же видим только приблизительное местоположение, а не конкретный дом и номер квартиры. В таких случаях названиваешь по несколько часов на этот номер и ждешь, чтобы кто-то взял трубку.

90 % звонков — это просьбы вызвать полицию и скорую. Самая популярная причина звонка — боли в сердце. На втором месте — ДТП. Пожарных вызывают достаточно редко, но массово: с одного пожара бывает около 20 звонков очевидцев. Самые стрессовые для меня звонки связаны со смертью близкого, ДТП, обморожением и потерей в лесу. Например, звонит человек зимой и говорит: «У меня остался 1 % зарядки, я потерялся в лесу и не чувствую ног, что мне делать?» В таких случаях паника начинается уже у операторов. Хотя вообще-то предусмотрены специальные регламенты «как выводить человека из леса».

При вызове с мобильного телефона в программе на компьютере я вижу, откуда был совершен вызов. Программа работает на картах 2ГИС, и погрешность составляет примерно 500 метров. Если звонок со стационарного телефона, местоположение не показывается. Помню, я смотрел по карте примерные координаты человека и пытался понять, где он находится. Например, спрашивал, видит ли он перед собой высокое дерево и так далее. У нас в центре бывали случаи, когда оператор выводил человека из леса на дорогу.

Вечером и ночью звонят пьяные люди по поводу поножовщины и криминала. Днем чаще обращаются с проблемами сердца или отравления. Процентов 15 от общего числа вызовов — ложные. Довольно часто дети балуются. Порой их наказывают: если сим-карта записана на родителей, а ребенок часто звонит в 112, к ним приезжают разбираться полицейские.

Оператор 112 не должен понимать намеки. В моей практике не было случаев, чтобы человек не мог прямо сказать о возможном насилии и говорил завуалированно. Я не слышал про то, что в Америке, когда человек не может прямо сказать о домашнем насилии, он звонит в 911 и просит привезти пиццу. Если бы я столкнулся с такой просьбой, сказал бы обращаться в службу доставки пиццы. Если бы человек не понимал и продолжал просить пиццу, я бы бросил трубку. Я думаю, по разговору всегда понятно, нужна человеку помощь или нет. Но, если у него дрожит голос и при этом он говорит что-то странное, типа просит пиццу, я бы отправил наряд. В таких ситуациях все зависит от интуиции оператора.

Мой самый необычный вызов связан с севером России. Позвонил человек из Москвы и сказал, что его маме, которая живет на архипелаге Новая Земля в Северном Ледовитом океане, стало плохо, и она не может ни до кого дозвониться. То есть мне нужно было вызвать помощь к человеку за 2 тысячи километров от себя. Я сказал мужчине, что сейчас приму меры, и начал искать информацию о том районе, пытался связаться с их службами спасения. За час трубку взяла только местная служба газа, в которую я звонил от безысходности, но ее сотрудники через знакомых смогли дозвониться до местной скорой и передать им вызов. Буквально через четыре рукопожатия женщину спасли.

Один из сложных моментов в моей практике был, когда позвонила женщина, которая сидела дома с ребенком, а к ней в дверь ломился муж с ножом. В это время друзья мужа пытались залезть в квартиру через окно.

У меня никогда не было эмоционального выгорания, но многие женщины-операторы воспринимают звонки близко к сердцу: выходят покурить, берут паузу в час, а иногда даже уходят со смены. Один из сложных моментов в моей практике был, когда позвонила женщина, которая сидела дома с ребенком, а к ней в дверь ломился муж с ножом. В это время друзья мужа пытались залезть в квартиру через окно — дело было на первом этаже. Я быстро вызвал полицию и общался с женщиной, пытался всячески ее успокоить. Что конкретно ей говорил, не помню.

Человек со слабой психикой с такой работой не справится. Некоторые сотрудники проходили обучение, стажировку, потом работали неделю и увольнялись. Из-за этого случались конфликты. Например, до того как начать работать, оператор-лингвист проходил двухнедельные курсы по английскому языку, но, выйдя на работу, он понял, что не справляется. В итоге с него потребовали вернуть деньги за обучение. Дело дошло до суда, и бывший лингвист проиграл.

Однажды я принимал звонок у своего знакомого, который попал в ДТП. Такое случается очень редко. Вообще, люди, которые попали в аварию, порой ждут полицию по пять часов, поэтому они постоянно звонят к нам нервные и спрашивают, сколько можно ждать. А мы ничем помочь не можем, потому что полиция загружена, и она не предоставляет нам информацию, когда же доедут до ДТП.

Порой люди звонят в службу 112, чтобы поблагодарить нас: некоторые даже спрашивают адрес, чтобы прислать коробку конфет или бутылку коньяка, но мы, понятное дело, от всего отказываемся.

Как стать оператором

Работа оператором 112 — это моя первая работа, я туда попал, когда мне было 18 лет. Знакомые ребята уже работали там и сказали, что есть возможность устроиться. Сперва я прошел двухнедельное обучение, потом двухнедельную оплачиваемую стажировку.

В то время я учился в вузе, и 112 была для меня удобной подработкой, которую несложно совмещать с учебой благодаря графику. Порой служба помогала в сдаче сессии. Некоторые преподаватели, когда узнавали, где я работаю, сразу ставили автомат. Сомнений, идти или нет, совсем не было — это в любом случае лучше, чем работать продавцом в магазине.

Во время стажировки меня учили общаться с людьми, грамотно строить речь и работать по регламенту. Преподаватели были старые и работали еще по советским нормам. Они по факту меня и не научили ничему, все пришло со временем.

Когда меня первый раз посадили за телефон, мне помогал опытный человек, он подсказывал, как правильно строить разговор. Мой первый вызов — ДТП с двумя трупами. Я спросил, нет ли разлива топлива, есть ли пострадавшие, где все произошло, а потом перенаправил вызов в пожарную, скорую и полицию. Бывали и вызовы, на которые я не знал, как реагировать. Сперва я каждый вызов принимал близко к сердцу, но быстро приноровился, и вскоре они стали нормой.

Тренинги, то есть переаттестация, проходят раз в полгода. Операторы проводят около пяти часов с теми же преподавателями, которые были на стажировке и не имеют практики. Любой оператор через полгода работы имеет больше знаний, чем преподаватель в учебном центре.

Я работал в резервном центре по Московской области. Если где-то в Подмосковье служба 112 в течение 20 секунд не брала трубку, вызов автоматически переключался на нас. За нами не был закреплен определенный район, точнее — вся Московская область за МКАД. Если вы звоните в 112 и никто не берет трубку по три-четыре минуты, значит, какая-то местная система сломана, а резервный центр загружен вызовами.

Система может выйти из строя из-за перезагрузки, отключения интернета либо потери телефонной связи. Мы работали с «Ростелекомом», у которого часто были неполадки. Как правило, система не работала на протяжении трех-четырех часов. Такое случалось нечасто, максимум два раза в месяц и, как правило, из-за погодных условий — например, где-то обрывало провода.

Как правильно разговаривать

При любом вызове на моем экране отображается история предыдущих звонков с этого номера в службу 112. Я вижу, например, что этот человек полгода назад вызывал скорую, а этот за последнюю неделю восемь раз звонил по закладке бомб — такие вызовы нужно передавать в Федеральную службу безопасности. Обычно мы обращаемся в ФСБ по поводу сообщений о заминированных зданиях. Некоторые люди по 15 раз в неделю говорят, что какое-нибудь здание заминировано. Все прекрасно понимают, что это баловство, но я все равно обязан передать информацию в ФСБ, а они сами решают, реагировать или нет. Насколько я знаю, таких шутников вычисляют по телефону и выписывают им штрафы.

Если звонящий пьян или под наркотиками, психолог не будет с ним работать: это отнимает его время, в которое можно помочь тому, кому действительно нужна помощь

Если звонящему нужна психологическая помощь, то во время перенаправления вызова нужно общаться с абонентом и морально его поддерживать. Помню, мне позвонила женщина, которая купала ребенка, а он захлебнулся и погиб на ее руках. Естественно, у нее было паническое состояние, и, пока я вызывал полицию и скорую, нужно было с ней разговаривать. Такие разговоры могут длиться и по 15 минут. Лимита по времени у нас нет — сколько нужно, столько и разговариваем. Порой операторы перезванивают звонившему, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке. Но в регламенте этого не прописано. Я не часто перезванивал. Не потому что мне неинтересно узнать, что случилось с человеком, — мне просто не до этого.

Оператору 112 нельзя сбрасывать звонок — это должен сделать заявитель. Если поступают оскорбления в адрес оператора, то мы выносим предупреждение, потому что оскорбление должностного лица (мы считаемся работниками правительства Московской области, у нас даже корочка была) уголовно наказуемо. Если человек не понимает, то можно сбросить звонок.

Кто работает в 112, где сидят и сколько зарабатывают операторы

В смене работают шесть человек: старший по смене, лингвист, психолог и три оператора. Лингвист знает только английский язык, и вызов для него случается примерно раз в месяц. Поэтому все шестеро на равных принимают вызовы.

У психолога в приоритете сложные звонки: суицид и так далее. Если он общается на тему ДТП, а у другого оператора убийство и человеку нужна моральная поддержка, операторы меняются вызовами. Первый вопрос, который задает психолог: употреблял ли человек какие-нибудь вещества? Если звонящий пьян или под наркотиками, психолог не будет с ним работать: это отнимает его время, в которое можно помочь тому, кому действительно нужна помощь. Психолог проходит обучение раз в два месяца, и только он может долго разговаривать со звонящим. Как-то раз нам позвонили и сказали, что на крыше стоит человек и собирается прыгнуть. А в это время наш оператор-психолог уже общался с самоубийцей. В итоге он по телефону снял его с крыши. За три года, что я работал в службе, никто не погибал во время разговора с оператором 112.

По документам старший по смене вообще не должен принимать вызовы, но на практике он это делает. Хотя, когда я увольнялся, к нам пришел новый старший, который отказался принимать звонки: он только составлял утром и вечером отчет и больше ничем не занимался.

Примерно половина всех операторов — девушки. Вообще, всех сотрудников можно разделить на молодежь до 23 лет, как я, и на взрослых людей от 50. Последних, конечно, больше, но молодые быстрее воспринимают и передают информацию. К тому же многое зависит от печатания на клавиатуре, что люди в возрасте тоже делают хуже. Существует даже определенное требование о скорости печати оператора. К слову, я на работе научился печатать с закрытыми глазами.

Текучки кадров у нас нет, и в смене всегда работают одни и те же люди. Конфликтов с коллегами у меня не было, только с начальником. Он требовал, чтобы я делал то, что вообще не входит в мои обязанности. Например, просил покрасить забор или съездить на другой конец Москвы за свой счет, чтобы отдать какие-то документы. Конечно, это происходило, когда вызовов не очень много, но все равно бесило. Другой случай: у руководителя заболел водитель, и он сказал оператору, у которого есть права, забрать какого-то гостя из аэропорта. Такие просьбы случались часто: раза три в месяц. Будешь протестовать — лишат денег.

Еще он часто придирался. Например, он мог устроить истерику из-за того, что я пришел на работу не в черных штанах, а в темно-синих. В итоге с коллективом я расстался на отличной ноте, а с начальником на очень плохой.

В нашем опенспейсе стоит огромный монитор за 20 миллионов рублей, который включают, только когда приезжают проверки. От него исходит невыносимый жар на всю операторскую, и людям, которые сидят спереди, невозможно работать.

Рабочая одежда — черный низ, голубая рубашка, оранжевый галстук и бейджик. Не знаю, зачем это нужно, но таковы правила. Одежду покупает компания, а деньги вычитают из нашей зарплаты. При увольнении я должен был заплатить за туфли, которые проносил всего два месяца.

Мы работали в здании 1968 года на территории колледжа. Недавно его переделали, и сейчас оно выглядит довольно современно. В нашем опенспейсе 12 компьютеров и огромный монитор четыре на четыре метра за 20 миллионов рублей, который включают, только когда приезжают проверки. На нем отображается карта области, но его выключают, потому что от него исходит невыносимый жар на всю операторскую, и людям, которые сидят спереди, невозможно работать. Наш центр — показательный, поэтому проверки проходят часто — примерно раз в неделю.

Одна из проблем офиса — сломанные стулья операторов. По регламенту стул должен работать два года, и раньше его заменить не могут. Поэтому мы чинили стулья своими силами. Как-то у меня сломалась спинка, я ее приделывал скотчем. Другая классическая для офисов проблема — кондиционеры. Всегда кому-то слишком жарко, а кому-то слишком холодно.

В офисе есть кухня и комната отдыха — кубышка три на три метра с двухъярусными кроватями. Обычно мы в кубышке пили кофе или чай и общались. Вообще, отдыхали каждый час в течение 15 минут. Но это не по регламенту, а как по регламенту, я уже и не помню.

Рабочий день длится 24 часа и начинается в девять утра, но на базе нужно быть за полчаса до начала, чтобы успеть положить продукты в холодильник на смену, переодеть форму и подготовить рабочее место. В 08:50 происходит пересменка, во время которой один человек из старой смены продолжает принимать вызовы. Старшие смены докладывают друг другу о серьезных делах и незакрытых вызовах.

Обедали тоже в две смены: с 12 до часу и с часу до двух. Ужин с шести до семи или с семи до восьми. В это время можно сходить в магазин, но я обычно брал домашнюю еду. В девять вечера ходили пить чай. В выходные на усмотрение старшего смены можно было отдохнуть еще два часа. Когда нет звонков, можно общаться между собой или посмотреть фильм. Не на главном компьютере, конечно, а с телефона, хотя официально телефоны вообще нельзя доставать во время работы.

Ночью спали по очереди: с десяти вечера до двух ночи и с двух до четырех. Подушка и одеяло у каждого свои — лежат в шкафчике. Я засыпал всегда быстро, потому что очень уставал. Иногда, если вызовов немного, мы спали не четыре часа, а пять — на усмотрение старшего по смене. Но когда вызовов много, то все спят по регламенту.

Бывало, что за всю ночью мы принимали всего пять звонков, поэтому некоторые операторы засыпали прямо в рабочем кресле и пропускали звонки. Заметить заснувших несложно — у нас в операторской висят камеры. За сон сначала делали выговор, а потом увольняли. Чтобы не уснуть, я включал громкость вызова на максимум, чтобы буквально било в уши. И конечно, как и все, постоянно пил кофе.

Зарплата и увольнение

Я зарабатывал 24–25 тысяч рублей плюс раз в квартал надбавку в 8 тысяч. При этом в Москве зарплаты от 40 тысяч, поэтому меня поддерживали родители, и я работал исключительно ради опыта и денег. У меня есть грамота и медали от правительства Московской области, которое ежемесячно обещало поднять зарплату, но за три года этого так и не сделало. Только на Новый год платили 13-ю зарплату.

Мне ничего не нравилось в работе, только график. Я работал сутки через трое и иногда просил отгул — так выходило семь выходных подряд. А если попросить три отгула подряд, то получается 15 дней отдыха. Многие так и делали, а отпуск вообще не брали.

Работа оператором 112 тяжелая и рутинная — она похожа на гравировку алмаза, который ты точишь каждый день, но никак не можешь доточить. После смены я всегда мечтал только об одном — доехать до дома и поспать пару часов. Обычно после работы я спал два-три часа, чтобы хватило энергии до вечера. Но если утром нужно было на учебу, то не спал совсем. Я даже диплом сдавал после рабочих суток.

За три года работы оператором 112 я стал более ответственным и уверенным в себе. Ушел, потому что закончил учебу в вузе, да и у оператора 112 нет никаких перспектив. У начальника отдела и у обычного оператора одна и та же зарплата, только у первого ответственности намного больше. После увольнения я открыл собственный магазин.

Половина всех звонков за сутки от вполне адекватных граждан: вызов скорой, полиции, пожарной или газовой службы. И рассказывать про эту нормальную половину неинтересно. Сухие факты, обычный разговор, спасибо в конце.

Вторая половина… Дебилы, психи, истерики, яжематери, энштейны, дикари, тупые, без мозгов и с развитым указательным пальцем, косноязычные, пьяные, обкуренные, обдолбанные, с речью инсультника, тупые дети тупых родителей, лошади с шорами, бывшие военные с отмороженными головами, ничегонезнайки. Короче, перечень может быть нескончаем.

АЛКАШИ. Я пил неделю, мне плохо, спасите! Скорая поедет, надо. А если бы они все перестали пить, скорая успевала бы на реальные вызовы и не тратила время на пьянь. Причем, им скорая нужна срочно, без промедлений. Они же умирают. Их и только их надо спасти в первую очередь, а уже потом отвезти роженицу в больницу!

НЕ ЗНАЮ ГДЕ. Звонят, вызывают службу, но… не могут сказать, где находятся! В любой области есть районы – это территориальное деление. В районах есть города и поселки, в которых есть улицы. Это не так сложно понять. Все службы работают в пределах своего района, и именно для этого мы спрашиваем в первую очередь, какой район области. На что получаем ответ: улица Ленина, 12. Опять спрашиваем, какой район? В ответ: что вы, дебилы, я же говорю, улица Ленина. Ты, блин, даун? Я что, твой сосед? Я даже не могу предположить, где эта улица! С трудом вытягиваешь из них район. Потом начинается та же фигня с городом. Ну если ты тупой, посмотри, что у тебя в паспорте написано. Или ты писем ни разу не писал, данные свои нигде не оставлял?

Я ПОЛКОВНИК. Все должны выстроиться и выполнять приказ. Неважно что ему нужно, главное, все ему должны, потому что он самое важное звено! С такими приходится очень тяжело. Они слушают только себя, им даже не нужны ответы. Все, с их точки зрения, должно действовать в автоматическом режиме. Как правило, звонят по пустякам (не убрана куча листьев под окном, вода из крана течет как-то странно, лает собака не в той тональности, ежик надоел своей беготней и т.п.).

- Здесь ДТП, машина перевернута, оттуда торчит нога!

- Где это произошло?

- Я еду по дороге, здесь лес, не знаю даже где.

- Вы сейчас рядом с машиной?

- Нет! Я уже проехал это место!

- . Вы уехали и даже не поинтересовались, что с человеком?

- Я вам всё сказал, теперь действуйте сами.

Далее: короткие гудки.

Отлично! Так держать! У меня по этому пункту больше нет слов, диалог говорит сам за себя.

ДЕТИ. Родители, на кой черт вы даете детям в качестве игрушки телефон, на котором отдельно существует кнопка 112?? Этот, еще не наделенный умом, член общества будет до одури жать на кнопку и агукать. Вам-то хорошо, вы занимаетесь своими делами, а нам, операторам, что делать? Слушать в течение нескольких часов эти детские мычания? Имейте совесть! Следите за своими детьми!

Теперь о главном!

У 112 нет автомобилей, на которых мчатся на вызов врачи, полиция и сантехники с разводными ключами! Наши инструменты: гарнитура (хрень такая на голове, чтобы слышать и говорить), клавиатура и мышь. И не надо истерично орать в трубку, что мы сидим и ничего не делаем! Конечно, мы сидим, на стуле сидим. И мы делаем: мы принимаем ваш вызов и связываем вас со скорой или пожарной, выслушиваем вас, ваши проблемы. Мы слушаем столько мутатени, что вам и не снилось. Попробуйте-ка сутки пытаться отстраненно воспринимать чужую боль! Вы уверены, что у вас получится? Это сложнее, чем вы думаете. Пропускать через себя нельзя – психушка на горизонте замаячит.

112 ассоциируют с другими службами и требуют с нее конечного результата. Где скорая? Когда она приедет? Почему ее нет вот уже 2 часа? А я откуда знаю? Я что Бог? Это все равно, что спрашивать продавца пиццы, за какое время та переварится и покинет организм. Да хрен ее знает! Звоните 101, 102, 103, что вы не перестаете набирать 112? Вам же там уже ответили, что когда прибудет служба, не знаем. Нет! Надо позвонить еще раз 10! Услышать то же самое в десятый раз! Тупые, тупые!

Одному мудаку пришла в голову гениальная, сука, мысль: вывести отдельную кнопку 112 на телефоне. В жопу засунуть ему все эти телефоны! Что так трудно нажать 3 цифры? Да, б…, видимо, супертрудно! Эта сраная кнопка жмется любыми активными частями тела, тупыми детьми, кошками, хомячками… Телефон в карман, кнопка нажалась и вот к нам вызов. 112, слушаю! А в ответ: шух-шух, бам-бам. Кто-то сливает в туалете, кто-то доит корову, пьяные беседы, детский лепет. Когда-нибудь террорист-дебил также случайно нажмет кнопку, и тогда, возможно, я спасу мир. А пока только шух-шух, бам-бам. И так с одного номера по 20, 30, 50 раз за смену, а то и все 100.

Всё пока на этом. Информации много. Могу поотвечать на ваши вопросы и комментарии.

Читайте также: