Что будет с зарплатой россиян
Опубликовано: 03.10.2024
Многие компании в пандемию перевели персонал на сокращенную рабочую неделю или сокращенный рабочий день со снижением зарплат, отправили сотрудников в неоплачиваемый отпуск или объявили простой. Лаборатория «Сберданные» (проект Сбербанка), опираясь на обобщенные данные об операциях по зарплатным проектам клиентов банка, сообщила, что ФОТ предприятий в марте – мае 2020 г. сократился на 4% по сравнению с теми же месяцами 2019 г.
А что говорят сами сотрудники? Компания Online Market Intelligence (OMI) по просьбе «Ведомостей» опросила 12 069 работающих интернет-пользователей по всей России, как изменилась их зарплата в пандемию. Оказалось, что зарплата снизилась у 35,7% респондентов. И только 15,2% получили повышение заработка. «Ведомости» выясняли, кто и как сэкономил на оплате труда.
Малые и большие
По данным аналитиков лаборатории «Сберданные», на динамике зарплат сказался массовый перенос сроков выплаты жалованья из-за объявленных нерабочих дней: в апреле падение зарплат составило 6%, в мае – 7,6%. При этом зарплаты упали в отраслях, в которых работает почти 75% занятых в экономике. У 20% из них доходы упали более чем на 30%. Более всего пострадал ФОТ в гостиничном бизнесе и общепите (сокращение на 27,8%), секторе услуг (11%), сфере культуры и бизнеса (8,6%), транспортной отрасли (8,2%) и торговле (6,6%).
ФОТ пострадал сильнее всего на крупных и средних предприятиях. В мае крупнейшие предприятия сократили ФОТ на 12,2%, тогда как в малом и микробизнесе ФОТ в мае снизился на 9,2%.
Почему справедливая оплата труда особенно важна сейчас
Крупный и средний бизнес обычно платит сотрудникам полностью белые зарплаты, которые включают и оклады, и премии, а малые предприятия часто указывают в трудовом договоре минимальные оклады, а премии и вовсе платят в конвертах, замечает Елена Каминская, эксперт по управлению персоналом Strategic Business Partners.
Сокращение ФОТа в малом бизнесе выглядит меньшим, чем в крупном бизнесе, продолжает она, потому что основные сокращения пришлись на серые премии, проценты от продаж и бонусы, которые не проходят через зарплатные проекты в банках.
В целом, говорит Каминская, компании всех размеров реже сокращали ФОТ за счет оклада, да и то в основном по дополнительным соглашениям к трудовому договору с работником в случае сокращения нагрузки или рабочих часов. Чаще происходили сокращения или невыплаты ежемесячных или квартальных премий: индивидуальные премии, например, снизились из-за того, что менеджеры по продажам не выполняли план продаж, а групповые премии не выплачивались, потому что у многих команд в удаленном формате работы ухудшилось взаимодействие и, соответственно, ухудшились результаты. Более всего пострадали сотрудники российских компаний, в которых на долю переменной части зарплаты часто приходится до 50% заработка. В международных компаниях, где доля фиксированного оклада составляет 80%, а доля переменной части – только 20%, работники оказались в лучшем положении, рассказывает эксперт.
работавших ранее респондентов Online Market Intelligence лишились заработка из-за того, что их предприятие закрылось в пандемию
Поскольку компании в первую очередь сокращали премии, доходы сотрудников сильно упали, говорит партнер компании «Экопси консалтинг» Григорий Финкельштейн. Он отмечает, что 85% российских работников получают ежемесячные премии и для них основное падение дохода уже произошло, в то время как для получающих годовой бонус оно еще впереди.
Работодатели не обещают большие премии сейчас и новым работникам, которых они готовы взять в штат, делится наблюдениями Феликс Кугел, управляющий директор кадровой компании Unity. По его словам, сократили число премий работодатели из нефтехимической отрасли, телекоммуникационной индустрии, производства оборудования, торговли электробытовыми приборами. Иногда они обещают перенести ежегодную премию на следующий год, если у компании будут хорошие показатели выручки.
Всего, согласно исследованию лаборатории «Сберданные», зарплаты упали у половины работающих, а полная потеря дохода наблюдалась в начале пандемии у 2,5% работников.
Кризис или жадность
По данным совместного исследования OMI и «Ведомостей», в большинстве случаев работодатели снижали работникам премии (так сказало 33,2% респондентов), чуть реже и оклад, и премию (21,6%) и еще реже только оклад (19,3%).
На вопрос, почему им снизили зарплаты, респонденты давали самые разные ответы. Большинство ссылалось на пандемию, падение выручки компании-работодателя, сокращение спроса, сокращение рабочих часов. А каждый десятый (10,6%) убежден, что менеджмент просто воспользовался кризисом как предлогом, чтобы сократить расходы на зарплаты персонала. Один респондент написал, что это самоуправство руководства, которое решило меньше платить и увеличило объем работы. Другой отметил, что менеджмент воспользовался кризисом, чтобы сократить половину персонала.
компаний собираются существенно изменить программы вознаграждения в среднесрочной перспективе после пандемии, показало исследование Korn Ferry Group
При этом 42,2% респондентов отметили, что ситуация на их предприятии нормальная и пандемия на нем не сказалась, 17,2% отмечали, что выручка предприятия упала, и только 2,1% сообщили, что их предприятие на грани закрытия.
Пересмотр плана
Как показал майский опрос руководителей служб персонала и финансовых менеджеров 136 компаний, проведенный Korn Ferry, треть компаний в 2020 г. скорректировали процент планового ежегодного повышения оклада, а 29% отложили ежегодное повышение оклада.
По данным Korn Ferry, 17% респондентов отложили или сократили краткосрочные премии, а от долгосрочных премий отказались (или отложили их до лучших времен) 4%. Чтобы вообще было за что премировать, половине работодателей пришлось скорректировать показатели результативности, а почти треть компаний (29%) понизили целевые показатели эффективности на 2020 г.
Большинство компаний все же смогли выплатить сотрудникам хорошие годовые бонусы и премии за 2019 г., пандемия на этих премиях не сказалась, рассказывает Нэда Сонгин, гендиректор Korn Ferry в России и СНГ. Однако очевидно, что многим компаниям, несмотря на корректировку целей, не удастся полностью выполнить все поставленные на 2020 г. задачи. Скорее всего, в конце этого года работодатели поблагодарят всех за хорошую работу, но скажут, что результатов нет, и щедрых бонусов поэтому тоже не будет. Многим придется искать более гибкие подходы к формированию вознаграждения и устанавливать новые KPI, продолжает Сонгин. По ее мнению, работодателям теперь труднее контролировать бизнес-процессы из-за удаленного режима работы сотрудников, поэтому ориентироваться им придется не на видимые процессы, а на результаты труда работников. Придется учиться доверять сотрудникам и договариваться с ними. Многие компании это уже осознали: 19% участников опроса Korn Ferry заявили, что внедрят более гибкий подход к управлению вознаграждениями.
Грядущие увольнения
По наблюдениям Каминской, уже сегодня многие работодатели задумываются об уменьшении ФОТа за счет сокращений персонала, если произойдет вторая вспышка заболеваемости. Первая волна увольнений ждет российские компании уже в сентябре-октябре, прогнозирует эксперт.
Уже сейчас многие компании отказались от лишних офисных площадей и им требуется меньше сотрудников, занимающихся обслуживанием помещений, говорит Кугел. По его словам, упал спрос и на финансистов и бухгалтеров, потому что при оптимизации численности штата потребность в них снизилась. Сейчас на рынке труда множество безработных этих специальностей, и они чаще других соглашаются на зарплату меньше, чем на прошлом месте работы.
на столько сократились зарплатные начисления за март – май 2020 г. у 30–50% российских работников, по данным лаборатории «Сберданные» (проект Сбербанка)
Например, бухгалтеры, ранее попавшие под сокращения, соглашаются на 10%-ное снижение зарплаты, продолжает Кугел. Примечательно, говорит он, что, предлагая зарплаты ниже докоронавирусных, работодатели не обещают кандидатам повысить оклад в будущем, когда ситуация на рынке стабилизируется, и не предлагают дополнительных льгот соцпакета.
Кандидаты все чаще выбирают вакансии, где зарплата хоть и маленькая, но фиксированная, замечает Жанна Волкова, директор по маркетингу Kelly Services. По ее наблюдениям, соискатели все реже соблазняются обещанием каких-либо премий. Многие понимают, что ситуация на рынке не лучшая и обещанную премию, скорее всего, не получить.
Каминская предполагает, что компании не будут далее понижать оклады, чтобы совсем не лишать сотрудников мотивации, однако и прежние премии сразу не вернут, объясняет Сонгин. 50% компаний – респондентов Korn Ferry сказали, что, когда кризис закончится, они будут более дисциплинированны в управлении расходами на персонал.
Первый зампред ЦБ Сергей Швецов заявил, что повышать заработные платы за счет средств Фонда национального благосостояния (ФНБ) будет неразумным шагом правительства, так как в таком случае «последняя кубышка» России будет полностью истрачена всего за три года. Взамен он призвал россиян повысить производительность труда, поскольку только стремление к самосовершенствованию служит рецептом для укрепления благосостояния.
Фото: Геннадий Черкасов
Далеко не все согласны с представителем регулятора. Например, глава «Справедливой России» Сергей Миронов предлагает утвердить ежемесячную безусловную выплату всем россиянам в размере 10 тыс рублей, направив на эти цели ресурсы, которые продолжают лежать «мертвым грузом» в ФНБ. «МК» обратился к экспертом с вопросом, какая денежная политика спасет от финансовой пропасти, в которую скоро могут угодить россияне, поскольку только в I квартале 2021 года их реальные доходы сократились более чем на 25%.
Алексей КРИЧЕВСКИЙ, эксперт Академии управления финансами и инвестициями:
- Государство уже сейчас расходует средства ФНБ, правда, направляет их не на повышение окладов, а на инфраструктурные проекты — БАМ, расширение «Транссиба», модернизацию центрального железнодорожного узла. Из фонда на эти цели выделено 900 млрд рублей. Может быть, это и правильно: если раздать эти деньги населению, а уровень жизни не поднимется, виноватыми останутся власть и ЦБ. Возможностей для роста доходов у населения хватает, а жаловаться на то, что государство копит деньги и не помогает населению, не стоит. Укреплять свое благосостояние людям в любом случае придется собственными усилиями, поскольку подачек от властей всегда будет недостаточно.
Анастасия УСКОВА, генеральный директор платформы «Рокет Ворк»:
- Доходы россиян продолжают падать уже много лет подряд. Если перевести средний размер оплаты труда в валюту, то оклады в нашей стране сократились с $616 в 2010-м до $600 в 2020 году. Цены на потребительские товары и услуги в свою очередь, по официальным данным, за тоже время выросли более чем на 80%. Соответственно, покупательская способность средней зарплаты упала почти в два раза, а россияне стали примерно вдвое беднее. Низкая покупательская способность приводит к низкому спросу, который ставит под удар большой и мелкий бизнес. Получается замкнутый круг, разомкнуть который можно только за счет повышения доходов граждан. В США во время кризиса раздают «вертолетные деньги», которые позволяют людей набивать карманы социальными долларами.
В России иная ситуация — мы продолжаем надеяться на подорожание нефти и возвращения иностранных инвестиций. Остальная экономика, как утверждают чиновники, в России остается стабильной. Однако на деле стабильностью отличается только движение вниз по лестнице благосостояния. И повышение производительности труда не станет ключом к росту доходов — проблема не решится простым пинком ленивому Ивану под известное место, так как носит системный характер. Для роста эффективности труда требуется вложить значительные средства в модернизацию производства, развитие рынков сбыта, повышение квалификации и дополнительное образование. Однако государство не спешит инвестировать подобные проекты. Чиновники предпочитают ждать повышения производительности от работников, не предоставляя им при этом условий и инструментов для того, чтобы быть эффективными и не выделяя средства из ФНБ.
Артем ДЕЕВ, руководитель аналитического департамента AMarkets:
- Раздача «вертолетных денег» населению, как это происходит в США, может автоматически привести к росту инфляции. В той же Америке весной этого года был зафиксирован максимальный рост цен за последние 10 лет, причиной которого называют регулярные выплаты из бюджета. Зарплата россиян будет увеличиваться только одновременно с ростом экономики, когда предприятия увеличат объемы производства, расширят товарный ряд продукции и получат стабильные заказы. Наше государство пока согласно поддерживать только самые малоимущие слои населения — пенсионеров, многодетных и инвалидов. Только повышения производительности труда от них, по понятным причинам, не добьешься. В свою очередь, подтолкнуть трудящихся россиян к повышению качества производительности, сокращению затрат и издержек можно только за счет объединенных усилий государства и владельцев бизнеса: именно они должны настроить процессы так, чтобы люди были заинтересованы в качественной работе с адекватным вознаграждением.
В 2021 году большинство россиян ожидает роста заработных плат, а вот бизнесу, похоже, придётся экономить. На фоне увеличивающихся издержек и падения прибыли предпринимателям ничего не остаётся , как урезать зарплаты своим сотрудникам. По мнению экспертов, вряд ли кто-то решится сокращать окладную часть, чего не скажешь о премиях. На бонусы рассчитывать не стоит, предупреждают они. Впрочем, есть отрасли, которые относительно неплохо чувствуют себя в коронакризис, поэтому данное предупреждение к ним мало относится.
Доходы россиян практически непрерывно падают с 2014 года. По оценкам Министерства экономического развития, по итогам 2020 года они снова уменьшатся — на этот раз на 3%.
Тем не менее граждане всё ещё верят в лучшее. Согласно последним опросам, более половины россиян в 2021 году ожидают повышения зарплат. Помимо этого, наши соотечественники мечтают об адекватном руководстве, рассчитывают на новые интересные задачи и проекты, улучшение условий труда и снижение нагрузки.
А каждый восьмой признался, что уже ничего не ждёт от своей работы. Как ни печально, но люди, отвечающие так, в чём-то правы, по крайней мере касательно возможности больше зарабатывать. Дело в том, что бизнес готовится не к повышению, а к сокращению зарплат. По оценкам аналитиков Центра стратегических разработок (ЦСР), в 2021 году заработные платы упадут на 11% в сравнении с 2019 годом. Снижать зарплаты подчинённым бизнесменов вынуждает ухудшившаяся экономическая ситуация в стране, из-за которой выручка компаний сократится до 86% от докризисного уровня, операционная прибыль упадёт до 88%, а спрос — до 90%.
Люди ждут повышения зарплат, и это нормально — год был тяжёлый, подчёркивает член НП «Эксперты рынка труда» Юлия Левина.
Сергей Булкин/NEWS.ruМногие предприятия и организации используют форму повременной системы оплаты труда, предполагающую оплату по окладу или установленной дневной либо часовой ставке. В разгар пандемии и коронавирусных ограничений люди, работающие по такой схеме, невзирая на сохранение самой ставки, теряли в доходах из-за снижения числа отработанных дней и часов.
Юлия Левина
член НП «Эксперты рынка труда»По мнению эксперта, предприятия, чувствующие себя в коронакризис относительно неплохо, должны проиндексировать заработную плату хотя бы на уровень инфляции. Это прежде всего IT-сфера, область интернет-технологий и мобильной связи, а также фарминдустрия, полагает Юлия Левина.
Доцент кафедры национальной экономики экономического факультета РУДН Денис Палеев также прогнозирует рост доходов IT-компаний, интернет-торговли, медицины и ряда других сфер, для которых пандемия стала источником прибыли, однако их доля в экономике страны не так велика, поэтому компенсировать общий спад они не смогут.
В 2020 году сильно пострадал средний бизнес — прежде всего сфера услуг и индустрия развлечений, где наблюдалось сокращение штата сотрудников, напоминает Юлия Левина. Вместе с тем она не считает, что работникам вышеназванных сфер сократят фиксированную часть зарплаты.
Окладную часть вряд ли кто-то будет сокращать, народ и так живёт, можно сказать, на грани. Однако многие предприятия не могут выйти на финансовые показатели прошлого года, что отразится в итоге на бонусах и премиях сотрудников, — рассуждает эксперт.
Ничего катастрофически плохого не произойдёт, равно как и ничего хорошего, резюмирует эксперт. Доходы населения продолжат падать.
Руководитель департамента корпоративных финансов и корпоративного управления Финансового университета при правительстве РФ Константин Ордов предлагает более структурно смотреть на зарплатный потенциал в зависимости от сферы деятельности. Речь не может идти о том, чтобы всем разово снизили зарплату на 11%, уверен он.
Nikolay Gyngazov/Global Look PressБизнес может столкнуться с традиционным дефицитом профессионалов на рынке труда, а те, в свою очередь, будут этим пользоваться. Люди, нашедшие себя в новой экономике и приносящие компаниям доход, вполне оправданно будут требовать повышения зарплаты, и компаниям придётся пойти на это.
Константин Ордов
руководитель департамента корпоративных финансов и корпоративного управления Финансового университета при правительстве РФПо мнению эксперта, основания рассчитывать на увеличение оплаты труда связаны не только с дефицитом определённых кадров, но и в целом с ростом инфляции и неминуемым удорожанием жизни. Отчасти ожидания роста зарплаты подкрепляются статистикой Федеральной налоговой службы. По данным ФНС, сумма сбора НДФЛ в 2020 году будет больше, чем в 2019-м, на 5-6%. Это косвенный признак того, что фонд оплаты труда не снизился, а увеличился, отмечает Ордов.
Вместе с тем эксперт напоминает о пяти миллионах безработных россиян и ещё о пяти миллионах частично занятых либо «сидящих дома» гражданах, невзирая на официальное трудоустройство. Они уже столкнулись с падением своих доходов, и по всей видимости, то же самое произойдёт и в 2021 году, считает эксперт.
Совокупный фонд заработной платы может вырасти, только если увеличивается ВВП или растёт доля работников при распределении результатов труда, указывает Денис Палеев.
Заработная плата работника определяется его долей в созданном общественном продукте. Все доходы от продаж продукции и услуг в стране делятся между работником, предпринимателями и государством. Работник получает зарплату, предприниматель — прибыль, а государство — налоги. Согласно официальному прогнозу социально-экономического развития России на 2021 год, роста ВВП не будет, в лучшем случае мы сможем компенсировать спад 2020 года. А раз нет роста, значит, и доходы работников существенно не изменятся.
Денис Палеев
руководитель программы «Экономика предприятия и предпринимательство», доцент кафедры национальной экономики экономического факультета РУДНПерераспределения доходов между участниками хозяйственной деятельности тоже не предвидится, считает эксперт. При низких ценах на энергоносители, росте затрат бюджета на оборону, медицину и многие другие сферы государство остро нуждается в пополнении бюджета, а это рост налогового бремени для бизнеса.
В таких условиях предприниматели не станут добровольно делиться с работниками своими доходами. То есть экономических предпосылок для роста заработной платы в стране нет. Можно говорить только о восстановлении доходов, — говорит Денис Палеев.
В 2020 году наибольший спад наблюдался в секторах экономики, ориентированных на потребительский спрос. Например, оборот розничной торговли в апреле — мае «просел» на 40%, и сейчас мы наблюдаем его постепенное восстановление. Одновременно восстанавливается и уровень заработной платы. При этом о реальном увеличении зарплат можно говорить лишь в случае, когда их рост опережает инфляцию. Власти ожидают инфляцию в наступившем году на уровне 3-4%, а пропорционального роста зарплаты по стране явно не планируется, даже по самым оптимистичным прогнозам, замечает эксперт.
Снижение платёжеспособного спроса прошлого года замедлит рост производства, а восстановление произойдёт не сразу. Без роста продаж не будет роста заработной платы, и Россию ждёт период экономической стагнации, который будет сказываться ещё несколько лет, — прогнозирует Палеев.
Но это проблема не только России. Экономический спад происходит по всему миру, и его последствия касаются всех стран.
За год пандемии почти половина россиян растеряла аргументы в беседах с начальством о повышении зарплаты, главное — вообще не лишиться места. Россияне в целом стали реже ждать на работе повышения зарплаты и изменения системы мотивации, но все чаще рассчитывают на снижение нагрузки, свидетельствуют данные опроса SuperJob, в котором приняли участие 1,6 тыс. экономически активных жителей всех округов РФ, имеющие постоянную работу.
По сравнению с декабрем 2020 года, когда проводилось аналогичное исследование, тех, кто ждет повышения зарплаты, стало существенно меньше (соответственно 59% тогда и 54% сейчас).
Очень странная тенденция. И это явно результат не только стагнации в экономике, осознание того, что никакие надбавки за труд не догонят нынешний безудержный рост цен. Еще это признак своеобразной социальной апатии — «мы все равно не догоним по доходам наших чиновников и олигархов». Этот вывод понятен — особенно на фоне опубликованных на днях декларациях о доходах российских чиновников за пандемийный, то есть кризисный 2020 год: заработки этих чиновников измеряются даже не в десятках, а в сотнях миллионов рублей.
Или взять российских предпринимателей, которым даже пандемия и кризис не мешает увеличивать свои миллиардные состояния. Их доходы вроде бы также должны стимулировать широкие народные массы на ударный труд с перспективой щедрого вознаграждения и успехи российских бизнесменов. Но почему-то пример магнатов и олигархов не вдохновляет большую часть населения страны, которая демонстрирует уныние и усталость. При том при апатичном отношении к перспективе роста зарплат на снижение нагрузки надеется больше россиян, чем в конце 2020 года: в декабре уменьшить объем работ мечтал каждый двадцатый, сейчас — каждый десятый; признания заслуг в прошлом году не хватало 9%, сегодня — 12%.
Даже изменения системы мотивации также стали ждать реже (16% в декабре и 12% сейчас), и только небольшая часть (16%) продолжает мечтать об улучшении условий труда.
Признак того, что социально-трудовая апатия охватила почти половину трудоспособного населения, готового опустить руки, наводит на мрачные размышления. Это же происходит уж точно не от того, что «спасибо, нам всего хватает» — при нынешнем-то росте цен.
Вообще-то зарплаты должны подниматься автоматически — за счет индексации. И не только у бюджетников, но и работников коммерческих предприятий. Это предусмотрено ст. 134 ТК РФ: «Обеспечение повышения уровня реального содержания заработной платы включает индексацию заработной платы в связи с ростом потребительских цен на товары и услуги. Государственные органы, органы местного самоуправления, государственные и муниципальные учреждения производят индексацию заработной платы в порядке, установленном трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, другие работодатели — в порядке, установленном коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами».
Но вот где про «других работодателей» — там как раз и самая засада, мешающая этой законодательной норме выполнять свое предназначение — поддерживать покупательную способность россиян, их жизненный уровень.
Эта статья формально действует уже без малого два десятилетия, в реальности же — вокруг нее не стихают баталии, суды-пересуды — от районных до Верховного. И за все эти годы четко установлено только то, что индексация зарплат — не право, а обязанность работодателя. Но в зависимости от текущей финансовой ситуации внутри организации работодатель может сам выбирать, как часто и в каком размере увеличивать зарплату. Единственное условие — индексацию нужно проводить не реже, чем один раз в год. Если увеличение выплат производится реже, например, раз в три или пять лет, то зарплата не «успевает» за инфляцией.
Но если это не оговорено в коллективном договоре или соглашении, или такие документы вообще отсутствуют, то, как показывает практика, соблюдение нормы 134-й статьи в качестве защиты прав работника оказывается под большим вопросом. То есть, здесь очевидна законодательная недоработка.
С другой стороны, работники, конечно, понимают все сложность ситуации, в которой оказались их работодатели в период пандемии, усилившей экономический кризис в стране. Многим бизнесменам приходилось брать кредиты на выплату зарплат своим сотрудникам.
«В прошлом году мы направили беспрецедентные ресурсы на поддержку экономики, в том числе за счет льготных кредитов на выплату зарплат сохранили свыше пяти миллионов рабочих мест. Обращаю внимание, эта программа сработала, но сработала именно потому, что бизнес проявил ответственность, стремился сделать всё, чтобы сохранить свои коллективы. Это было очевидно», — считает глава государства.
На самом же деле, как уже сообщала «СП», оказалось, что эта припарка не особо помогла российской экономике в долгосрочной перспективе: даже с учетом продления программы льготного кредитования малого и среднего бизнеса для выплаты зарплат сотрудникам в условиях кризиса каждое десятое предприятие все равно стало готовиться к закрытию. Хоть и льготные, а все равно — кредиты, их отдавать надо. А с каких прибылей?
Для реального спасения бизнесу нужен рост спроса. А откуда ему взяться при падающих доходах населения? В лучшем случае по прогнозу Центробанка спрос будет расти медленно и в основном на импорт. Кстати, многие предприятия не стали дальше испытывать судьбу и уже провели сокращения персонала.
Президент вынужден был признать это, правда, в довольно обтекаемой формулировке: «К сожалению, совсем избежать сокращений было невозможно. Понимаю, как непросто тем, кто потерял работу. Правительству поставлена задача — к концу текущего года восстановить рынок труда».
Реальной помощью можно считать снижение страховых взносов для малого и среднего бизнеса с 30 до 15 процентов. И то, что, как пообещал президент, «это решение будет применяться на постоянной основе и пересмотру не подлежит».
А вот очередные «прорывные» поручения «под телекамеры» — в течение месяца представить дополнительные предложения по поддержке малого и среднего предпринимательства, включая меры налогового стимулирования, доступные кредиты, расширение сбыта продукции, в том числе за счет закупок со стороны крупных госкомпаний , — не внушают оптимизма, поскольку, если выразиться очень вежливо, страна это слышит далеко не в первый раз.
Вспомним: знаменитые «майские указы» президента, которым в нынешнем мае исполнится девять лет, предусматривали, что к 2018-му размер реальной заработной платы должен был вырасти в 1,4−1,5 раза. К этому времени средняя зарплата врачей, преподавателей вузов и научных сотрудников должна была дойти до 200% от средней зарплаты в регионе.
Однако на конец 2018 года (еще не пандемийного!) уровня зарплат по всем положениям майского указа смогли достичь только 16 регионов. В остальных субъектах указ формально был не выполнен хотя бы по одному показателю.
В конце 2020 года Счетная палата пришла к выводу, что положения майского указа так и не были выполнены полностью. Аудиторы сообщили, что наибольшие проблемы возникли в связи с зарплатами младшего медицинского персонала: в этой категории показателей не достигли 48 субъектов из 85, то есть больше половины.
Это при том, что рост оплаты труда бюджетников сопровождался сокращением численности сотрудников. В период с 2013 по 2019 год по данным Счетной палаты младшего медицинского персонала стало меньше на 61,3%, социальных работников — на 32,6%. Общая численность по всем предусмотренным указами категориям сократилась на 14,5%.
И если такой чудовищный «игнор» (или саботаж — по определению экономиста Михаила Делягина) по зарплатам в бюджетной сфере, то о каких повышениях остается мечтать работникам внебюджетных сфер, тем более в условиях усилившейся в ходе пандемии безработицы?
— Структуру экономики в нашей стране по-прежнему нельзя назвать благоприятной для развития малых и средних предприятий. Понятно, что ни о каких ожиданиях роста зарплаты на таких предприятиях не может быть и речи, если они не в состоянии увидеть перспективу своего развития, — считает профессор, заведующий кафедрой Менеджмента Экономического факультета РУДН Виктор Ефремов. — На мой взгляд, главная причина в российском менталитете, который в принципе является адекватным отражением окружающей нас действительности. Россияне совершенно закономерно относятся к зарплате как денежному вознаграждению за выполненную работу, за труд. Если в будущем видна перспектива увеличения объёма работы, появления новых трудовых задач, то само собой у работника возникает и ожидание прироста его заработной платы. И наоборот, если бизнес «замер», если смысловое наполнение заданий, получаемых от начальства, непонятно или выглядит ситуационным, то ожидать роста зарплаты не приходится.
Сегодня у нас в экономике именно такая ситуация. На нее, как мне кажется, указывают и акценты, которые расставлены в недавнем послании Президента РФ Федеральному собранию. За время пандемии огромное число людей потеряли работу. У подавляющей массы граждан уровень достатка существенно снизился. Власть вынуждена ценой дополнительных расходов из государственного бюджета каким-то образом компенсировать гражданам потери.
Те граждане, кому посчастливилось сохранить свое рабочее место, понимают, что при увеличившейся массе безработных могут легко его лишиться, если будут проявлять интерес к увеличению жалования.
Еще одной причиной можно назвать то, что наш малый и средний бизнес, несмотря на существенное снижение налоговой нагрузки на него в предыдущие годы, так и не демонстрирует тенденции к росту. Структуру экономики в нашей стране по-прежнему нельзя назвать благоприятной для развития малых и средних предприятий. Понятно, что ни о каких ожиданиях роста зарплаты на таких предприятиях не может быть и речи, если они не в состоянии увидеть перспективу своего развития.
Ситуация неприятная, но она вряд ли способна спровоцировать «великие потрясения» в российском обществе. Самое худшее, что может произойти — появление новой волны интеллектуальной эмиграции, когда высококвалифицированные специалисты будут вынуждены за рубежом искать себе рабочие места с достойной зарплатой. Низкоквалифицированные работники будут постепенно переходить на места гастарбайтеров.
Новый год начался с радостного сообщения: в России стало на два долларовых миллиардера больше. А вот про то, как беднеет основное население, власти старались особо не распространяться. Однако проблема стоит уже столь остро, что на неё обратил внимание президент, назвав успехи правительства в борьбе за повышение реальных располагаемых денежных доходов населения скромными.
В поисках заработка
Пока Европа, особенно Скандинавские страны, размышляет, как быстро они смогут перейти на 4-дневную рабочую неделю, наши люди в городах и деревнях активно ищут дополнительную работу: на голую зарплату удаётся лишь сводить концы с концами.
Дооптимизировались
В Волгоградской обл. значительная часть населения живёт в откровенной нищете. По оценке Росстата, доходы ниже прожиточного минимума имели в 2019 г. 340 тыс. жителей региона (13,9% от общего населения). Крайнюю нужду – на грани физического выживания – испытывают 1,5% местных жителей. Из соседних субъектов стабильно хуже разве что в Калмыкии, где за чертой бедности находятся 24,2% жителей.
Сергей С. работает электросварщиком в одной из коммунальных организаций Липецка. Получает 25 тыс. руб. вместе с ночными и прочими надбавками. Этих денег семье хватает только на самое необходимое. «Жена сидит дома с маленьким ребёнком, – говорит Сергей. – Фактически живём на одну мою зарплату, которая за последние пять лет не выросла даже на копейку. Тогда как всё – одежда, продукты, «коммуналка» – подорожало в разы».
Иногда по выходным Сергей шабашит на стройке – 5–7 тыс. в семье нелишние. Но заработать больше 35 тыс. в месяц не удаётся. «Я пробовал устроиться по своей специальности в другую компанию, но уровень зарплат у частников везде примерно одинаковый, выше только у тех, кто работает вахтовым методом. Причём за пять лет он не увеличился, – продолжает Сергей. – Работодатели сами определяют, когда, на сколько и кому повышать. И зачастую не добавляют ничего, пользуясь тем, что с работой сейчас туго и люди соглашаются работать даже за такие копейки. Если бы обязать руководство частных компаний индексировать зарплаты хотя бы на 10% в год, финансовое положение многих людей улучшится».
Учат до упаду
Не лучше ситуация и у бюджетников. «Лет семь назад руководство страны поставило задачу – увеличить среднюю зарплату профессорско-преподавательскому составу университетов до 200% от средней по региону, – объясняет бывший профессор кафедры социологии Волгоградского госуниверситета Михаил Анипкин (в поисках лучшей доли учёный недавно пере-брался за рубеж. – Ред.). – Деньги никто на это не выделил, заставив вузы выкручиваться самостоятельно. Они и выкрутились, увеличив общую преподавательскую нагрузку. Ещё один иезуитский способ повысить среднюю зарплату – так называемый «эффективный контракт»: для повышения зарплаты надо публиковаться, иметь хороший индекс цитируемости у коллег и т. д. Иначе профессор получит 25 тыс. руб. и 18 тыс. – доцент».
С писателем согласна победительница краевого конкурса «Учитель года Кубани – 2019» преподаватель английского языка из Славянска-на-Кубани Галина Мирная: чтобы заработок учителя был хотя бы на уровне среднего по региону, приходится работать много. Потому что голую ставку – 18 часов в неделю (порядка 3 часов в день) – оценивают в 8–9 тыс. руб. А средняя зарплата в Краснодарском крае на октябрь 2019 г. составляла 36 101 руб. «Чтобы получать 25 тыс. в месяц, нужно брать полторы-две ставки, иметь категорию, выслугу лет, получать доплаты за классное руководство, проверку тетрадей и т. д.», – подсчитывает она. По словам Галины, чтобы достойно жить, приходится искать дополнительные источники дохода: «Некоторые коллеги шьют, вяжут, ведут праздники, сидят с чужими детьми, учителя-мужчины делают ремонты – так и выживаем. Но дополнительный заработок – это ещё и необходимость оформления ИП, налоги, то есть новые сложности и траты. С одной стороны, правительство утверждает, что «учитель – это призвание». С другой – отправляет нас в бизнес. Получается, что мы и интеллигенция, и обслуживающий персонал, и предприниматели. Если бы наше министерство определилось с единой системой образования, чтобы не приходилось каждый год что-то менять, переделывать, передумывать, переписывать… Если бы различные инстанции перестали требовать от нас огромное количество бумажных и электронных отчётов… Если бы СМИ перестали ловить «хайп» на учителях… Тогда бы и зарплата соответствовала нашему рабочему графику, и время на самообразование оставалось – без него сейчас никак, и учителя не «выгорали» бы после 5–7 лет работы в школе».
Рискуют жизнью за 13 тыс. рублей
– Десять лет назад мы с женой, бросив частный бизнес в Перми, переехали за 80 км, в Ильинский район, в деревню Филатово, – рассказывает сотрудник пожарной части п. Ильинский Пермского края Григорий Елохин. – Поставили дом, занялись фермерством. Даже ездили в Германию, перенимали опыт развития симбиотического сельского хозяйства. Но друг, который служит в сельской пожарной части, однажды предложил помочь провести занятия по пожарной безопасности в детском саду и школе. Параллельно я вступил в деревенскую добровольную пожарную дружину, а в марте 2019 г. стал аттестованным пожарным. Сразу скажу: за деньгами не гнался и на большую зарплату не рассчитывал. Просто по душе это честное мужское занятие – спасать людей, приносить пользу обществу. Но когда получил зарплатный квиточек, был удивлён, как оценивают у нас труд людей, которые на каждом выезде на тушение рискуют жизнью.
В нашей стране профессионально пожаротушением занимаются федеральная (МЧС) и региональные подразделения пожарной охраны. Так вот, ежемесячная зарплата сотрудников федеральной противопожарной службы тысяч на десять выше, чем у пожарных в субъектах. Хотя их деятельность определена одними и теми же нормативными документами, мы выполняем тот же объём спасательных работ, так же рискуем жизнью. 24 тыс. руб. в месяц, которые получают сотрудники противопожарной службы МЧС (а с 1 января это 32 тыс. руб.), – неадекватно низкая зарплата. Но пожарные регионального подчинения получают за эту же тяжёлую работу по 13–15 тыс. руб. На мой взгляд, было бы логично все противопожарные службы субъектов Федерации перевести в подчинение МЧС, уравняв в правах и зарплатах пожарных по всей стране и упразднив дублирующие региональные управления. Пока же, после обращений прикамских пожарных к губернатору края и председателю Заксобрания, в крае приняли решение о повышении зарплаты пожарным регионального подчинения на 11%.
«Махну в Европу»
Электрогазосварщик из Петербурга Дмитрий К. трудится на судостроительном заводе чуть больше семи лет. Сейчас готовит документы, чтобы уехать на заработки в Европу. «Здесь моя зарплата в высокий сезон составляет максимум 75 тыс. Поеду в Финляндию. Там работает знакомый, получает по 200 тыс. руб. в месяц. Объём работы мы делаем практически одинаковый, а зарплаты настолько разные, – говорит Дмитрий. – Русских работников там ценят. И условия труда совсем другие». К примеру, рабочая одежда, которая выдаётся в Европе, износостойкая, тело в ней дышит. А робу, которую выдают на российских предприятиях, приходится постоянно зашивать. Обычно люди работают в том, что приносят из дома.
Почему кризисы бьют по бедным сильнее?
Чиновники из правительства не упускают случая подчеркнуть: зарплаты в стране постепенно растут. Но семьи, живущие затянув пояса, не чувствуют улучшения. Что случилось с доходами в России за последние 10–12 лет? Рассказывает заместитель директора Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН Александр Широв.
Страна контрастов
По предварительным данным Росстата, чёрная пятилетняя полоса, когда денежную прибавку раз за разом съедала инфляция, в 2019 г. в России закончилась. Есть надежда, что за прошедший год реальные доходы людей вышли в плюс на десятые доли процента, а возможно, и на целый процент. Но это далеко не прорыв. Позитивные усреднённые цифры слишком малы. А контрасты в заработках разных слоёв населения, из которых они складываются, слишком велики.
В постсоветской России всегда была высока концентрация доходов в группе, к которой принадлежат 10–20% наиболее благополучных семей, члены которых в разы больше других зарабатывают по найму или владеют высокодоходным бизнесом. Подлинного уровня доходов самых богатых граждан не знает никто, так как в опросах, на основе которых Росстат рассчитывает свои цифры, они не участвуют. Но и существующие данные, явно заниженные, показывают, что разрыв между благополучием и бедностью за прошедшее десятилетие только усилился.
Если в 2008 г. на долю 20% наиболее состоятельных домохозяйств приходилось 43,8% совокупных денежных доходов населения России, то в 2018 г. – уже 46,2%. При этом доля всех остальных семей упала (см. инфографику). Если раньше разрыв между среднедушевым доходом 10% самых богатых и 10% самых бедных семей превышал 10 раз, то после двух кризисов, последовавших с 2008 г., он достиг 12 раз.
Главное – доступ к источнику
Процесс расслоения граждан по доходам ускорился после 2015 г., когда Россия была на пике последнего экономического кризиса. За четыре года, к концу 2018-го, реальный денежный доход, которым располагали богатейшие семьи, вырос на 11,2%, тогда как у всех остальных он упал. Если проанализировать ситуацию в разных домохозяйствах, разделённых на 10 групп в зависимости от уровня доходов, становится видно: чем ниже этот уровень, тем сильнее кризис по ним ударил. Так, в первой группе, стоящей на нижней ступеньке «денежной иерархии», сокращение реальных доходов составило в 2015–2018 гг. 13,7%, а в девятой группе, выше которой только самые богатые семьи, – лишь 0,4%.
Почему так происходит? Потому что возможность извлекать доходы выше у тех, кто изначально ближе к их первичным источникам. В России это нефть, газ и другое экспортное сырьё, рост цен на которое возобновился в 2016 г. Второе – это возможность распоряжаться финансовыми ресурсами, которой обладают руководители компаний, как правило, входящие в топ по доходам независимо от отрасли.
Замкнутый круг
В среднем с 2008 по 2018 г. реальный денежный доход домашнего хозяйства в России вырос лишь на 11,9%. Это меньше, чем вырос валовый внутренний продукт (ВВП) страны. Так что причина нынешней стагнации доходов не только в медленном экономическом росте, но и в бюджетной и финансовой политике, которую проводило государство в последнее десятилетие, перераспределяя доходы в пользу госказны и бизнеса. Особенно явно это проявилось после того, как Россия вступила в кризис 2014–2015 гг. и оказалась под западными санкциями. Минфин действовал жёстко, ставя цель – сохранить стабильность даже при самом опасном развитии событий. Налоги и сборы повышались, бюджетные расходы ограничивались. А в промышленности и сельском хозяйстве форсированными темпами шло импортозамещение, которое подхлестнуло рост цен на товары в силу сокращения более дешёвого импорта.
Что делать?
Почему не удаётся зарабатывать больше?
Доходы в России быстро росли с 1999 по 2008 г. А затем наступил новый застой. Чего не хватает экономике, чтобы зарплаты стали выше? «АиФ» задал этот вопрос директору Центра исследования экономической политики МГУ Олегу Буклемишеву.
В первые годы нового века для России всё сложилось удачно. Сначала импульс экономике дал ряд успешных реформ. А после 2004 г. его подкрепил рост цен на нефть, на пике достигших 143,95 долл. за баррель. На этой волне активно развивались многие отрасли, увеличивались доходы и госбюджета, и бизнеса, и людей. Но подъём прервал мировой кризис 2008–2009 гг. И восстановления темпов экономического роста не произошло, даже несмотря на то что цены на сырьевые российские товары снова вернулись на довольно неплохой уровень. Что произошло?
По большому счёту, в «нулевые» Россия восстанавливала потерянное в 90-е. Подъём шёл с низкой стартовой базы, что обычно происходит быстрее. А дальше каждая новая ступенька стала даваться труднее. С такой проблемой сталкиваются все страны. В условиях России, которую отличают высокая концентрация капиталов в сырьевом секторе и растущее огосударствление экономики, нужна диверсификация экономики. Но несырьевые отрасли, в которых работает большинство населения, не получают необходимых для развития инвестиций. А если и начинается слабый экономический рост, он не трансформируется в подъём прибылей и зарплат по всем направлениям. Большую часть доходов получают всё те же сырьевые отрасли и предприятия, выполняющие госзаказы. Огромные средства, аккумулируемые в госбюджете и в различных госфондах, не всегда расходуются эффективно. Получается, что теперь экономическая машина работает вхолостую.
При этом деньги в стране есть. Но крупнейшие корпорации и банки скорее заморозят их на счетах или вложат в зарубежные ценные бумаги, чем направят в сферы, где есть перспектива развития и где средств остро не хватает. Финансовый сектор, благодаря которому происходит рыночное перераспределение капиталов, в России слаб. Инвесторы боятся рисковать, не чувствуя уверенности в будущем. Один за другим гремят скандалы, участники которых инициируют уголовные дела, используя в своих интересах связи с силовиками и судебную систему. Любой бизнесмен, войдя в конфликт со «слугами» государства, завтра может стать «раскулаченным». А простые люди, получающие более чем скромные зарплаты, сокращают свои потребительские расходы, что тормозит развитие малого и среднего бизнеса.
В такой ситуации ни рост финансирования отдельных сфер через национальные проекты, ни увеличение пособий бедным семьям не решают проблему. Рост доходов большинства населения начнётся только вслед за фронтальным ростом экономики. А для этого нужно наконец ограничить господство монополий, снизить масштабы госсектора, реформировать судебно-правовую систему. Возможно, пора создать более справедливый механизм перераспределения доходов через прогрессивный налог для физических лиц. Но при этом важно не просто дать больше денег всем, кто в них нуждается, а создать условия для справедливой конкуренции и реализации личной инициативы. Важно, чтобы каждый мог зарабатывать больше, опираясь на свои активность, таланты и знания.
Как бороться с неуспешностью
Что должна делать власть, чтобы хорошую работу мог найти каждый?
Лилия Овчарова, проректор Высшей школы экономики по социальным исследованиям:
СССР давно стал историей, но до сих пор у 25% граждан России реальные располагаемые доходы (за вычетом инфляции, налогов и платежей по кредитам) ниже, чем в советское время. Для борьбы с бедностью государство в последние годы повышало минимальный размер оплаты труда и пособия малоимущим. Но до выхода на уровень советского МРОТ, составлявшего 1,5 прожиточного минимума, далеко. А одними пособиями проблему низких доходов не решить.
Бороться нужно не с бедностью, а с неуспешностью, на которую обрекает отсутствие перспективы найти достойную работу. Самые низкие заработки сегодня у 15 млн человек, которые трудятся в неформальном секторе. В торговле, строительстве, на транспорте и в сельском хозяйстве огромное количество работает за гроши, потому что других вариантов просто нет. Главных причин две – отсутствие хороших рабочих мест и нехватка знаний и навыков, позволяющих претендовать на большее. При этом хорошие рабочие места в России в последние десятилетия активно уничтожались, по мере того как компании увеличивали набор вахтовиков и дешёвых работников из СНГ. А способность людей использовать свой природный потенциал падала вслед за падением зарплат учителей и вузовских преподавателей. Образование сегодня плохо помогает молодёжи увидеть и раскрыть уникальные таланты, позволяющие зарабатывать больше.
Социальное неравенство, неуспешность миллионов стали тормозом для развития всей страны. Пора повернуть тенденцию вспять. Государство должно больше вкладывать в развитие людей через рост инвестиций в образование и медицину. Создание качественных рабочих мест должно стать сверхзадачей всего экономического развития и важнейшим критерием оценки работы мэров и губернаторов, а в госконтрактах, которые заключают компании, это условие должно записываться отдельной строкой.
Читайте также: