Кто звонит в колокола в церкви профессия
Опубликовано: 02.10.2024
Звонарь — человек, который звонит в колокола, чтобы созвать людей на службу, обозначить важные моменты богослужения и украсить его. Как попасть на колокольню, существуют ли «электронные звонари» и зачем звонит колокол — ответы на эти и другие вопросы в нашей рубрике «Люди в храме».
Игорь Кудрявцев, 42 года. Юрист, руководитель электроэнергетической компании, звонарь храма Преображения Господня, Сургут
Я крестился в 18 лет по настоянию супруги — она всегда подчеркивала, что для нее это важно. К сожалению, сразу к церковной жизни меня это не привело — в храм я начал ходить только в 32 года, когда почувствовал, что мне требуется покаяние.
Звонарем я стал неожиданно, никаких предпосылок не было: по образованию я юрист, возглавляю небольшую компанию по снабжению электроэнергией, музыкального прошлого нет. На сайте Преображенского собора я увидел объявление о наборе в школу звонарей, и что-то загорелось в моем сердце. Сначала я не решался записаться, но супруга меня убедила попробовать.
Оказалось, что все не так сложно, просто нужно больше заниматься. Меня шокировало, что на службе звучат не все звоны, прописанные в Уставе, по одной причине — некому звонить. Когда я поделился этим с нашим преподавателем, он сказал: «Надо брать дело в свои руки». Пришлось взять.
Я живу недалеко от собора и вечерами репетировал, будил церковных сторожей. Никаких ограничений у меня не было, никто не мешал. Через два месяца почти ежедневных репетиций я мог звонить на главной колокольне.
На мой взгляд, самое важное в моем обучении — это поездки во все приходы нашего Сургутского благочиния — 11 храмов. Мы провели мастер-классы для местных звонарей и учились у них сами. Самое полезное — общение. Когда смотришь как звонят другие, начинаешь что-то заимствовать. Я по себе знаю: каждый звонарь меня профессионально обогащает. Во всем благочинии не было ни одной колокольни, похожей на другую. Везде люди стараются настроить все под себя, как им удобно. Через какое-то время ты уже готов звонить на любой колокольне, это важный навык.
Я считаю, что звонарь — полноценный участник литургии. И это несмотря на то, что мы далеко от алтаря, что духовенство может даже не знать нас в лицо: в службе у нас участвуют 6-7 священников, и о том, что я звонарь, некоторые могут и не догадываться. И самое главное — это радость от участия в богослужении, которую мы стараемся вынести за стены церкви. Все, что поется, говорится в храме, все, что чувствуем, — все это остается внутри, только для тех, кто пришел. А внешний вид храма и колокольный звон — для тех, кто еще ничего не знает, по какой-то причине не готов, сомневается или даже вообще не в курсе, что происходит внутри.
Я стараюсь по пути на работу заехать в собор и позвонить перед началом литургии, поэтому самое сложное для меня — обыденность. Слава Богу, пока что ее нет. Но я сильно переживаю, что то состояние радости и волнения, которое не покидает меня на колокольне, со временем пройдет и процесс превратится в рутину. Хорошо звонить на Пасху, Светлую седмицу или Рождество, когда душа поет. А когда нужно звонить ежедневно — тяжело морально. Но у нас на колокольне дружная звонарская семья – мы всегда друг друга поддерживаем и подменяем, если нужно.
Для меня звонарство — хобби, но в то же время это еще какая-то жертва. Я не всегда могу отдать деньги или какие-то материальные вещи на храм, моя скромная жертва — это дело, которое я вкладываю в общее богослужение.
Прохожие издалека останавливаются и начинают креститься, слыша звон. Это хорошо видно с колокольни. Часто люди приходят в храм раз в году, на Пасху, и наша задача встретить их как можно теплее и во дворе, и на самой службе, чтобы они почувствовали радость и у них возникло желание прийти сюда не только освятить куличи.
Для того чтобы начать звонить, желательно иметь хотя бы минимум музыкального образования, знать порядок службы и очередность звона, иметь чувство ритма. Но главное — желание и постоянные репетиции.
Каждый год на праздник Святой Троицы мы ставим переносную звонницу на грузовик и идем с крестным ходом через весь в город. Прихожане из разных храмов встречаются в условленном месте, там, где сейчас строится Троицкий собор. Машина движется впереди крестного хода, а мы непрерывно звоним сменяя друг друга.
Когда начинается молебен, машину отпускают. И вот я еду на ней обратно в храм, меня за бортом грузовика с улицы не видно. На каждом повороте или «лежачем полицейском» раздается такой красивый, благозвучный звон. Люди на перекрестках в полном недоумении: никого нет, а колокола звонят. Многие прохожие машинально начинают креститься.
В свободное время я занимаюсь спортом — для меня это необходимость. Еще люблю охоту и рыбалку, но со временем эти увлечения стали уходить на второй план: церковная жизнь интереснее — приоритеты со временем меняются.
Фото из архива автора
Татьяна, Екатерина, Наталия — звонари храма преподобного Серафима Саровского в Раеве, Москва
Фото Владимира Ештокина
Эти девушки — исполнители регулярного и красивого звона в храме Серафима Саровского. Убери одну — и его либо не будет, либо он станет неполноценным. Поэтому мы представим сразу троих — невозможно рассказать об одной так, чтобы история не затронула остальных.
Татьяна, журналист
Фото Владимира Ештокина
По образованию я журналист, работала на телеканале «Россия 2». Когда телеканал закрыли, в храме мне предложили писать новости на приходской сайт, а потом и должность соцработника. К тому времени в храме меня уже хорошо знали, я звонила в колокола вместе с Катей и Наташей.
Звоном мы начали заниматься с Катей, когда ходили в другой храм. Там мы помогали убирать, чистили подсвечники. Я еще работала журналистом, и у меня была идея снять фильм о звонарях. В итоге моих расспросов на эту тему мы с Катей попали на колокольню. Думали, позвоним пару раз, и все — это было чистое любопытство. Но штатный звонарь оказалась человеком серьезным: «Либо учитесь звонить в храме как положено, и на службе, либо не учитесь вообще». Ее можно понять — она тратила на нас время, переживала за свое дело. В итоге фильм я так и не сняла, но без колокольного звона больше не могу — настолько он мне нравится.
Потом мы предложили свою помощь настоятелю храма Серафима Саровского в Раеве иерею Алексею Яковлеву — до нас тут звонил «Электронный звонарь». Это такое устройство, которое с помощью магнита приводит в движение язык колокола. Вроде бы удобно, но получается неестественно, да и автоматика частенько дает сбой. С приходом на эту колокольню мы поняли, что наших умений недостаточно для полноценного звона. Ответственность была высокая — новый храм, много людей, хотелось все делать хорошо. Поэтому мы с Катей пошли на курсы звонарей, которые благополучно закончили.
Наташу мы позвали сразу, как пришли звонить в храм Серафима Саровского — нам не хватало рук. Здесь есть большой именной колокол —благовест Серафим (иногда колоколам дают личное имя, в данном случае — в честь Серафима Саровского), в него звонят перед службой. С ним некому было управляться, и мы попросили Наташу помочь.
Очень приятно, когда собирается много людей послушать, как мы звоним в конце службы. Даже детей с колясками привозят. Нас это порой удивляет даже — это же так громко! Да и мы далеко не профессионалы. Но людям нравится, а нас это вдохновляет трудиться еще упорнее.
Был такой случай на прошлое Крещение: я только приготовилась звонить, протягиваю руки к колоколам, собираюсь поставить ногу на педаль (к ней крепятся веревки от колоколов), как тут же она сама уходит из-под ног и колокола начинают трезвонить. Я была в шоке, даже слова вымолвить не могла — так и стою с занесенными руками, а вокруг меня все дергается, шевелится. Оказалось, это пономари решили перестраховаться и включили «электронный звонарь» — тот самый, о котором я рассказывала.
Екатерина, информатик-экономист, аналитик
Фото Владимира Ештокина
По образованию я информатик-экономист, работаю аналитиком в компании информационных технологий.
Многие люди сейчас воспринимают звон исключительно как украшение службы. Не всегда это так — на службе есть много разных звонов: собрать людей в храм, обозначить важный момент или подчеркнуть какое-то действие. В школе звонарей нам рассказывали, что до революции люди знали, в какой момент полагается определенный звон, и так понимали, какая часть службы сейчас идет. Если они не могли пойти в храм, то по звону понимали, что сейчас, например, начался Евхаристический канон. В этот момент они могли прекратить свою работу и как минимум перекреститься, помолиться Богу.
Я получаю большую радость от того, что помогаю людям, и надеюсь, что хоть немного украшаю службу. Иногда с колокольни видно людей, которые, как всегда, спешат по своим делам. Но с первыми ударами колокола они останавливаются, прислушиваются, а затем крестятся. Хочется верить, что наш звон хоть кому-то помог переступить порог храма или стать ближе к Богу.
Самое сложное в нашем деле — не испортить службу. Это зависит от знания литургики и согласованной работы звонаря и человека, который дает сигнал в начале и конце звона — без этого никак. Не все службы одинаковые — в зависимости от праздников они могут меняться, и тогда нужно хорошо знать последовательность действий. И мы должны позвонить точно, чтобы не «залезть» звоном на чтение Евангелия или начало литургии, например. Это важно. Плюс к этому всегда нужно знать, что сейчас происходит в храме — пока ты идешь на колокольню, какой-то отрезок службы мог закончиться. Поэтому точный звон — заслуга как минимум двух человек.
Наталия, инженер-проектировщик
Фото Владимира Ештокина
Я по образованию инженер-проектировщик, делаю чертежи для монолитных конструкций в строительной фирме. До того как прийти в храм я увлекалась йогой и изучала философские аспекты, связанные с ней. Постепенно стала понимать, что это не мое и что я двигаюсь не в том направлении, хоть и не знала, какое правильное. С детства я верила в Бога, но в храм не ходила. В итоге мои духовные поиски привели в церковь. Там уже и познакомилась с девочками, которые позвали меня на колокольню.
Первый раз я звонила на Рождество — это было незабываемо. Я сразу поняла: колокольный звон со мной останется надолго, хотя я понятия не имела, как делать это правильно. Но девочки мне все показали — в конце концов, звонить в благовест несложно, для этого не обязательно заканчивать курсы звонарей. У меня нет сложной мелодии, одиночные удары в колокол.
Затрудняюсь сказать, что значит для меня быть звонарем. Хобби, профессия, служение — близко, но не то. Для меня это честь и радость. Когда я остаюсь наедине с большим колоколом, «Серафимом», его звук меня полностью поглощает. Эти 5-7 минут, пока звоню, я забываю про весь мир. На колокольне все проблемы уходят на второй план. Я спускаюсь оттуда более светлая, обновленная — мне становится легко и спокойно. Так что мне действительно трудно сказать, что такое для меня быть звонарем — это не подходит ни под одно определение. Но это точно не хобби, где ты пришел, получил удовольствие и ушел. Быть звонарем — большая ответственность.
Надо сказать, «Серафим» любит меня удивлять. Однажды после сильного снегопада я поднялась звонить на колокольню. Все было как обычно, я поставила таймер на 7 минут, раскачала язык колокола и вместе с первым ударом на меня обрушилась целая лавина снега, которая там скопилась! Пришлось себя в чувство приводить, прежде чем продолжать.
Пока что я не планирую учиться звонить на других колоколах — для этого нужно хотя бы закончить школу звонарей, а сейчас на это у меня нет времени. Да и честно признаюсь — я слишком люблю звонить в благовестник, чтобы перейти на другие колокола.
Иерей Павел Крайнов, 25 лет. Священник храма Благовещения Пресвятой Богородицы в городе Устюжна Вологодской области, основатель школы звонарей «Благовест»
Я родился в Череповце и прожил там до 2016 года. По первому образованию — инженер-механик, сейчас заочно учусь в Вологодской духовной семинарии. С девяти лет я начал петь в хоре Воскресенского собора Череповца и параллельно изучал вместе с отцом основы колокольного звона.
Чтобы лучше разбираться в звоне, я много тренировался, старался больше узнать об этом искусстве из книг и Интернета. А потом узнал, что в Москве есть онлайн-школа звонарей Ильи Дроздихина. Поступил, выучил и сдал теорию. Практику — как я звоню, записывал на видео и отправлял преподавателю. Мне указывали на ошибки, я их исправлял, практиковался и в итоге получил диплом об окончании. Сейчас я сам преподаю в школе звонарей «Благовест», которую организовал в 2015 году.
Наша задача — донести благую весть окружающим людям. Ведь кто-то ходит мимо храма и даже не знает, что это. Однажды женщина мне рассказала, что впервые пришла в храм, только когда услышала звон. Ее это зацепило, пришлось по душе, она зашла в собор, и в итоге через пару месяцев пришла учиться ко мне в школу звонарей.
Чтобы дать людям необходимую теоретическую информацию — виды звонов, когда надо звонить и часть истории, нужно 4 занятия. А вот длительность практики зависит от конкретного человека, его музыкального опыта. Однажды пришла девушка, которая окончила музыкальную школу и после играла на фортепиано — ей хватило буквально трех-четырех занятий, чтобы освоить звон. Есть основа, а дальше все зависит от человека — как он сможет ее реализовать. Для людей без музыкального образования надо около 8 часов, чтобы показать, как звонить на маленьких, средних и больших колоколах, дать основные комбинации.
Несмотря на то, что меня рукоположили во священники, звонить я не перестал. Когда в Устюжне был городской крестный ход, мы поставили звонницу на автомобиль, и я ехал перед крестным ходом и звонил. Меня до сих пор приглашают на фестивали колокольного звона. Иногда получается позвонить и у себя в храме — все зависит от того, служу ли я в этот день. Правда, здесь колокольня в аварийном состоянии, поэтому я редко звоню на ней — чаще на переносной звоннице.
Для меня колокольный звон профессия, служение и хобби. Когда я был штатным звонарем, это было просто служение, когда стал преподавать — профессией. Особенно мне нравилось звонить на крестных ходах. Хор поет, священнослужители идут, а ты в это время звонишь — ты с ними заодно, хотя находишься на расстоянии, на высоте, вроде бы отдельно, но в то же время этот звон, сопутствующий крестному ходу, поднимает тебе настроение, дает духовную радость. И донести эту радость другим людям — очень здорово. Поэтому в первую очередь это все-таки служение.
Звонить не так сложно, как научиться делать все это вовремя. Богослужение — это слаженность действий и молитв. Звонить нужно до службы, во время нее и после — для этого нужно хорошо знать устав. Благодаря колокольному звону вникаешь в богослужение, понимаешь глубже его смысл.
Самое приятное в служении то, что ты трудишься не только для себя, но и для других. С колокольни хорошо видно людей, которые оборачиваются, смотрят, улыбаются, которых ты заставляешь остановиться, о чем-то задуматься. В какой-то степени ты подводишь их к чему-то высокому, духовному. Это и есть Благая весть. У некоторых людей колокольный звон вызывает восторг, и это приятно. В то же время ты понимаешь, что служишь Богу. Сочетание этого всего и складывается в одно единое целое и доставляет большую радость и удовольствие.
После открытия школы звонарей меня поразило, что пришли учиться вообще невоцерковленные люди — они даже в храм не ходили. Это молодежь 25-35 лет, которая заходила в церковь только свечку поставить. А благодаря школе звонарей они приходили перед службой, потом должны были дожидаться ее окончания, чтобы позвонить. Так они постепенно стали заходить в храм. В конечном итоге это привело к тому, что они оставались и присутствовали на всем богослужении. Позже стали задавать мне больше вопросов о службе, вере и потихоньку приобщались к церковной жизни. Кто-то после школы звонарей в первый раз пошел на исповедь и Причастие. Это великое событие. Так что школа звонарей оказалась еще и способом воцерковления людей — такого я и сам не ожидал.
Фото из архива автора
На заставке фото Владимира Ештокина. Наталия и Татьяна, храм Серафима Саровского в Раеве
В Русской православной церкви есть традиция: на Светлой седмице, с 3 по 8 мая, любой желающий может подняться на колокольню большинства храмов и позвонить в колокола. Профессионально этим занимаются звонари, образ которых, созданный массовым искусством, зачастую не соответствует реальности. Сегодня звонарским мастерством владеют даже девушки.
Колокол – единственный ударный инструмент, который звучит в России в течение нескольких столетий. Первые упоминания о нём появились на Руси в конце X века. Сначала он выполнял исключительно сигнальную функцию – зазывал прихожан на богослужение или оповещал о пожаре. Позднее колокольный звон сообщал о важных государственных событиях и помогал в поисках заблудившихся людей.
Колоколу приписывались и чудотворные свойства – способность исцелять, отпугивать вражеские силы и бедствия. Несмотря на значительное присутствие в духовной и общественной жизни, история колоколов не один раз переживала периоды упадка. В годы правления Петра I колокола изымались для нужд армии и переплавлялись в пушки. А в эпоху советской власти некогда звучавшую бронзу отправляли на выполнение планов по индустриализации. Колокольный звон уступил место заводским гудкам.
В начале 1990-х годов в России возродилось колокольное производство. Появились первые энтузиасты, которые, восстанавливая забытые традиции и технологии, открывали первые предприятия по отливке колоколов. Для более тщательной подготовки звонарей создавались специальные школы, где изучали историю и сольфеджио.
Сейчас фестивали колокольного звона – украшение многих православных праздников: в Свердловской области звонари демонстрируют своё искусство на «Царских днях». Ежегодно мастера колокольного звона со всей России съезжаются на фестиваль «Каменск-Уральский – колокольная столица» (в городе работает крупнейший в России и Европе колокольный завод). Притом что доля звонарей, которые имеют музыкальное образование, не превышает пяти процентов. Значит, профессия звонаря стала общедоступной и обучиться ей может практически кто угодно.
Главная задача звонаря – усиливать молитву и украшать богослужение, обозначая важные моменты.
На заводе «Пятков и Ко» в Каменске-Уральском колокола отливают с 1991 года.
На заводе изготовили колокола для сотни российских храмов, храмов США, Австралии, Японии. Колокола, отлитые в Каменске-Уральском, есть и на святой горе Афон в Греции.
Завод «Пятков и Ко» открыт для экскурсий и в 2019 году принял около 5 тысяч человек.
Отливка колоколов – физически сложная работа, требующая внимательного отношения к безопасности труда.
В надписях на поясе колокола часто упоминаются благодетели, спонсирующие его изготовление. Буквы отливаются в специальных формах из свечного воска и подбираются под заказные тексты.
Владимир (на фото слева) занят в производстве колоколов уже более 25 лет.
В Екатеринбурге действует Уральская школа звонарей. В этом году она открыла 16-й набор, курс – 20 человек.
Для поступления в школу нужно получить благословение настоятеля храма, к которому прикреплён абитуриент, и сдать вступительный экзамен.
Считается, что звонарём можно стать только после трёх лет практики.
Для удобства и качественного исполнения служения используются различные вспомогательные средства. Зеркала помогают увидеть сигнальщиков у храма во время больших церковных праздников.
В городе Михайловске идёт восстановление храма. На строительство колокольни пожертвовал деньги местный предприниматель – сын одной из настоятельниц местной церкви.
Отец Кирилл – настоятель храма в Михайловске. Уже более восьми лет он владеет искусством колокольного звона.
Колокольня, возвышаясь над городом или селом, привлекает посетителей панорамными видами.
Одни из самых молодых звонарей – в селе Балтым. Трое сыновей настоятеля храма обучаются ремеслу у действующего звонаря.
Впервые Сергей попробовал звонить в колокола, когда ему было семь. Сейчас юноше 14, и он обучается мастерству под руководством наставника.
Электронные звонари появились около 10 лет назад. Они позволяют использовать до 60 вариантов колокольного звона с помощью сотового телефона, но применение технологии сопровождается отрицательными оценками.
Екатерина служит звонарём больше года, но тяга к этому делу появилась намного раньше. Кроме того, она работает машинистом электропогрузчика на заводе.
Говорят, что звонарь – профессия молодых. Ежедневные подъёмы по винтовой лестнице на колокольню требуют определённой физической подготовки.
Александре не удалось завершить обучение в школе звонарей, но она поступила повторно, чтобы исполнить мечту детства.
Теряют ли звонари слух, нужно ли иметь музыкальное образование и сколько платят колокольным музыкантам… О нелёгком звонарском труде мы поговорили с известным звонарём Константином Мишуровским. Константин – штатный звонарь Московского Кремля, храма Христа-Спасителя, а по совместительству – экскурсовод-администратор Музея истории колоколов в усадьбе Свиблово.
К колоколам привела грампластинка
Путь Константина к звонарству начался с пластинки. В первом классе обычной общеобразовательной школы учительница поставила пластинку с ростовскими звонами, что стало самым первым сильным впечатлением ребенка. А в 11 лет мама подарила Косте новую грампластинку «Мелодии» ростовских звонов.
Ровно через пять лет, в 1990 году, подросток прикоснулся к первому колоколу.
Раз в неделю юноша приходил в Данилов монастырь и спрашивал главного по звону. На четвертый раз, разыскав старшего звонаря, Костя попросил научить его звонить в колокола и зачем-то добавил:
— Я закончил музыкальную школу!
— А колокол – не музыкальный инструмент, — парировал звонарь.
— А что? – изумился Константин.
— Жизнь покажет, — философски заметил тот.
Но на обучение взял. И Костя начал учиться. Целый год из-за робости юноша не брался сам звонить во все колокола, исполняя роль «подзвонка» — помощника звонаря, дергая за веревку или нажимая на педаль. Но однажды паренек случайно остался один на колокольне. Светлая пасхальная неделя, все прихожане и священнослужители разъехались, звони – не хочу. Вышел он оттуда самостоятельным звонарём.
«Музыкалка» не нужна?
По словам Константина, и сегодня каждый, кто хочет стать звонарем, должен пройти примерно тот же путь:
— А как же музыкальное образование?
Первое полноценное описание психологии звонаря возникло в 19 веке – великий звонарь из Санкт-Петербурга Александр Смагин говорил «бывало, иду по улице и никакого звона нет, а мне все время кажется, что во мне какой-то колокольный звон, я несу его в себе».
«Колокольный звон — это жизнь, это творчество, от земли и неба идущее. А творчество диктует свои законы. Те, кто подходят к этому со своей меркой, уйдут с ней же, те, кто подходят к этому как к пустому ремеслу, не поймут ничего».
Похоже на танец
Обучение звону, по словам Константина, это синтетическое искусство, во многом напоминает обучение танцу и происходит напрямую — от человека к человеку.
Выживает сильнейший
У самого Константина были лучшие учителя, которые еще застали царя и патриарха Тихона. А дальше жизнь так сложилась, что когда в 90-е годы стали восстанавливать церкви и колокольни, Константин оказался в числе ведущих звонарей Москвы. Он был в первой команде звонарей колокольни Ивана Великого на Соборной площади, запустив колокола, которые не слышали 3 поколения москвичей. Участвовал в организации звона строящегося храма Христа Спасителя, и сейчас отвечает там за техническую часть. Многие идут в звонарство, привлекаемые кажущейся легкостью этого дела. Однако, как говорит Константин, в этой профессии всё по Дарвину – выживает сильнейший.
По сути звонарь – такой же церковнослужитель, как и батюшка, хоть и без сана.
Больше всего народу на колокольне летом, а зимой звонари остаются в одиночестве. И, несмотря на возрождение старинных и строительство новых храмов, хороших звонарей не хватает. Батюшки пытаются заменить живого человека автоматикой, звонящей в колокола молотками.
Колокольный консультант
При этом сам Константин за свой труд не получает ни копейки! Все 27 лет, что он звонит, он делает это безвозмездно. Основным заработком Константина до недавнего времени было учить звону и делать звонницы на церквях от и до — организовать работу строителей, литейщиков, дизайнеров, учить звонарей.
Константин – автор многих колоколен и звонов в Северо-Восточном округе – храм Живоначальной Троицы в усадьбе Свиблово, Тихвинской иконы Божьей Матери в Алексеевском, Покрова Пресвятой Богородицы в Медведкове, Благовещения Пресвятой Богородицы в Раеве (Енисейская ул.), Ризоположения в Леонове, храм иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» при Старо-Екатерининской больнице и другие. С удовольствие вспоминает настройку колокольни храма на Софийской набережной, храма Преображения Господня на Преображенской площади.
Отдельной строкой трудовой биографии Константина звучат зарубежные храмы. Вместе со своим наставником, старшим звонарём Московского Кремля Игорем Коноваловым, он сделал первый колокольный звон в новом православном храме Марии Магдалины в Мадриде, в церкви святой Екатерины в Риме рядом с русским посольством. И участвовал в возвращении Даниловых колоколов из Гарварда в Россию – оборудовал башню Гарварда новыми колоколами вместо возвращенных.
Метафизика колокольного звона
В беседе Константин раскрывает глубокий смысл колокольного звона:
Экскурсовод, лектор, учёный
Сейчас Константин, не прекращая работу звонаря, трудится московским экскурсоводом, в том числе по башням и храмам Московского Кремля и Музея колоколов в усадьбе Свиблово, ведёт научную деятельность, а также читает увлекательные лекции про храмы и колокола для всех. Оказывается, после школы Константин окончил биофак МГУ, правда, ни разу не работал по специальности. Но фундаментальная подготовка позволяет проводить исследования — по колокольной акустике, по любимым с детства Ростовским звонам, по истории колоколов. Его публикации есть в научных сборниках, его открытия поражают и подкидывают археологам и историкам новые загадки. Например, он рассчитал, как бы мог звонить Царь-колокол и воспроизвёл этот звук. Такой вот многогранный звонарь. А что касается представления, глохнут ли звонари…
Татьяна Никитина работает звонарем в храме на Лиговском проспекте. Эту профессию петербурженка освоила шесть лет назад, отучившись на курсах во Владимирском соборе. Теперь Татьяна также участвует в колокольных концертах, совмещая это с работой музыкального педагога.
«Бумага» поговорила с Татьяной Никитиной о том, как она заинтересовалась звонарским делом, сложно ли звонить в колокола, которые весят несколько тонн, и почему в этой профессии становится всё больше женщин.
Как петербурженка стала звонарем и где можно научиться звонарскому делу
— Меня всегда интересовал звук колоколов. Проходя мимо храмов с колокольней, я останавливалась и слушала их звон, хотелось тайно туда пробраться. Впервые такая возможность появилась, когда я стала прихожанкой Федоровского собора на Миргородской улице. В России в Светлую седмицу (или Пасхальную неделю — прим. «Бумаги») существует традиция, когда в колокола можно звонить всем желающим, но по договоренности со звонарем и настоятелем. И я решила попробовать свои силы.
Колокольня собора — тогда еще не собора, а часовни Новомучеников и Исповедников Российских — располагается над храмом. Залезать на нее нужно по лестнице, причем частично она идет снаружи, прямо по крыше. Сначала желающих было много, но часть людей, оценив высоту, отказалась.
На колокольне мне было так интересно, что я стала спрашивать звонаря, как можно освоить эту профессию. Он порекомендовал пойти во Владимирский собор, где есть учебная звонница. Я начала обучение там, а потом попала к Андрею Иванову в храм Сретения Господня на Гражданском проспекте. У Андрея есть своя школа, и сам он очень классный звонарь, настоящий мастер.
Сейчас я работаю в Крестовоздвиженском Казачьем соборе на Лиговском проспекте — там я штатный звонарь. Звоню в выходные дни и к двунадесятым праздникам (двенадцать важнейших после Пасхи праздников в православии — прим. «Бумаги»), в будние дни работает обученный звонарь из числа певчих.
При этом я прихожанка Федоровского собора, где и начинала звонить. Очень люблю этот храм и колокольню. Набор из одиннадцати колоколов был полностью утрачен после революции, но, если правильно помню, в 2010-м по сохранившимся эскизам удалось воссоздать их точные копии — от звукоряда до орнамента. Это колокола «Романовского звона», они названы именами членов царской семьи. Самые огромные — «Николай» весом 8,5 тонн, «Александра» — шесть тонн и «Мария» — четыре тонны.
Как многие звонари, я также активно участвую в различных фестивалях и концертах колокольного звона. Конечно, самый большой опыт получаю от участия в Московском Пасхальном фестивале, учрежденном Валерием Гергиевым. Он включает симфоническую, камерную, хоровую и звонильную программы. Туда съезжаются звонари из разных городов нашей страны и даже из-за границы. Это потрясающий опыт — каждый день мы играем на разных колокольнях Москвы. Новый опыт, новые знакомства, взаимодействия. География фестиваля с каждым годом все шире. Я уже была в Пскове, Хельсинки, на острове Кижи.
На концертах можно играть совершенно разные вещи. Например, некоторые ребята звонят в ритме танго или подбирают мелодии из The Beatles.
Мне сложно назвать звонарское дело профессией, скорее, это вдохновение и отдушина. По профессии я музыкальный педагог, заканчивала петербургскую консерваторию. Работаю музыкальным педагогом в различных центрах и школах. Сейчас нахожусь в декрете, но колокола не оставила — по возможности прихожу звонить.
Как звонарь управляет колоколами и какие трудности возникают во время звона
— Звонарское дело — не так физически тяжело, как может показаться со стороны. В первую очередь помогает развеска колоколов. Ее часто устраивают компактно, с помощью системы тросов: ставится пульт, через который проводят тросы. В большие колокола звонят посредством ножных педалей. Средние — под левой рукой, зазвонные — в правой руке.
Иногда, чтобы зазвучала вся колокольня, требуется целый ансамбль звонарей. Например, в Федоровском соборе, чтобы охватить все колокола, нужно три человека. Коллективный звон — это тоже интересно, прежде всего из-за взаимодействия друг с другом.
Во время звона иногда случаются свои коллапсы. Например, один раз я участвовала в фестивале Финляндии и развеска там была просто чудовищная. Перед концертом мы с мужем и другими участниками пытались наладить систему тросов, иначе не получилось бы воспроизвести и половины того, что было заявлено в программе. Но вдруг пришел какой-то чудак, который звонил просто дубася в колокола со всех рук. Я не знаю, зачем он так делал, но из-за этого вся наша настроенная система рухнула. Между звонами пришлось делать длинные паузы, чтобы всё восстановить.
Бывает и такое, что во время звона рвется трос. Тогда ты пытаешься как-то другой рукой всё подхватить, чтобы закончить. Или подхватывает твой напарник, если он есть.
Иногда сложность бывает с самим собой: приходишь во «взъерошенном» состоянии, и ничего не выходит. Перед звоном нужно успокоиться. Важно быть в равновесии, замедлиться, помолиться, вспомнить, для чего ты здесь.
Зачем нужен колокольный звон в храмах и может ли звонарь импровизировать
— Колокольным звоном начинается богослужение — либо всенощное бдение вечером, либо литургия утром. При хорошем раскладе возможностей колокольни и храма — например, если проведена радиосвязь на колокольню и есть координация действий с тем, что происходит внутри храма, — возможны звоны во время богослужения. Тогда звонарю необходимо быть в курсе того, что происходит прямо сейчас, и знать ход богослужения насквозь. Потому что есть канон богослужебных звонов. Например, 12 ударов на евхаристический канон, благовест, 50 ударов после «Достойно и праведно есть покланятися Отцу и Сыну и Святому Духу…».
Еще интересное: на погребение (отпевание) звонят перебором от малого колокола к большому — как погружение в землю, а на погребение плащаницы Христа, наоборот, — от большого к малому. Как символ восхождения и воскресения. При совершении водосвятия в праздник Крещения звонят перебором от большого к малому, а при погружении креста в воду дают трезвон во все колокола. Тоже очень символично, как бы изображая плеск воды.
Звон к началу богослужения начинается с благовеста: медленных равномерных ударов в благовестник — самый крупный колокол на колокольне. Потом добавляются средние колокола — в колокольне Крестовоздвиженского собора я захватываю их левой и правой рукой, потом постепенно добавляю вторую педаль и перехожу к трезвону, то есть добавляю маленькие колокола и задействую всю колокольню.
В середине композиции меняю размер: скажем, было 4/4, а я поменяла на 6/8. Это интересно вписывается и звучит. В третьей части я возвращаюсь к первоначальному размеру. Получается такой композиционный звон со сменой размера.
Если вы слышите звон, который не прекращается, то, вероятно, это колокольный концерт. Если звон звучит несуразно, странно и это Пасхальная неделя — значит, просто разные люди пытаются звонить в колокола от радости.
Можно звонить в колокола по нотам, а можно импровизировать. Во Владимирском соборе я обучалась звонам, записанным по нотам. Этот сборник составлен, на мой взгляд, и как успешная попытка нотировать и сохранить некоторые традиционные звоны, и как методическое пособие для начинающих звонарей.
Сейчас я, честно говоря, в основном импровизирую. Стараюсь опираться на какой то модус, ритмическую формулу, которая то появляется, то исчезает во время звона, — получается форма рондо с рефреном. Или иногда делаю три части с контрастной серединой, чтобы возникал эффект узнавания, когда третья часть почти возвращается в первую.
Кто может стать звонарем и почему в последнее время в профессии становится всё больше женщин
— С одной стороны, звонарем может стать любой человек, у которого есть уши, чувство ритма и слух. Даже если нет слуха, можно координировать голову с ушами, руками, главное — желание. С другой стороны, звонарь — это призвание. Я бы хотела, чтобы звон был хвалой. Раньше не понимала слова «хвала», оно как будто сломанное, а сейчас считаю, что звон — это и есть хвала-благодарность, которая становится праздником. Меня это занятие увлекло и не отпускает. В звоне есть много пространства для импровизации, для молитвы и для чувства вневременья.
Но многие звонят из любопытства. В седмицу это разрешают делать всем, и, с одной стороны, в это время появляются новые звонари, с другой — не одна колокольня понесла весомый ущерб после того, как там неистово пытались издавать всякие громкие и яркие звуки.
В звонари приходят люди совершенно разных профессий и увлечений. В последнее время появляется больше женщин. Я думаю, это связано с удобством развески и тем, что физически ничто не мешает осваивать эту специальность. В то же время тяжелые колокола, где нужна большая сила, остаются. Например, «восьмитонник» в Федоровском соборе не присоединен к системе тросов, и чтобы его раскачать, нужна сила мужицкая. Я немного приноровилась его раскачивать, и пару раз получалось, но это непросто.
Еще в церкви сейчас в принципе больше женщин — может, больше заинтересованы. Возможно, рост количества звонарей связан и с этим.
Сейчас существуют электронные звонари (автоматические системы управления колоколами — прим. «Бумаги»). Считается, что в этом есть свои плюсы — можно нажать на кнопку и звон состоится, и сделать это может любой человек. Думаю, это большой бизнес и чьи-то большие деньги. Я, конечно, против: так мы теряем живой звук, традицию. Считаю, что можно спокойно обойтись без электронных звонарей, к тому же есть тенденция к возрождению колокольного звона. А звонарей сейчас, пожалуй, больше, чем колоколен.
Ранее «Бумага» публиковала истории молодых петербуржцев, которые ездили на послушание в монастыри. Они рассказывали, почему решили уехать из города на Валаам и в Псково-Печерский монастырь и как изменилось их представление о Русской православной церкви.
Эту работу могут выполнять простые механизмы. Во многих храмах карильоны уже давно автоматизированы. Но в большинстве церквей в колокола по-прежнему звонят люди. И в этом, согласитесь, есть своя романтика. Казалось бы – подёргал за верёвочки, позвенели колокола и дело сделано. Но всё не так просто. Чтобы посмотреть как работают звонари, мы поднимемся на большую колокольню Свято-Успенского мужского монастыря. А заодно осмотрим окрестности – оттуда открываются шикарные виды на море и побережье.
Это – патриарший монастырь. То бишь, самый-самый важный. Именно здесь находится резиденция патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Увы, сверху её не видно – мешает крона деревьев. Монастырь находится на берегу моря, почти на окраине Одессы. Исторически эта территория именуется дачей Ковалевского. Первую церковь здесь построили в начале 19 века, после того как рядом о прибрежные камни разбилось греческое судно. По легенде, богатей, которому принадлежали эти земли, зачем-то развёл на берегу большой костёр, а капитан судна решил, что это маяк.
2.
В Свято-Успенском мужском монастыре восемь звонарей и две колокольни. Монахи отвечают за маленькую колокольню в Никольском храме, семинаристы – за эту, большую. Колокольня носит имя невинно убиенных князей Бориса и Глеба. Высота – 53 метра.
3.
В эти колокола звонят только по праздникам, перед воскресной службой и когда в монастырь въезжает митрополит Одесский – у него здесь дом . Мелодию выбирают в зависимости от повода. Знакомьтесь, это – иеромонах Матвей. Звонарём работает около 15 лет. Очень интересный собеседник.
4.
Клетка, деревянная лавка, дюжина рычагов и пара педалей. С помощью этого хитрого механизма, так называемого карильона, звонари управляют большинством колоколов. Всего н а большой звоннице Спасо-Успенского мужского монастыря их 15. Большие управляются педалями, средние – рычагами.
5.
Рычаги, которые задействованы чаще всего, натёрты до блеска. В набалдашинах красиво отражаются колокола.
6.
В православных церквях колокола бывают трёх видов – маленькие «зазвонные», средние «подзвонные» и самый большой – «благовестник». Он извещает о начале богослужения. Этот – весит 4,5 тонны. Отлит в Донецке, на металлургическом заводе. Голубям нравится)
7.
8.
Обычно в перезвоне участвует до десяти колоколов. Ими управляют двое звонарей. Чтобы задействовать все 15, нужны четверо.
9.
Как и на Спасо-Преображенском соборе, почти все колокола отлиты в Воронеже. И точно также оприходованы голубями.
10.
Работа у звонарей интересная и романтичная. Но непростая – почти каждый день, и в жару, и в холод, нужно подниматься сотню-другую ступенек по лестнице и звонить. Это, кстати, тоже не так просто, как кажется. Здесь нужна и концентрация, и выносливость, и усидчивость. Работа ответственная – о ни оповещают прихожан о начале службы и создают в храме особенную атмосферу.
11.
В государственном реестре профессий есть давильщик, круговоротчик и даже лакировщик глобусов (и ещё очень много смешных профессий). А звонаря – нет. Не учат этому ремеслу и в семинарии. Каждый постигает премудрости дела сам, путём проб и ошибок. Нет худа без добра – иногда благодаря этому рождаются новые мелодии и перезвоны.
12.
13.
Работа творческая. У каждого звонаря – свой стиль. Мелодии не канонические, можно немного фантазировать. Музыкальное образование не обязательно – главное, чтобы было чувство ритма.
14.
Звонари – уходящая профессия. Постепенно м ашины вытесняют людей. В главном храме Одессы, Спасо-Преображенском соборе, в колокола звонит компьютер. Об этом я рассказывал в прошлый раз, когда показывал виды центра Одессы с колокольни. Оглянемся по сторонам и с этой звонницы. До моря отсюда – рукой подать.
15.
На карте эта территория обозначена как санаторий "Сиреневая роща". Но что-то меня терзают сомнения)) Хотя, возможно, когда-то давно это и было санаторием…
16.
17.
Рядом, тоже на территории санатория, домики с прудом, мостиком и газоном во французском стиле. Интересно кто там оздаравливается.
Симпатичный флюгер на одной из монастырских башен. Это крыша гостиницы для паломников. На дальнем плане – строящиеся высотки на окраине Одессы.
19.
Взгляд в сторону 16-ой станции Большого Фонтана и пляжа «Золотой берег».
20.
16-ая станция Фонтана. Слева – полумёртвый долгострой. Красные кирпичные домики справа – элитный коттеджный посёлок. Советская многоэтажка – пансионат МЧС. На горизонте виднеются высотки в районе 8-10 станций Фонтана. На них можно полюбоваться и с воздуха.
21.
Окрестности монастыря.
22.
Зелёная башенка – маленькая колокольня в Никольском храме. Интересна тем, что один из колоколов там отлит в честь царствования короля Румынии Михая I и румынского фюрера Иона Антонеску. Вот уж воистину неисповедимы пути господни)
23.
Спускаемся вниз. Проходим мимо часового механизма. Вот так выглядят монастырские часы сзади.
24.
Они же снаружи.
25.
26.
Средняя площадка с колоколами.
27.
Собственно, сама большая колокольня. Сверху – маленькие и средние колокола, снизу, в гордом одиночестве – благовестник. Ворота – главный вход в монастырь. 18 мм явно маловато, но за неимением ширика, приходится выкручиваться как-то так.
28.
Понравилось? Жми лайк, пусть другие посмотрят)
Оставайтесь с нами, добавляйтесь в друзья. Впереди – много интересного)
Читайте также: