Могильщик профессия плюсы и минусы
Опубликовано: 02.10.2024
Сколько зарабатывает могильщик в день или как я разбогател за полгода – мои взлеты и падения в карьере землекопа. На квартиру или внедорожник за год, махая лопатой.
Пару лет назад, когда я еще учился в универе в своем родном Красноярске, позвал меня друг подработать землекопом на кладбище. Учитывая, что дружок мой недавно купил машину, я сильно долго не раздумывал.
Итак, в чем суть работы. Размер ямы зависит от гроба. Стандартный – это 80 см в голове, 50 см в ногах, 1,5 метра в глубину. Если гроб большой, то обычно ширина метровая, изредка 1,2. Иногда, например, после аварий, заказывают одну могилу на двоих, в этом случае глубина должна быть 2 метра.
Стоимость копки могилы у нас в Красноярске составляет 5-6 тысяч рублей летом и до 10 тысяч зимой. Я работал в одиночку, по тем временам (2013 год) контора на руки выдавала 2 тысячи за обычную и 4 штуки за зимнюю яму.
Учитывая, что я поначалу подрабатывал, а людей не хватало, дело выглядело так. Утром звонит начальник, дает задание. За день я должен успеть сделать работу. Но обычно дают второй день в резерв, если зима, ведь работа копальщиком мерзлого грунта - тяжелый ад. Но и летом нелегко, так как жарко сильно, комарье, духота.
Дальше приходишь ко времени похорон, чистишь снег, если была метель, затем прощание, закапываешь, если надо – помогаешь опустить, поднести, заколотить и так далее. Чаевые твои. Обычно еще 500-1000 рублей перепадало.
Поначалу в месяц я зарабатывал около 25-30 тысяч. Кто работал постоянно – поднимал в два раза больше. Но скоро я стал обгонять обе бригады.
Первая могила подтолкнула к идее
Первая могила мне далась за два дня. Не думал, что будет настолько трудно. Сначала чистишь площадку от снега. Потом долбишь «карандашом» (ломом) и лопатой мерзлый грунт, снимаешь буквально по сантиметру. Кажется, что это никогда невозможно закончить.
Через 5-8 часов пальцы напоминают сосиски, ноги дрожат. Не помогает ни курево, ни чай из термоса, ни шоколад.
Потом два дня лежишь пластом. Сил нет вообще ни на что.
Тем не менее, вторая могила уже идет полегче. Самое сложное – это старые могилы, например, на Бадалыкском или Злобинском кладбище, где рядом высокие деревья, когда приходится еще и корни удалять. Иногда необходимо разбивать плиту у памятника, если идет дополнительное захоронение, это тоже не из легких. В этом случае цена может доходить до 20 тысяч рублей в мороз, но и работать приходится сложнее.
В общем, после месяца работы, когда руки были напрочь убиты, а совмещать с учебой не получалось совсем, пришла мне в голову идея.
Как я придумал новую технологию копки могил
Попотев над ручной копкой могил, решил я механизировать процесс. Самым рациональным мне показалось наделать в земле побольше отверстий.
Скопив денег, перво-наперво пошел я и купил мотобур, к нему два шнека, размер уже не помню. Один тонкий и длинный где-то на 25 мм, второй стандартный вроде на 85 мм.
Помимо мотобура для совсем тяжелых мест сделал редуктор из мультипликатора. С ним можно даже совсем лед пробурить.
Технология такая. Тонким буром делаются мелкие отверстия, затем по ним крупным – большие. 15-30 минут на могилу, и готово.
Как разморозить землю для копки могилы. В отверстия закладывается ветошь, куски толя, все это поливается соляркой, поджигается.
Из-за недостатка воздуха в отверстиях гореть оно будет понемногу, растапливая землю. Можно сверху добавлять хворост, опилки, в общем, минут 20 гореть должно.
Дальше лопатой просто легко и быстро за полчаса выбирается оттаявшая земля. Также следующий слой, и готово.
В итоге, за 2 часа выкапывается могила в самый лютый холод. Летом можно и за час уложиться, если наделать отверстий побольше.
Сколько я зарабатывал
Мой первый рекорд – 16 могил в день зимой. Но мне помогал друг. Он бурил землю, я разжигал костры и выбирал грунт. Тогда за день мы заработали 64 тысяч рублей, то есть, по 32 тысячи на брата.
В месяц я поднимал по полмиллиона рублей особо не напрягаясь. Правда, часть денег уходила на покупку новых шнеков, да и мотобуры периодически ломались. Но к тому времени у нас уже были отбойные молотки, генератор, микроавтобус с автономкой.
Через месяц мы уже нанимали бригаду на расчистку снега и подготовку. Люди выходили в 4-5 утра, готовили площадку, бурили, поджигали, а мы только копали.
Директор кладбища на нас не нарадовался. У него копальщики могил часто попивали и срывали сроки, мы же работали надежно.
На второй год стали натягивать над участком тент, включали тепловую пушку, музыку слушали, смотрели фильмы, словом, в самый сильный мороз работали с полным комфортом в тепле.
К сожалению, жадность директора в итоге победила. Он купил миниэкскаватор, нанял своих родственников, а нам поставил невыгодные условия. Но я уже заработал к тому времени на квартиру и бизнес, а друг выкупил у меня оборудование и сейчас трудится где-то в Тюменской области.
Юга.ру продолжают цикл интервью с представителями редких и интересных профессий. На этот раз журналист встретился с копальщиком, который работал на Славянском кладбище в Краснодаре. На условиях анонимности он рассказал о том, как можно попасть в мортальный бизнес, о делении Славянского кладбища на христианскую, мусульманскую и цыганскую части и мародерах.
Мортальный бизнес очень закрытый, в него просто так не попасть. Вы видели когда-нибудь вакансии Славянского кладбища? Я — нет. Обычно устраивают своих родственников те, кто уже работает в структуре. Так было и со мной: я искал работу, и мне предложили должность копача, официально — организатор похорон. Это хлебная работа, я согласился и проработал там год. Ушел, потому что здоровье перестало позволять.
На Славянском кладбище работает несколько бригад копачей. Я приходил к девяти утра, и первым делом мы с мужиками пили кофе, это обязательный утренний ритуал. Бригадир выдавал расписание похорон на день и карту кладбища, и мы начинали работу. Выкопали одну яму — поехали на следующую. За день может быть две-три, а может — 15. Рабочий день заканчивается с заходом солнца.
Задача копача — выкопать и обрамить яму, заколотить гроб, опустить его в яму, закопать и установить крест и венки. Если на участке много свободного места, то яму копают трактором, но обычно все-таки вручную. Одна яма стоит 500 рублей. Есть услуга ВИП-похороны — это когда все как в американских фильмах: гроб опускают с помощью лифта в идеальную яму, все проходит очень чинно и благородно. На одну ВИП-яму бригада из 5–7 копачей тратит 2,5–3 часа, а на обычную яму — 30 минут. Отличие в том, что ВИП-яму аккуратно обрамляют под параметры гроба: 90 см в изголовье, 40 см в ногах и 2 метра в длину.
За работу могильщика держатся, но физически она трудная. Особенно сложно копать после дождя, когда земля мокрая и скользкая, на лопату берется комьями. Копаешь всегда двумя лопатами: штыковой вскапываешь, а совковой выгребаешь из ямы. Обычная лопата, как с огорода, — это штыковая. Не верьте, что зимой в Краснодаре сложнее копать из-за мерзлой земли, — у нас не бывает таких холодов.
В этом деле работают мужчины лет 25–35, самому старшему из тех, кого я знал, было 40, младшему — лет 19. Можно дослужиться до бригадира или перейти на другую должность в структуре кладбища. Оплата сдельная, сколько выполнил — столько и заработал. В среднем получается 25–30 тыс. рублей в месяц. Я работал неофициально, но многие оформлены по Трудовому кодексу.
Копачам после похорон дают пакеты со спиртным и закуской — помянуть. За день собирается три–пять пакетов. Многие безбожно пьют во время смены и после работы, особенно в холода, чтобы согреться.
Пару раз слышал, что находили старое захоронение, пока копали могилу. В офисе неправильно скоординировали, и ребята выкопали яму на старом месте. Поверх, конечно, хоронить не стали, просто зарыли обратно. Это была заброшенная могила без опознавательных знаков — ни памятника, ни оградки. Таких на кладбище много.
На кладбище часто можно увидеть цыганскую свадьбу — невеста, огромный накрытый стол, песни, музыка
могильщик
Был еще случай. Женщина похоронила мужа, соседняя могила была заброшена, и она просто сделала самозахват — поставила оградку на две могилы, стала ухаживать за этой землей и договорилась, чтобы ее похоронили именно там, рядом со старым захоронением. Это не повсеместная практика, чаще пожилые люди с достатком покупают место сразу на двоих: одного хоронят, а второе место ждет своего покойника.
По закону место на кладбище должно предоставляться бесплатно, и похороны должны обойтись тысяч в пять, максимум — в десять. Фактически скромные похороны выходят тысяч в 80. Увезти покойника с места (то есть из дома, не из больницы) в морг стоит 6 тыс. рублей, хотя должны делать бесплатно. Только места продают по 25 тыс. рублей, а с учетом того, что кладбище закрывается и земля заканчивается, — еще дороже. Места в «почетке», где хоронят деятелей искусства, депутатов, военных, стоят по 100 тыс. рублей. Это часть кладбища у самого входа от трамвая.
С прейскурантом МУП «Ритуальные услуги Краснодар» можно ознакомиться на официальном сайте организации.
Расчет на то, что человек, потерявший близкого, находится в стрессе. Кроме того, похороны нужно организовать быстро, обычно на третий день после смерти. В такой ситуации никто не хочет скандалить. Администрация кладбища просто скажет: «Мы не будем хоронить, до свидания». Морг тоже долго держать тело не будет. Это устоявшаяся система, которая хорошо зарабатывает.
Кладбище переполнено, и его много лет пытаются закрыть. Об этом шла речь еще году в 2011-м, но продолжают хоронить до сих пор и любыми путями находят новые места. [В 2015 году Юга.ру информировали, что Славянское кладбище заполнено на 98%. В 2004 году Юга.ру сообщали, что городской погост планируется расширить за счет территории старых садов агрофирмы «Солнечная» и территории в Комсомольском микрорайоне.] За эти семь лет кладбище разрослось очень сильно. Представьте, сколько могил появляется даже не в год, а просто в месяц — 150, 200, 300? Цену выше — и хоронят. Сейчас кладбище обнесли бетонным забором, за его границы уже не выйдет. Дохоронят на тех местах, которые найдут внутри, и лет через десять закроют кладбище.
Я считаю ошибкой то, что людям разрешили высаживать деревья на кладбище. Дерево, когда разрастается, корнями поднимает и ломает памятники, оградки.
На навигаторе кладбища нет — это просто поле. И вообще, планировка — больной вопрос. Каждому работнику выдают карту, чтобы можно было ориентироваться. Посетителям таких карт не полагается, только на въезде висит большой план. Обычно люди запоминают дорогу к месту, но если не знаете, куда идти, можно обратиться к сотруднику кладбища, и вам объяснят, где находится нужный участок. Пару лет назад установили маленькие таблички с номером квартала и участка.
Кладбище делится на христианскую зону и мусульманскую, и есть еще цыганская территория внутри Славянского. Христианские и мусульманские захоронения отличаются тем, что у христиан памятник и крест ставят в ногах, чтобы во время Второго пришествия человек мог взяться за крест и подняться. По мусульманской традиции хоронить полагается в ковре сидя, но я не знаю, выполняется ли это. Мусульманская часть — это отдельный «кубик» в конце кладбища, ближе к объездной. Цыганская часть — при въезде с ул. 4-я линия с правой стороны, но попасть туда просто так нельзя, калитка заперта на замок. Цыгане хоронят покойного и все имущество, которое он нажил, — драгоценности, дорогой сервиз, столовое серебро, шубы и вещи, которые были дороги покойному. Ямы бывают разного размера, например, 5х6, 7х8, зависит от того, много ли нажил покойник. После этого яму заливают бетоном, чтобы добро не растащили, и ставят на этом месте надгробие, памятник, беседку с крышей. То есть у цыган нет наследства, каждый должен выживать своими силами. Родственники покойного обязаны приходить на могилу на все дни рождения и праздники. Здесь часто можно увидеть свадьбу — невеста, огромный накрытый стол, песни, музыка.
На кладбище нет ни одного фонарного столба, вообще нет освещения. Круглосуточно открыты все входы, кроме того, что со стороны ул. Красных Партизан. По ночам никто не пытается пробраться. Изредка приходят вандалы и компании, чтобы гулять и веселиться. Охраны нет, только патрульная машина может проехать раз в вечер по главной аллее.
В поминальные дни на кладбище приходят целые семейства цыган, они проходят по всем участкам, собирают еду в огромные сумки и увозят на машинах. Люди их не пугают. Если кто-то стоит у могилы, они к нему подойдут и попросят помянуть, желательно деньгами. В обычные дни за поминальной едой приходят бездомные.
Копачи забивают гроб и каждый раз видят покойника. Это тяжело морально, но через месяц-два привыкаешь и просто делаешь свою работу. Единственное, к чему я не смог привыкнуть, — маленькие гробы для детей. Рабочие свыкаются настолько, что могут нести гроб из столярного цеха на обтяжку и шутить по пути. Невозможно все время поддерживать траурное настроение, но, конечно, при родственниках покойных никто не шутит, кроме отдельных наглых личностей.
Землекоп с большого московского кладбища анонимно рассказал о прыгающих на гробы, пьянстве и ненависти к кинорежиссёрам 
О том, как стал могильщиком
Я работаю здесь 23 года. Пришёл, потому что жизнь заставила. По своей воле люди на такую работу не стремятся. Раньше я был штурманом на речном флоте, но в 1990-е пришлось сменить профессию: надо было выживать.
Первое чувство, которое я испытал после трудоустройства, — удовлетворение. Я понял, что мне наконец не будет стыдно вернуться домой. Я смогу прокормить семью. О самой работе — справлюсь или нет — даже не задумывался. Тяжело стало уже в первые дни. Труд у нас, скажем так, специфический. Мы каждый день видим много мёртвых и плачущих людей. От этого появляются растерянность и стресс. Абстрактные представления не слишком совпадают с мрачной реальностью. Прочувствовать и понять, как с этим всем справляться, заранее нельзя.
Естественная реакция русского человека на стресс — это алкоголь. Только с его помощью я поначалу выдерживал. И не только я. Каждый день видеть слёзы — это, мягко говоря, непросто. Девять из десяти человек, которые к нам устраиваются, не выдерживают и быстро увольняются. Если вовремя не побороть стремление залить негатив водкой, надо увольняться, а то просто сопьёшься. Конченые пьяницы раньше у нас тоже работали.
Добавили негатива и друзья-знакомые. Когда в каких-то компаниях я говорил, где работаю, от меня шарахались. Народ, особенно молодёжь, не воспринимают такое явление, как смерть. Они думают: «Я молодой, у меня всё хорошо, а смерть — это что-то далёкое». Все предпочитают бегать за цветами в поле, а не на могилки.
Чтобы выбраться из психологической ямы, мне потребовалось где-то полгода. Я научился абстрагироваться от происходящего. Просто установил в голове переключатель: начинаются похороны — я его щёлк — и всё, не обращаю внимания ни на что, кроме собственных обязанностей. Моя задача — чтобы захоронение прошло без происшествий.
Когда научился это делать, стало не то чтобы легко — с человеческой смертью смириться невозможно, — но стало проще. По крайней мере желание забыться больше душу не иссушает.
В мои обязанности входит подготовить могилу в срок и произвести захоронение. На все работы начальство выписывает наряд, как на заводе. Рабочий день у нас начинается и заканчивается чуть раньше, чем у обычных людей, потому что похороны проходят где-то с 11:30 до 15:30. Зимой сложно работать дольше, потому что темнеет рано.
За годы, что я работаю, требования к землекопам (так называют себя могильщики. — Прим. ред.) стали жёстче. Достаточно несколько раз крепко употребить на работе — отдел кадров тебя найдёт. Такое явление, как повальное пьянство землекопов, у нас умерло. Мы стали выглядеть презентабельнее, у нас появилась нормальная спецодежда на лето и зиму. Стали чётче вести документацию.
С начальством, конечно, ссоримся, бывает. Претензии возникают из-за того, что перегружают работой, советуют, как что-то делать, хотя я не хуже их это знаю. С другой стороны, представляю себя на их месте и понимаю, что, наверно, вёл бы себя так же. Так что всё как на нормальных работах. Никаких левых заказов нам не поручают, да я бы и сам не стал выполнять заказ без наряда.
В то же время в чём-то работать стало проще. Как говорится, молодой сотрудник делает вид, что работает, а опытный знает, как не работать. Раньше я мог полчаса ломом колоть промёрзшую землю. Сейчас я сначала минут десять постучу по льду, прослушаю, пойму, где он наиболее тонкий, и потом быстро всё отколю.
Памятниками я не занимаюсь, но знаю, что какие-то суперкрутые ставят в основном авторитеты. Для них это почему-то важнее, чем для всех остальных. 
Из всех историй мне почему-то в душу больше всего запала одна. Мать хоронила сына. Ей было уже где-то за 70, и выглядела она как типичная русская бабушка. Всю церемонию она не причитала, не стенала, ну, плакала, наверно, точно не помню. А вот когда мы опустили гроб в могилу, она земельку бросила, по щеке из одного глаза крупная слеза скатилась, и она сказала: «Сыночек, что же я теперь буду делать?» Спокойно так, без истерики, но настолько проникновенно, что аж с 1993 года это вспоминаю со слезами на глазах.
Претензии нам высказывают постоянно. «Что же вы так несёте?», «Что же вы так опускаете?», «Зачем такие глыбы в могилу бросаете?» Мы относимся к этому с пониманием, потому что люди находятся в жесточайшей стрессовой ситуации. Любое моё неосторожное движение или высказывание может быть воспринято неоднозначно. Всегда нужно контролировать свои действия, слова и даже выражение лица. Поэтому, как правило, после захоронения те же люди подходят и говорят спасибо.
Историй про призраков у нас нет. Может, конечно, кто напьётся и увидит привидение, но я даже в первые полгода работы, когда выпивал, никого не видел. Ну и вообще, вы же видели землекопов? Мы все крепкие, здоровые, сильные. Как вы думаете, если один из нас подойдёт к другому и скажет: «Прикинь, я привидение видел?» Да человека засмеют просто.
Я вам интервью даю, потому что меня просто бесит, как землекопов показывают в кино или сериалах. По их мнению, мы всегда пьяные, грязные, оборванные. Если землекоп не такой, то никто не поверит. У нас на кладбище тоже один раз сериал снимали. Режиссёр даёт команду: «Зовите могильщика!» Смотрю, идёт, ну точно: шатается, весь рваный, волосы грязные. Еле удержался, чтобы не надавать там всем в дыню.
Мы клиентов на покупку дополнительных мест не разводим. Начнём с того, что купить сейчас место на кладбище в Москве почти невозможно. Негде хоронить. У нас на кладбище, например, только родственные подзахоронения. В одну яму несколько покойников тоже не складываем. Это просто бред. То есть мы должны одного положить, потом закопать, а потом снова раскопать? Мы совсем идиоты, что ли? Тем более если человек только умер, первое время родственники часто ходят к нему на могилу. Вот они придут — и увидят, что там табличка с другим именем. Да они всё кладбище поднимут, чтобы разобраться как-так.
Бабки-плакальщицы — это не к нам. Их может организовать агентская служба, я про такое слышал, но ни разу не видел. По крайней мере одних и тех же «актёров» на похоронах не замечал. Более того, мы стараемся не допускать, чтобы на захоронениях было много крика и шума. Это нервирует самих людей. Они теряют над собой контроль и прыгают потом в могилы. Поэтому всячески пытаемся их успокаивать.
Никаких нелегальных способов заработка или развода провожающих в последний путь у нас нет. В моём возрасте это уж совсем некрасиво бы было. Да и зачем мне зарабатывать нелегально? У меня и легально неплохо получается.
Претензии нам высказывают постоянно. Мы относимся к этому с пониманием, потому что люди находятся в жесточайшей стрессовой ситуации. Но после церемонии те же люди подходят и говорят спасибо
Работа меня изменила в лучшую сторону. Стал больше задумываться о том, что я есть на самом деле. И ещё я сильно поменялся, когда осознал, что моя работа нужна окружающим. Землекопы сочетают серьёзные физические нагрузки с крайне высокой степенью стрессоустойчивости. Психология здесь решает почти всё.
ИЛЛЮСТРАЦИИ: Маша Шишова
©
Алены Ивановой
Как ни печально, в мире ежедневно умирают люди. Однако немногие знакомы с процедурой захоронения. Как происходит подготовка к погребальному обряду и сколько уходит времени на копание могил, рассказал землекоп с десятилетним стажем Владимир Петров.
Страх исчезнуть без следа мучает людей многие тысячелетия. Каждый из нас хоть раз задумывался о том, что будет написано на могильной плите. Как будут вспоминать родственники и друзья на поминках. Эта мысль посещает людей независимо от статуса и положения.
Поэтому корреспондент портала pg21.ru встретилась с представителем одной из необычных профессий, бригадиром землекопов Владимиром Петровым. За его плечами 14 лет работы на кладбище.
Как вы решили стать могильщиком?
- Официально наша профессия называется землекоп. Четырнадцать лет назад друзья позвали на заработки в Московскую область работать на городском кладбище. Свой первый рабочий день помню очень хорошо. На улице был февраль. Земля промерзла. Вначале пришлось поработать ломом, а потом только приступить к копанию. На это ушло несколько часов. Для меня было непривычно, но потом влился в коллектив и стал зарабатывать неплохие деньги.
Каково видеть ежедневно мертвых и плачущих людей?
- Человек ко всему привыкает. Отношусь как к обычной профессии.
С чем вам приходится сталкиваться?
- Чаще всего люди не могут найти могилы. Приходится им показывать. У нас в этом плане все под контролем: сектора заполняются по датам захоронения.
Что вам запомнилось из своей практики?
- Когда мужчина потерял одновременно жену и сына. Почти два месяца приходил с цветами, все оплакивал их. Буквально через полтора года он вновь женился. Время все-таки лечит и расставляет все по своим местам.
Кем вы работали изначально?
- Около двадцати лет в Чувашии проработал водителем. Потом захотел что-то поменять в жизни, да и зарабатывать хотелось больше. У меня семья, дети.
Каков ваш график работы?
- С семи утра до 16.00. Работаем бригадами по три-четыре человека.
Что нравится в своей профессии?
- Тишина и спокойствие. Чистый свежий воздух. Работа всегда позволяет держать себя в хорошей физической форме, заменяя тренажерный зал. Хорошая и стабильная заработная плата, которую выдают вовремя, без задержек.
![]()
Что входит в ваши обязанности?
- Подготовить могилу в срок и произвести захоронение. Обычно похороны начинаются с 11.00. На все работы выписываются наряды.
Сложнее всего работать, наверное, зимой?
- Нет, наоборот, летом в зной сложнее. Зимой даже не чувствуешь холод, поскольку постоянно занят физической работой. Конечно, в морозы больше времени уходит на копание. Хорошо, если зима снежная (как в этом году), земля не так сильно промерзает и меньше времени уходит на работу с ломом. Зимой на это уходит около четырех часов, летом в два раза меньше.
Как вы обычно согреваетесь зимой?
- Только чаем, в этом плане у нас все строго: ни капли алкоголя. Кстати, у нас нет текучки в кадрах. Почти все работают более пяти лет.
Сколько могил приходится копать в день?
- В среднем, 3-4 могилы. Бывает и больше. Все зависит от времени года. Замечено, что когда есть скачки температуры воздуха, умирает больше людей.
Чем отличается механическая копка от ручной и как оценивается?
- Естественно ручной труд он всегда дороже, да и по качеству лучше. После работы спецтехники земля остается рыхлой, к тому же не везде техника пройдет.
Что вас удивляет?
- Гробы, в которых хоронят людей в последнее время. Кто как может ухитряется выделиться, например, сейчас модно двухдверные. Хотя по мне, на том свете все одинаковые.
Где вы бы хотели, чтобы вас похоронили?
- Честно, даже не задумывался. Еще рано об этом думать.
Чебоксарский землекоп Владмир Петров
Чебоксарский землекоп Владмир Петров
Чебоксарский землекоп Владмир Петров
Фото с городского кладбища в Яушах
Писал для сайта "Твой Тамбов": http://tmb.news/exclusive/reportage/budni_tambovskikh_mogilshchikov/
Вряд ли назовёшь работу могильщиков приятной и романтичной. Тяжёлый физический труд, без скидки на ливень или минус тридцать градусов по Цельсию, бледные лица покойников, страшные крики или тихий плач родственников у могилы. Пока в нашем обществе сильны христианские традиции и умирают люди, их труд будет востребован. О том, как проходят будни тамбовских могильщиков, как не сойти с ума от такой работы и чем киношный образ представителя этой профессии отличатся от реального, читайте здесь.
«Город мёртвых»
На часах 9.30. Полынки в это хмурое мартовское утро выглядят донельзя тоскливо. Карканье воронов, куда ни глянь, кресты, и чёрная-чёрная, как нефть, жижа, в которой застываешь по самую щиколотку.
Бригадир, водитель и могильщики, или как они себя со смехом именуют - «копари» - у похоронной бригады из шести человек рабочий день уже в самом разгаре. Этот день, как и сотни других, монотонен и ясен. Ещё вчера они получили наряд. Сегодня с утра повстречались с заказчиком и смотрителем кладбища, чтобы определиться с местом. И вот теперь готовят яму глубиной метр восемьдесят.
Сейчас очередь Александра. Из всех могильщиков бригады он самый бывалый, здесь с девятого года. Когда-то трудился на одном из тамбовских заводов. Рассказывает, что задерживали зарплату, приходилось то и дело уходить в отпуск без содержания, вот от не такой хорошей жизни ему и пришлось взяться за лопату и лом. «Мы на разных кладбищах копаем, и в Тамбове, и в области. Все районы уже, наверное, проехали. Везде требуется наша помощь», - говорит мужчина, голова которого то исчезает во чреве могилы, то появляется на свет божий.
«Сейчас более-менее почва оттаяла, копать можно», - в разговор включается словоохотливый могильщик Иван (коллеги зовут его Дядя Ваня). – «Зимой без отбойника не обойтись, а раньше вообще без него мёрзлый слой рубили, прямо ломом. Вот в дождь копать весело, когда, пока покойника отпевают, черпаешь ведром воду из могилы».
Работа со стрессом
Как мне представляется, самый психологически сложный момент для могильщика – прощание с усопшим. Плач, слёзы, убитые горем люди иногда норовят прыгнуть в могилу. Чтобы не свихнуться, от этих картин нужно абстрагироваться и ни о чём не думать, кроме как о своих прямых обязанностях.
«Мы народ не суеверный. Здесь если всем этим будешь голову забивать, лица запоминать, можно и с ума сойти. Бывает, у людей крыша едет, а тут и до петли недалеко. Много ты знаешь людей, которые могут подойти к покойнику, нормально на это реагировать, без всяких там заморочек?», - объясняет мне позже бригадир Игорь, пожалуй, самый рассудительный, самый повидавший из всей бригады.
«Бывает хреново, когда детей маленьких хоронят, вот тут очень переживаешь , детей очень жалко», - говорит с чувством, продолжая кидать землю лопатой, Александр.
Правда, далеко не все слёзы являются следствием искренних эмоций. Бывают рыдания и на публику, для рисовки, бывает, что финансовые проблемы плакальщиков интересуют больше, чем потеря близкого – об этом мне повествуют долго и подробно. «Случается, что сначала плачут, бросаются на гроб, кричат – держите меня семеро, я сейчас упаду, а в автобусе анекдоты начинают травить или ещё хуже – делить имущество покойного, которого они ещё помянуть не успели», - говорит Дядя Ваня. – «А так, большинство родственников себя нормально ведут. Бывало, конечно, что напивались и на нас драться кидались. Но в последнее время такого не припомню».
«А помнишь, хоронили одного. Он кредит взял, жена его заставляла их брать, а потом он последний кредит выплатил и повесился», - почему-то вспоминает Александр.
Дорога, офис и морг
Яма уже на две трети готова. Поручив заканчивать начатое третьему землекопу Михаилу, Александр, Дядя Ваня, Игорь, четвёртый могильщик Сергей и водитель, тоже Сергей, предварительно приведя свою одежду и обувь в надлежащий порядок, садятся в автобус.
Тряска по бездорожью погоста, всё те же нескончаемые кресты за окном, дым сигарет, из динамиков доносится «младший лейтенант» Аллегровой. «Вот, ребят, в отечественных фильмах и сериалах могильщик…», - начинаю я. «Всегда пьяный», - не дают мне закончить, посмеиваясь. «Оно раньше так и было. Но сейчас все цивильные стали, с пьянством у нас строго, да и пьяный яму выкопает, в которую гроб не влезет, в общем, таких делов натворит. Так что смотрим эти фильмы, хохочем», - отвечает мне Александр.
Пытаюсь изучить профессиональный сленг могильщиков. Так, понимаю, что «дрова» – это гробы, «жмуры» – это покойники, а кто такие «випари» я расскажу отдельно.
А меж тем мы приехали в военно-мемориальную компанию. Пока мои собеседники грузят в ПАЗик гроб, крышку от него и деревянный крест, я осматриваю ассортимент.
Венки, цветы, гробы самого разного качества и разной ценовой категории. Говорят, что кризис серьёзно повлиял и на похоронные товары – сейчас всё чаще стараются брать гробы дешевле и скромней.
Следующая точка маршрута – это морг, откуда мы забираем тело умершей пожилой женщины.
Отпевание и погребение
С покойной и немногочисленными родственниками мы едем на адрес. Прощание длится недолго – минут 15-20.
Следующий пункт нашего маршрута – церковь. Большую часть покойников у нас отпевают или в одном из тамбовских храмов, или в церкви на кладбище.
Исключение составляют немногочисленные правоверные коммунисты-атеисты (в нашем регионе сильны православные обычаи), а также приверженцы некоторых других конфессий. По иному разряду проходят похороны «випарей». Так могильщики называют богатых, важных «клиентов». Тогда и гробы дорогие, и покойника везут не в автобусе, а в «форде-катафалке», и могильщики наряжаются в парадную одежду, и рядом с ямой в момент прощания разбивают палатку от солнца или дождя.
Мои знакомые ставят гроб в церковь и возвращаются в автобус. Наступает почти часовая передышка – можно наконец-то пообедать и передохнуть.
«Когда гроб на гроб копаешь, подхараниваешь к родственникам, может запросто засыпать землёй, а можно вообще в могилу, где кости лежат, провалиться. Вот это очень неприятно. Земля-то копанная, старый гроб подгнил, он на вид только целый. Да и гроб ты сразу не видишь, непонятно, докопался ли до него или нет. Или стена обрушится. Такое нередко случается. Тут главное, чтобы руки остались на весу», - объясняет мне Игорь.
Но вот таких случаев, чтобы сам гроб уронить, в их практике не было. «Уронить гроб – страшнее этого быть не может. Этого нельзя делать ни в коем случае. Можешь сам упасть, но чтобы гроб…» - говорит бригадир с нотками удивления и испуга. А потом уже с ностальгией: «Раньше могильщик был на похоронах первый человек, его первым сажали за стол, уже потом родственники садились. Теперь эта традиция уходит».
Наш траурный автобус теперь уже в полной тишине едет обратно, на кладбище. Обряд погребения проходит довольно быстро.
Могилу закапывают, воздвигают крест. Мои знакомые везут родственников в кафе, на поминки. Потом они возьмут на завтра наряд, куда-то отвезут гроб и венки, и будут свободны. Ну а я еще минут пятнадцать иду в тишине по грязи прочь из «города мёртвых».
Читайте также: