Кто шьет шляпы профессия

Опубликовано: 29.06.2024

Согласно словарю Д. Ушакова, модисткой именуют мастерицу-портниху, изготавливающую изделия и детали декора женского образа: шляпки, платья, вуали. Но на самом деле значение слова «модистка» в истории имеет куда более широкое определение. Модистки занимались как индивидуальным пошивом одежды и головных уборов, так и открывали магазины, где выставляли оригинальные модели женских туалетов.

Во Франции XVI-XX веков модисткой называли женщину, которая проектирует, шьет и продает модные платья и шляпки. Мода на невероятно пышные нарядные платья, ажурные головные уборы, веера, перья и кружева, вспыхнувшая на закате эпохи Ренессанса, буквально создала эту профессию.

Профессия модистки в истории Европы

Сейчас это слово в своем исконном значении используется довольно редко. Но в свое время обращаться к модистке – это было дело обыденное, особенно для вельмож. Кстати, первые упоминания об этой специальности насчитывают почти 400 лет. Зародившись во Франции, профессия вскоре распространилась по всему миру, и кто такая модистка, знал каждый. Она стала прообразом современных дизайнеров одежды (кутюрье).

На заре эпохи Барокко все мастера наперстка и иглы разделились на несколько профессий. Портной стал кроить и шить костюмы для мужчин. Белошвейка трудилась над созданием нижнего белья, а модистка занималась пошивом и декорированием платьев для женщин.

В эпоху Романтизма профессия, благодаря которой женщины могли украшать себя платьями, расшитыми жемчужным узором, с оборками и драпировками, кружевами и вышивкой, обрела невероятную популярность. Самые талантливые модистки были известны далеко за пределами своих стран, и к ним ехали знатные люди со всего света. Их уважали и почитали как законодательниц моды.

Что входило в сферу деятельности модистки

Модистки, работавшие собственноручно, создавали шляпки и другие головные уборы и украшали их. Шили одежду несложных фасонов, а также накидки, шали, мантильи, вуали, шарфы, веера. Для создания сложных платьев они заказывали основу (силуэт, фасон) у портных, а затем самостоятельно декорировали изделие лентами, кружевами, тесьмой, бахромой, драгоценными камнями, цветочной вышивкой.

Было ещё одно направление в деятельности у модистки – это обновление поношенных вещей. К ним нередко обращались с просьбой освежить старые платья. Модистки их перекраивали и украшали, создавая «новые» вещи из ношеных.

Но модистка – это не портниха и не закройщица, как многие предполагают. Задача портного заключалась в основном правиле: «Главное, чтобы костюмчик сидел». А модистки, как и современные кутюрье, знали толк в украшениях, оборках, кружевах, аксессуарах и могли на основе платья простого кроя создавать шедевры.

Модистка в России

В Россию термин «модистка» пришел лишь спустя два столетия после своего становления во Франции. Начиная с 1803 года в крупных городах империи открывались профессиональные школы модисток для женщин. Кроме этого дамские модистки образовывали целые профессиональные сообщества, где делились новыми наработками и полученными за границей знаниями.

В современном российском обществе профессия модистки практически утратила своё значение. Но мода сейчас шагает семимильными шагами, и благодаря доступности информации этот термин вновь начал упоминаться. Это слово нередко используют в качестве описания своей профессиональной деятельности начинающие дизайнеры.

Интересно, что в реестре профессиональных стандартов Росси модистка числится как должность до сих пор. Относится такая профессия к разделу специалистов по ремонту и индивидуальному пошиву швейных и трикотажных изделий, изделий из меха и кожи, галантереи, головных уборов.

Milliner (не путать с millionaire, хотя и они среди шляпников встречаются) — чисто британская профессия. Именно в Соединенном Королевстве находится центр мирового производства этих аксессуаров, в том числе и ручной работы. Как Анне Гилдер родом из России удалось застолбить свое место в этой традиционной и в то же время экстравагантной индустрии?

— Как вы заинтересовались созданием шляп? Вас кто-то вдохновил?

— В шляпы я влюбилась еще до переезда в Англию. Но только здесь я поняла, что этот аксессуар должен быть в гардеробе каждой женщины, поскольку он часть дресс-кода. В Англии шляпы носят везде: на свадьбах, в церквях и синагогах, а также на важных общественных мероприятиях, на скачках или регатах, например.

Мой шляпный путь начался со свадьбы друзей. Помню, как долго мне не удавалось найти шляпку, которая не только была бы доступной по цене, но и в то же время отличалась оригинальным дизайном. В итоге я решила смастерить ее сама. Несмотря на то что она была создана, как я поняла позже, вопреки всем правилам шляпного мастерства, шляпка получила много комплиментов. Меня это настолько вдохновило, что мой муж решил подарить мне ваучер на уроки известной модистки. Так все и началось.

— Вы помните свою первую шляпу, которая ушла в люди?

— Да, прекрасно помню, тем более что я продала ее случайно. Просто хотела показать свои творения в социальных сетях, и неожиданно нашлись желающие их приобрести. Шляпы — мое хобби, я никогда не думала, что когда-то оно перерастет в бизнес.

— Как рождаются ваши дизайнерские идеи? Как вы думаете, чем вы отличаетесь от других мастеров?

— Мне никогда не было интересно подражать другим. Зачем это делать, если есть миллион своих идей, для воплощения которых порой не хватает времени? Единственное, что меня интересует в работе других мастеров, это технические детали. У меня есть много друзей в шляпном мире, и мы комфортно существуем, не копируя друг друга.

Не бывает двух одинаковых шляп, поскольку изготовление каждой всегда происходит по-разному. Иногда я могу закрыться в своей мастерской и через несколько часов выйти с великолепной, как мне кажется, шляпой. Иногда я могу неделю ходить кругами, пить кофе литрами и так и не найти вдохновения.

В основном меня вдохновляют природа и изобразительное искусство. До пандемии я посещала огромное количество выставок. А еще у меня есть шляпка «Чайная чашка», навеянная моей любовью к традиционному английскому чаепитию, и дизайн с Эйфелевой башней и пирожными макарон, потому что я обожаю этот десерт и Париж.

— Каких клиенток у вас больше: англичанок или русскоговорящих жительниц Британии? И как их вкусы разнятся?

— Клиентов, наверное, больше англичан. Последние два года очень много американок. Это было для меня сюрпризом, так как я всегда думала, что шляпки в США не носят. Русские девушки тоже делают заказы. Они боятся слишком больших и ярких шляп, просто потому что у них нет привычки их носить, ведь у нас на родине нет такой шляпной традиции, как в Англии. Русские девушки опасаются выглядеть глупо. Обычно наши соотечественницы приходят заказать маленькое и скромненькое изделие, чтобы соблюсти дресс-код, однако уходят с большой и яркой шляпой, что меня очень радует.

— Бывают у вас необычные заказы?

— Как-то я делала шляпу со змеей и оставила этот элемент на столе. Через несколько дней я забыла об этом и, зайдя в мастерскую, увидела змею и очень испугалась! От моего крика, наверное, весь район содрогнулся.

— Я слышала, что во время эпидемии вы стали заниматься изготовлением визоров. Как это получилось?

— Честно сказать, идея не моя. В начале пандемии несколько моих знакомых, у которых в семьях были тяжело больные люди, спросили меня, не знаю ли я, как сшить маски. Я решила сделать пару выкроек, а потом нашила масок своим знакомым и знакомым знакомых. Потом случайно увидела в «Инстаграме» на странице известного шляпника призыв помочь NHS. Сразу же записалась в группу и начала делать визоры. Процесс несложный, но в большом объеме очень трудоемкий. Наша группа сделала около 100 тыс. визоров для больниц и домов престарелых. Это наполнило смыслом мои дни на карантине. Времени на жалобы о том, что надоело сидеть дома, у меня не было, так как с утра до ночи я шила маски и делала визоры. Я даже сняла пару онлайн-мастер-классов по их созданию.

— В марте этого года о вашей дизайнерской маске написали многие британские издания… Расскажите, почему.

— В марте я собиралась на скачки в Челтнем. Билет купила еще прошлым летом, ждала с нетерпением, но вот за пару недель до мероприятия в новостях стали все чаще говорить о пандемии. Правительство тогда еще не объявило карантин, и никаких мер по ограничению — иногда говорили, что надо мыть руки, — не было.

Я долго думала, идти или нет на мероприятие, и в последний момент все-таки решила, что пойду, но на всякий случай надену маску, чтобы не заразиться, ведь там присутствовало около 250 тыс. человек. Примерив черную маску к ярко-розовому наряду и новой шляпке, я поняла, что похожа на террориста, и поэтому решила украсить маску яркими губами из кристаллов Сваровски. Когда я пришла на ипподром, меня сразу же окружила толпа фотографов и желающих сфотографироваться. На следующий день моя маска уже была на обложках и разворотах всех газет. Это было очень неожиданно!

— Кому бы вы обязательно хотели сделать шляпу в будущем?

— Очень люблю милые детские шляпки, поэтому — принцессе Шарлотте. И еще какой-нибудь голливудской звезде для ежегодного Met Gala.

— А какую шляпку каждая жительница Британии непременно должна иметь в гардеробе?

— Маленькую таблетку для свадеб и мероприятий, а также фетровую шляпу-трилби на каждый день зимой, желательно — яркого цвета, чтобы раскрасить серые лондонские будни.

История ношения головных уборов уходит в далекое прошлое. С древнейших времен головной убор наделяли магическими свойствами. Его интерпретировали как символ власти, богатства, знатности, успеха. Веками разные головные уборы обозначали статус человека, который он занимал в обществе. Его выбор свидетельствовал об оригинальности вкуса владельца, принадлежности к светскому обществу или художественной богеме, а для художника - о смелости и неповторимой индивидуальности созданной модели.

Любой головной убор имеет три основных назначения: во-первых, он защищает хозяина от погодных явлений - дождя, солнца, ветра, снега; во-вторых, это часть традиций и правил того или иного народа; а в-третьих, это просто стильный, модный аксессуар, дополняющий нарядный туалет. Мир моды просто невозможно представить себе без каких-либо головных уборов. Здесь этот предмет одежды переходит из практического применения в разряд произведений искусства. Ни один показ мод известных кутюрье не обходится без творений шляпников.

А как обстоит дело у нас? Где и кто шьет головные уборы гражданскому населению в Азербайджане? Оказалось, что фабрик по производству шапок нет, есть только небольшие мастерские, количество которых можно пересчитать по пальцам. Мастер одной из них, Вагиф Багиров, имеет двадцатилетний стаж. Он оказался человеком с большим чувством юмора.

- Как вы пришли в эту профессию, кто вас направил, кто посоветовал, а может, вы мечтали стать мастером по пошиву шапок?

- (смеется) Ну, вы сказали "мечтал"! Что вы! Я об этом даже и не думал! Меня сюда привела обычная житейская ситуация. Я двадцать лет занимался транспортом в государственном учреждении.

- Вы водитель?

- Нет. Я инженер-механик, автомобилист. В девяностых годах, когда закрылись многие организации, я тоже остался без работы и тогда был вынужден вспомнить то, чему учился в детстве. Дело в том, что мой покойный отец в свое время заведовал ателье и мастерской по пошиву головных уборов, где я получил специальность портного, а шить шапки стал позднее, как говорится, жизнь заставила.

- Но все равно это нужно уметь.

- Вы знаете, у меня старая закалка, я учился с четырнадцати лет. Вообще, я считаю, что постигать азы какой-нибудь профессии надо в ранней молодости. Когда время уходит, учиться намного сложнее. Я с детства дисциплинированный. В восемь часов уже был на работе и до трех не вставал со своего места.

- Когда же вы учились?

- Я окончил вечернюю школу рабочей молодежи, потом техникум, а затем окончил Строительный институт. Повторяю: я стал мастером вынужденно.

- Помогла ли вам эта профессия выжить?

- Конечно, помогла. Некоторые мои приятели вообще так и не трудоустроились до пенсии, некоторые болели, а я сразу занялся шитьем.

- То есть эта, скажем, запасная профессия вас выручила.

- Конечно. Я вдобавок и скорняк, могу шить и одежду, и головные уборы, и меховые изделия. Причем специально работе мастера-шапочника я не учился.

- А вы помните первую сшитую вами шапку?

- Любой портной может сшить головной убор. Это несложно. Каждый, кто умеет шить на машинке, в течение месяца может выучиться этой профессии.

- Много ли у вас заказчиков?

- В городе почти не осталось настоящих мастеров, поэтому люди идут к нам. Исключая лето, работа есть весь год. В летний сезон мы шьем изделия впрок, на зиму. Но дело в том, что эта профессия вымирает.

- Почему?

- Молодых эта профессия не интересует. Может, я категоричен, но, отдавая дань современным технологиям, хочу сказать, что именно они начисто отбили у молодежи желание учиться какому-то ремеслу, некоторых детей компьютер просто губит. И откуда у современной молодежи терпение, чтобы учиться!

- А какие качества нужны, чтобы научиться шить?

- Те, которыми не обладают современные молодые люди: усидчивость, терпение, внимательность.

- Молодые не идут в эту профессию, потому что не обладают этими качествами или потому что не хотят?

- Не хотят, стесняются. Например, мой сын не воспринимает мою работу всеpьез. Ему она не нравится.

- Значит, при таком положении вещей эта профессия может исчезнуть?

- Она на грани исчезновения. К тому же готовая продукция задавила индивидуальный пошив, хотя по качеству является ниже. Мои кепки носятся 10-15 лет, потому что всю работу я выполняю сам, не допускаю изъянов, а на фабрике работа конвейерная, одну шапку шьют, например, пять человек. О каком качестве можно говорить в таком случае?

- Как вы считаете, должны ли профессии ремесленников передаваться по наследству?

- Необязательно. Много лет назад про меня написали, что я потомственный мастер. Ничего подобного! Мой отец был административным работником, я - инженер. Просто я стал шить головные уборы, чтобы содержать семью.

- У вас почти нет женских шапочек.

- Потому что наши клиенты в основном мужчины. А женщины время от времени заказывают меховые шапки, беретки, боярки. Их шьет моя супруга. Какой мех при нашей погоде?

- Устраивает ли вас плата, окупается ли ваш труд?

- Честно говоря, одно покрывает другое. Если у человека нет денег, я делаю уступку, например, пенсионерам отдаю за бесценок, иногда могу даже подарить кому-то кепку. Я вижу, кто нуждается. Взамен состоятельному клиенту немного повышаю плату. Но наши клиенты, главным образом, люди преклонного возраста. Иногда под Новый год молодые в качестве подарка для веселья заказывают кепки.

- А дорогие меховые изделия шьете?

- Дорогие меха - это норка, каракуль, песец. Их мы и используем в работе. Однажды мне пришлось даже шить соболью шапку.

- Не боялись испортить?

- Нет (смеется). Испортил бы, нового соболя поймал бы. Клиентка осталась довольна работой.

Вы создаете первый раз коллекцию. И вы четко уверены, что вам нужен конструктор. Вы точно в этом уверены? Перед тем как заниматься созданием одежды ответьте себе на два вопроса:
Что я создаю?
Кто есть кто в нашем производственном мире создания одежды. И тогда может вам и не нужен оказывается сейчас конструктор?

Отвечаем себе на вопрос №1.
Вы хотите сразу создать партию серийной одежды?
Вы хотите эту одежду продавать и знаете как вы будете это делать?
Если так, то необходимо будет каждой модели присвоить артикул. Это номер, содержащий несколько цифр. Каждая модель (артикул) будет иметь несколько размеров, а значит будет размерная сетка. Сколько будет размерных сеток на один артикул у Вас? Одна? Две? Три?
Или Вы хотите создать коллекцию одежды для показа или для фотосессии? И пока Вы не знаете, получится ли у Вас ее продавать, Вы вообще пока не думали конкретно о продажах.

Швея - это тот человек на производстве, который только шьет. Умная швея конечно что-то подкроит, но лучше на это не надеяться. Швеи просто шьют. Швеи работают именно на швейных производствах. Шьют они часто изделия не полностью, а выполняют определенные операции.
Закройщик – это тот человек, который только кроит. Причем если закройщик работает в ателье, ему не нужны лекала конструктора, он может раскроить модель в единственном экземпляре, используя свои базовые лекала или не используя их, все зависит от стиля работы. Если закройщик работает на производстве, он кроит изделия чисто по лекалам. Соответственно квалификация закройщика в индивидуальном пошиве и квалификация закройщика массового пошива совершенно разная.
Портной – это человек, который отшивает изделие от начала до конца. Это человек, который прекрасно обладает навыками кроя, может подкроить производные детали. Хороший портной просто не может быть глупым человеком, так как данная профессия обязывает иметь очень хорошему логическое мышление.
Закройщик-Портной – человек, который и кроит и шьет в рамках индивидуального пошива. Ему не нужны лекала конструктора. Он все делает сам. Он конечно пользуется своими базовыми лекалами. Закройщик – Портной очень часто обладает навыками конструирования, поэтому изделия в единственном экземпляре он создает быстро и качественно.
Конструктор – человек, который создает конструкцию изделия, потом создает лекала. Он не шьет. Он только конструирует, потому что он инженер. Безусловно конструктор имеет навыки кроя и пошива, но профессия конструктора не обязывает Вам отшивать образцы. И если Вы заказали лекала конструктору, это не лишает Вас обязанности отшива макета и первого тестового образца.
Технолог – человек, который отвечает за технологическую последовательность в конструируемой модели. Часто в паре с конструктором работает именно технолог. Он отшивает тестовый образец. Так же технолог работает на производстве и строит технологический процесс в цехе, то есть распределяет операции пошива между швеями.

Если вы создаете коллекцию для показа или для фотосессии, вам нужен портной-закройщик. Точно не конструктор. Так как при всех хороших подсчетах работа с конструктором будет дороже, ведь первый образец все равно нужно отшивать.
Покажите коллекцию публике, получите реакцию, дальнейшие действия будут вам уже ясны.
Если вы создаете серийную одежду, Вам нужен конструктор и технолог (или портной), так как Вам нужны хорошие лекала и техническое размножение на другие размеры, а так же первый тестовый образец.
И там и там не готовьтесь сразу получить идеальный результат. Несмотря на то, что с вами будут работать профессионалы, помните они тоже люди и они думают по своему, а вы по-своему. Вы будете корпеть над создаваемыми изделиями, убирать недочеты, перешивать макеты и образцы, добиваться нужного качества. Просто в первом варианте у вас не будет лекал на руках по итогу, а во втором варианте будут!

Оригинал статьи в нашем Instagram - https://www.instagram.com/p/BTY4NQMjWK4/

«Мы делаем шляпки. Шляпки ручной работы. Нам часто говорят, что наши шляпки не хочется снимать и что они делают их обладательниц счастливыми. После таких слов хочется творить и творить. Творить и вытворять!», - говорят Ольга Хорошилова и Наталья Сердобова, основатели бренда Nezabudka-hats, в рамках которого выпускают оригинальные головные уборы и аксессуары. О том, за три года с нуля раскрутить шляпный бренд, порталу Biz360.ru рассказала одна из участниц арт-дуэта Nezabudka-hats Ольга Хорошилова.

Ольга Хорошилова и Наталья Сердобова, предприниматели из Москвы, основатели бренда шляп и «цветочных» аксессуаров Nezabudka-hats . Ольге 45 лет, по образованию экономист (окончила Российский экономический университет им. Плеханова), работает заместителем замдиректора крупной торговой компании. Наталье 43 года, по образованию инженер-экономист (окончила Экономико-статистический институт), работает в IT-департаменте крупного банка.

Я всегда занималась творчеством: шить, вязать, дверь красиво покрасить - это моё! А Наташа всю жизнь великолепно рисовала. Мы познакомились 20 лет назад. Я искала на сайте попутчиков компанию для поездки в Турцию. Собралось 13 незнакомых друг с другом людей. Мы отлично отдохнули, а с Натальей продолжили общаться и после отпуска. Потом, с разницей в два месяца, родились наши сыновья, которые тоже дружат.

Наш творческий дуэт вырос из… цветка ириса! Я мечтала заняться цветоделием и однажды подруга подарила мне шёлковый цветок, который сделала сама. Я тут же по её следам пошла на курсы. А в день рождения преподнесла Наташе ирис, созданный мной. Она - мне: «Оля, боже, где ты взяла такую красоту?!» «Да я сама его сделала!» Наташа загорелась и говорит: «Я тоже хочу!» И пошло дело.

Сначала мы создавали только украшения из цветов - броши, ободки и венки для волос, заколки - и раздаривали их. Когда набралась критическая масса, муж сказал: «Оль, то что ты делаешь, надо показывать людям». Я всё ещё сомневалась. Но как-то, блуждая по интернету, наткнулась на конкурс рукодельных вещиц в Праге и рискнула - отправила фото своего же свадебного венка. Неожиданно для себя в номинации «рукодельное творчество» я заняла второе место! И поняла, что мне, действительно, есть что показать, и можно нести своё творчество в массы, а не только друзьям и знакомым.

Название нашего бренда появилось спонтанно. Нужно было срочно назвать мужу по телефону имя для интернет-домена. Я выпалила: «Ромашка что ли?». «Ой, ромашка занята». «Ну, незабудка». «Тоже занято!». «Тогда Nezabudka-hats». Считается по всем канонам, что с частицей «не» названия лучше не использовать. Но с незабудкой - другое дело! Как на проекте «Подиум», на который я попала в прошлом году, мне говорили: «Незабудка - хрен забудешь!»

В 2014 году мы впервые стали участниками профессиональной свадебной выставки Wedding Fashion Moscow, с неё началось, как мы считаем, наше профессиональное продвижение и продажи. Но цветам ручной работы объективно мало места в традиционных областях применения - в виде брошек, ободков, венков. Наши цветы требовали яркого обрамления. Таким образом, через год мы пришли к изготовлению головных уборов - классических шляп, которые мы дополняли цветами.

Мы с Наташей отправились на шляпные курсы, в том числе - по каркасным шляпкам. В августе 2015-го выставили первую шляпную коллекцию на благотворительном мероприятии в Завидово, куда нас пригласили. Потом были модные показы в Манеже, Гостином дворе, на Moscow Fashion Week, а также дизайнерские конкурсы, совместные показы с известными брендами одежды.

За три с половиной года наш арт-дуэт стал узнаваем, а шляпки высоко оценили не только клиенты, но и профессионалы, присудив нам титул «Лучшие шляпницы России-2017» на конкурсе мастеров головных уборов. В 2017-м и 2018-м со своими коллекциями мы участвовали в конкурсных показах на CHAPEAU - крупнейшей международной специализированной выставке головных уборов, одежды и аксессуаров, а с 2017 года состоим в организации «Деловые женщины России».

Да, для этого приходилось много работать, спать по два-три часа в сутки, оказываться за один вечер в двух местах. Но наш девиз - не останавливаться! Как сказала Алиса в Стране чудес: «Чтобы оставаться на месте, нужно очень быстро бежать, а чтобы хоть немного продвинуться, нужно бежать в два раза быстрее».

Мы не останавливаемся на достигнутом, а обучаемся новым техникам и технологиям, которые могут пригодиться в шляпном искусстве: так, недавно Наташа пошла учиться на курс «Дизайн украшений», а я - на проект «Подиум» придумывать и шить одежду. До этого я прошла обучение в Париже во Французской высшей школе искусств и технологий ESMOD.

Мы создаём шляпы на любой вкус: летние и зимние, на выход и повседневные, а также шляпки для скачек и карнавальные головные уборы. Делаем шляпы и для других особых случаев. Например, к нам обращаются из театров. Так, для спектакля «Маленький принц» мы сшили воротник-розу для одной из главных героинь - Розы: он, точно цветок, то распускался, то закрывался.

Также в нашем ассортименте - всевозможные украшения из цветов: цветочные заколки, повязки, венки, косынки, ободки на каждый день из тончайшей итальянской кожи, цветочные аксессуар ы из шёлка, льна и кружев, джинсовые цветы-броши, которые можно заколоть на лацкан пиджака, прикрепить к поясу или украсить ими сумочку.

Для фирм-оптовиков мы разрабатываем дизайнерские воротники в дополнение к одежде, которые можно пристёгивать при необходимости.

Цены на наши украшения и аксессуары - от 3000 рублей. Повседневные велюровые шляпки - от 5000 рублей, шляпки для скачек - от 25000 рублей, так как это всегда индивидуальный заказ, в единственном экземпляре, под конкретного человека, образ и характер. Очень кропотливая, дорогостоящая работа.

Кстати, в прошлом году на скачках «Гран-При радио Монте-Карло-2018» в Москве наша шляпка с бабочками на Анне Зайкинс заняла первое место. Часто такие головные уборы и тематические шляпки, как например, «Шляпа-клетка» берут в прокат или для фотосессий. Аренда стоит от 1000 до 3000 рублей.

Наши шляпки продавали на благотворительном аукционе - в пользу одного из детских фондов. Перед Новым годом попросили тематические головные уборы для фотосессии в детском онкоцентре, мы отобрали шляпу-часы «Время течёт» и шляпу «Алые паруса», чтобы было интереснее. Мы всегда хотели участвовать в благотворительности, и помогаем доступными нам способами.

В месяц наш шляпно-«цветочный» бизнес приносит от 50 000 до 300 000 рублей (при условии оптового заказа).

Наша аудитория очень разная - от самых обычных женщин, которые хотят быть элегантными, до влиятельных и звёздных клиентов. Наши шляпки, например, носят писатель и журналист Наталья Толстая, певицы Афина и Алиса Мон.

У нас можно купить то, что есть в наличии, но чаще всего мы работаем под заказ. Например, просят придумать шляпку к вечернему наряду или повторить понравившуюся модель в другом цвете, с другими деталями и декором.

Шляпный рынок подвержен сезонному спросу. Летом востребованы лёгкие головные уборы, зимой - тёплые, меховые. Хотя круглогодично мы делаем на любой сезон – кто-то и в зимний период едет на море, а как же без летней шляпы?

Резко возрастает спрос на необычные шляпки перед сезоном скачек. Мы отправляли шляпки для скачек даже в Австралию! Есть постоянная любимая клиентка, которая живёт в Каннах, и я даже точно не знают, сколько у неё наших шляпок! В Германии, Италии гуляют в наших шляпах. А цветы у нас заказывают из Англии - знаем, что их используют британские шляпницы в своих изделиях.

А вот классические мужские шляпы мы не делаем, это только в планах.

Для хорошей шляпки нужна качественная болванка – основа, на которую натягивается полуфабрикат и впоследствии формуется шляпа. Хороших болванщиков в России очень мало, и к ним очередь. А для каждой новой придуманной шляпки приходится заказывать новые болванки, и это весьма недёшево.

Однажды мне муж помогал тянуть шляпу из фетра на деревянную болванку, рука у него соскользнула - и тут же вскочила огромная водяная мозоль. А сколько ожогов, когда делаешь миллион лепестков для цветков с помощью паяльника! Это непростой труд.

Как-то мы делали к новогодним праздникам для фармацевтической компании красные шёлковые анемоны, заказали аж 462 штуки. Вся ёлка была увешана анемонами, чтобы те не помялись. Каждый день в течение трёх недель мы их кропотливо мастерили. Сейчас, если большой заказ, то вырезать и обрабатывать цветки мы нанимаем людей или привлекаем родственников.

Шляпный рынок в России только начинает своё возрождение, поэтому в нашей стране очень трудно найти необходимые правильные материалы и инструменты, которые давно выпускаются во Франции, Англии, Испании. Нам же зачастую приходится использовать подручные средства. Для необычных форм и каркасов строительные магазины нам в помощь - это клондайк для фантазийных головных уборов.

Только сейчас начинают появляться фирмы (но их ещё мало), которые привозят шляпные полуфабрикаты - фетр, велюр, соломку. Мы чаще всего работаем с качественным велюром чешской фирмы «Тонак». А специфические вещи всё ещё приходится заказывать за границей.

Это всё следствие того, что в 30-е годы XX века шляпная культура в России просто исчезла. Тогда частные шляпные ателье закрылись, а шляпная индустрия стала массовым безликим производством. Советская действительность не приветствовала желание выделяться из толпы - все должны были быть одинаковыми, серыми и унылыми. Оставались, конечно, женщины, которые даже тогда не позволяли себе выйти из дома без шляпки. Такими были, например, обе бабушки Наташи. Но таких были единицы.

Сейчас начала возвращаться шляпная мода, и женщины снова стали носить не только вечерние, но и повседневные шляпы. Это вселяет оптимизм. Я тоже ношу свои шляпки, но как только надеваю новую, с меня её тут же и покупают. Это сначала вызывало у нас удивление, потом смех, а потом перешло в закономерность.

Мы все делаем сами: и придумываем модели, и шьём, и материалы заказываем, и бренд продвигаем, и бухгалтерию с сайтом и соцсетями ведём. Работаем дома, но мечтаем о мастерской-шоу-руме - уже назрела такая необходимость.

У проекта есть сайт , аккаунт в Instagram , через который приходит основная масса клиентов, группа в Facebook , Twitter, а также страничка на «Ярмарке мастеров». Отлично работает сарафанное радио.

О нас также активно пишут журналы - Clio, Paradise, Seven, Life, Memoriesse, были публикации и в иностранных изданиях, например, в английском специализированном журнале Hats. Иногда журналы просят прислать фотографии из нашего архива, но часто сами проводят тематические фотосессии, и тогда наш фотобанк пополняется красивыми стильными фотографиями. Однажды мне позвонили из журнала и говорят: у нас будет подводная съёмка, и ради удачной фотосессии я всю ночь создавала цветы , которые бы выдержали такие условия.

На рекламу мы деньги не тратим - у нас слишком узкая специализация и индивидуальные вещи. В нашем случае «выстреливают» блогеры в Instagram , но не звёздные, с «накрученными» подписчиками, а увлечённые люди, ценящие стиль и красоту, они пишут о нашем творчестве с удовольствием.

Мы несколько раз сдавали на реализацию шляпы в шоу-румы и большие магазины. Какие-то из них закрылись или переехали в не очень удобное место, другие остались, и там всё ещё можно увидеть наши шляпы. Но каждый раз, когда шляпы возвращаются из магазина, процентов 20 нужно реанимировать.

Авторская шляпка – хрупкое произведение, её необходимо бережно хранить в индивидуальной шляпной коробке, а при транспортировке их швыряют или складывают друг в друга, трамбуя. Поэтому мы, как и многие мастера, приходим к тому, что продаём свои изделия сами - на выставках или через интернет. Отправляем шляпки транспортными компаниями, курьером.

Сейчас мы думаем над созданием новой шляпной коробки, но не обычной, а чтобы она ещё умела складываться, если в ней нет шляпы, и она не занимала бы место.

Мода, как и искусство, - вечна. Маленькое чёрное платье Шанель - тому подтверждение. И со шляпкой так же. Черная «таблетка» с вуалью всегда будет в моде.

Я не слежу за новомодными тенденциями, иначе не придумаю ничего нового. На проекте «Подиум» мне часто ставили в упрёк: ты не знаешь тренды! Да, это так. Я смотрю на моду как на искусство. Если только и делать, что следить за чужими работами, то не создашь ничего своего, зато возрастёт риск копирования.

Конечно, мы ходим с Наташей на специализированные выставки. Самое большое впечатление произвела выставка Филипа Трейси, он делает великие вещи. Но я всё время хочу придумывать, а не повторять за модой.

Два года назад картузы вошли в моду и их стали делать все повсеместно, а я не люблю их, не лежит душа. И вместо слепого следования новой тенденции, я придумала модную будённовку. Вроде бы грубый военный головной убор, но у нас она розовая, с кружевом, со звездой из жемчуга - это такое невероятное сочетание несочетаемого!

К будённовке подтянулись гламурная ушанка из яркого цветного велюра и стилизованная пилотка со звездой-брошью - очень оригинальные и привлекательные. Так родилась капсульная коллекция в русском стиле, показ которой шёл под песню «Катюша».

Шляпных дел мастеров в России мало. Конечно, не единицы, возможно, около ста человек, поэтому схожие идеи приходят в голову разным мастерам. Ведь даже радио изобрели два человека одновременно. Вот я придумала воротник-розу, смотрю - у другого дизайнера появилось нечто подобное.

Когда делаешь шляпы на стандартной болванке, они выходят в чём-то похожими друг на друга, хотя каждая с узнаваемым почерком автора. Это только когда творишь в стиле millinery - головной убор полностью авторская разработка, потому что создаётся индивидуально для каждого заказчика.

Я сделала шляпу с молнией три года назад. Сейчас вижу у Филипа Трейси шляпу с молнией. Он что, у меня подсмотрел идею? Нет, конечно! Просто идеи лежат на поверхности, вопрос только в том, кто первый их реализует. Для того, чтобы не повторяться и не повторять, и нужно придумывать что-то новое постоянно. У меня всегда рядом блокнот и ручка, и когда мысль интересная приходит, я тут же её записываю, а потом уже долго думаю над ней.

Я помню 2006 год, когда я бежала к телевизору смотреть американский проект «Подиум». Как же я хотела там оказаться! И вдруг летом прошлого года я искала репортаж со скачек, где наша шляпка заняла первое место, и наткнулась на кастинг российского проекта «Подиум». Заполнила анкету, отправила - и думать забыла.

Через какое-то время - звонок: «Приходите на собеседование». Потом - на кастинг. А я шить только на себя и умею. У меня нет даже профессиональных «корочек», у меня диплом экономиста! Но жизнь не зря предоставляет возможности. Ты либо боишься, но хватаешься за шанс, либо продолжаешь плыть по течению. Выход из зоны комфорта - всегда стресс, но на пути истинной мечты нет места для непреодолимых преград.

Проект «Подиум» стал прорывом для меня. Вокруг молодые, талантливые ребята, совсем другое поколение: они смелые, думают иначе, рискуют, дают огромный заряд энергии, азарта. Я называла их «мои молодильные яблочки». Вот часто говорят - 45 лет, начинать что-то новое поздно. Но я в 42 начала шляпы делать! Никогда ничего не поздно.

Проект подарил мне невероятную уверенность в себе, понимание того, что я умею делать то, что дано не каждому профессионалу. Конечно, в рамках проекта я и сама без шляпки не выходила, и мои модели при любой возможности щеголяли то козырьком, то вуалеткой, то капюшоном.

В наших ближайших планах - воплощение новой коллекции. Сначала хотели делать её только шляпной, но после моего участия в проекте «Подиум» поняли, что хотим добавить одежду и украшения. Это будет коллекция-трансформер, коммерческая, очень носибельная, в которой будут многофункциональные, взаимозаменяемые вещи.

…Без творчества мне даже дышать трудно. Красота, искусство - как глоток свежего воздуха. Это благодарность своей душе, которую услышали и начали творить. Нас всегда учили быть скромными, не выделяться. Но творческую натуру никуда не задвинуть.

Даже в школу я не хотела ходить в обычной форме, а шила её сама - из папиной парадной формы летчика: юбка и жилетка были, как полагается, синие, но зато отличались кроем, деталями. После школы я не хотела идти в институт, мечтала работать парикмахером - к моде, кстати, это самый быстрый путь. Но родители сказали: «Не надо, Оля, у тебя аллергия».

Если бы я пошла путём, который уже тогда чувствовала, я бы гораздо раньше пришла к шляпам. А так пришлось сделать большой крюк. Путь получился витиеватым, но я нисколько не жалею и благодарна за все встречи, что случились в жизни, бизнесе и творчестве.

Читайте также:

Кто шьет шляпы профессия

Профессия модистки в истории Европы

Что входило в сферу деятельности модистки

Популярность профессии модистки

Модистка в России