Почему профессия учителя потеряла престиж
Опубликовано: 02.10.2024
В давней, еще советской, юности один из моих друзей бросил институт и уехал в глубинку. Работал учителем по физике–математике в сельской школе, почти как Лев Толстой. К тому времени, как мы закончили вуз, он уже машину купил — новенькую «Ладу» дымного цвета, на которой мы лихо рассекали в летние каникулы.
Фото: Алексей Меринов
Надо сказать, личный транспорт считался тогда роскошью: не всякий мог себе его позволить. Наш «почвенник» много трудился, вел большое количество уроков, классное руководство, почти все складывал в кубышку и за два года сумел накопить на «Жигули». Да еще установить в салоне японскую магнитолу с реверсом, что считалось верхом шика!
Сегодня трудно представить, чтобы молодой педагог из сельской глубинки за пару лет заработал себе на авто. В лучшем случае может рассчитывать на велосипед с передним багажником в качестве бонуса.
Конечно, учителя и раньше жили небогато, но отношение к профессии было уважительным — хотя бы по социальным благам и гарантиям государства. Труд учителя славили в кинематографе, литературе, в стихах и песнях. Конкурс в педагогические вузы был одним из самых высоких, а выпускников сразу же обеспечивали бесплатной квартирой и даже земельным участком. Преимуществом являлось и 48 рабочих дней оплачиваемого летнего отпуска. Поэтому молодежь охотно уезжала в село, где даже старики к ним обращались непременно по имени-отчеству. То есть учитель — была особая, почитаемая каста.
Сегодня это не так, хотя власти пытаются улучшить материальное положение учителей, предпринимают для этого какие-то шаги. И даже гордятся тем, что довели среднюю зарплату учителя по стране до 30–35 тыс. рублей. Однако не стоит обманываться: эта средняя цифра — ни о чем. Она выводится из дележа окладов руководства и сотрудников Минобразования, директоров школ и педагогов, вместе взятых.
А если говорить конкретно об учителях, ведущих уроки в классах? Молодой специалист в лучшем случае может рассчитывать на 15–18 тыс. руб., а в сельской местности выходит и того меньше — 8–10 тыс. И как на такие деньги прожить? Давайте спросим у руководителей этих ведомств: а сами вы смогли бы на них прожить? Ответ очевиден.
А вот картинка не из сельской, а высшей школы. По статистике, средние зарплаты ученых тоже растут и уже составляют чуть ли не 100 тысяч рублей в среднем. Но почему-то они продолжают уезжать из России, как с тревогой констатировали недавно в Национальном докладе об инновациях. Причем отток наблюдается среди высокоцитируемых специалистов мирового уровня. В чем же дело?
Недавно довелось обсуждать эту проблему с известным юристом, профессором, опытным преподавателем со стажем в несколько десятилетий. Он с горечью признался, что преподавателей вузов в приказном порядке принуждают самостоятельно зарабатывать деньги. На некоторых кафедрах есть даже план — сколько ты должен получить. То есть задачу повышения заработной платы государство решило переложить на плечи самих ученых. Ректора, получив право самостоятельно определять себе оклады, лично оказались заинтересованными в подобных «инновациях». У многих руководителей он в десятки раз превышает средний уровень по вузу.
Сегодня большая часть студентов обучается на платной основе, но преподавателям эти деньги не засчитывают в качестве взноса. Ни монографии, ни учебники, ни работа со студентами, аспирантами, ни активная деятельность в диссертационных советах никого не интересует. Главное требование — «делайте деньги». Из-за этого работа их стала невыносимо сложной. Обеспечить вуз дополнительными доходами для ученого — задача невыполнимая.
— Вряд ли, занимаясь коммерцией, можно продвигать науку, — сокрушается профессор, пожелавший сохранить свое инкогнито из-за возможных неприятностей с руководством своего вуза. — И следует ли рассчитывать, что российские университеты выйдут на передовые рубежи при таком подходе?
Не потому ли в России не стало нобелевских лауреатов, ярких ученых, исследователей и глав отраслей уровня Келдыша, Королева, Янгеля, Челомея, Глушко? Не только по своему дарованию, но и масштабам личности. Вместо того чтобы заниматься наукой, вузовские работники озабочены зарабатыванием денег.
Зато в последнее время растет число профессоров и даже академиков среди чиновников высшего звена, депутатов Госдумы, губернаторов, представителей силовых структур. Козырять степенью доктора хоть каких-нибудь наук стало буквально поветрием. В науке о них никто не слышал, но им до лампочки — главное, чтобы звание на визитке присутствовало и ласкало слух и зрение.
Вот начнет кто-то упражняться в красноречии на публичном мероприятии, и тут же понимаешь, кто сам защитился, а кто слямзил с чужой диссертации. Уличенные в плагиате даже не парятся и не стремятся обелить свое доброе имя. Потому что никто не устраивает публичный разнос, показательную порку и чистку рядов. По всей видимости, чтобы «не выносить сор из избы». Да и вообще, так много стало этого «сора», что весь не вынести! Разве что вычистить, как авгиевы конюшни.
Упадок в средней и высшей школе — прямое следствие культивируемого неравенства во всех сферах жизни. Молодые ученые вынуждены корпеть в лабораториях и цехах буквально за пару десятков тысяч рублей в месяц. А разного рода топ-менеджеры имеют официальные оклады с пятью–шестью нулями. Эта несправедливость в том числе ведет к деградации нашей науки, школьного образования, культуры и общего уровня взаимоотношений. Вовсе не случайно в ноябрьском соцопросе ВЦИОМ именно социальную несправедливость россияне поставили на первое место среди беспокоящих их проблем — ее назвали 68% опрошенных.
Может, нашим чиновникам покажется странным, но наука начинается не в «Газпроме», не в Роскосмосе, не в Росатоме и не в Роснано, а в студенческой аудитории и даже за школьной партой. Именно здесь прорастают зерна знаний и интеллекта, которые потом вызревают в учебных аудиториях, лабораториях НИИ и в научных центрах, продвигая страну к новым технологиям.
Беда в том, что сегодняшние школьники в массе своей не хотят учиться, не читают литературу, не интересуются поэзией, точными науками. И недостаточно просто их призывать — учитесь! В жизни они видят другие картинки — благополучия и успеха добиваются не благодаря знаниям, а вопреки. У самых хамоватых, отвязанных, но умеющих приспособиться и выполнять любые приказы начальства больше шансов чего-то добиться, чем у «ботаников» с интеллектом и знаниями. И вообще, самые богатые люди сегодня — футболисты и бойцы без правил, коррупционеры и воры в законе.
Все это во многом следствие того, что статус педагога за последние десятилетия сильно снизился. Сама профессия перестала быть престижной и достойной. Не обещания властей формируют отношение к учителям и к учебе, а реальная жизнь, которую мы наблюдаем каждый день.
Подсознательно чувствуют это и сами дети, поэтому не сильно напрягаются. Чтобы при сдаче экзаменов угадать правильный вариант из трех предложенных, достаточно просто поднатаскаться с репетитором — не обязательно утруждать себя глубинным пониманием предметов. С этим набором фрагментарных познаний приходят они в вуз, где ситуация повторяется. А затем, выпустившись из стен высших учебных заведений, эти «митрофанушки» наших дней нехотя отрабатывают часы на службе. Какое «инновационное будущее» они построят для страны? Вопрос риторический.
В фойе старейшего Стелленбосского университета (ЮАР) висит плакат: «Уничтожение нации не требует использования ядерных бомб или ракет. Достаточно снизить качество образования и разрешить обман при сдаче экзаменов. Пациенты умирают от рук таких врачей. Здания рушатся от рук таких инженеров. Деньги теряются от рук таких экономистов. Справедливость утрачивается в руках таких прокуроров и судей. Крах образования — это крах нации».
Где Южная Африка и где мы? Но, может быть, стоит этот плакат перепечатать и повесить в кабинеты наших высоких начальников от образования. Пока краха не случилось.
Статья из белорусской республиканской газеты «Звязда» в переводе на русский язык.
Учитель в общественной иерархии профессий не занимает лидирующих позиций. Между декларируемой ценностью образования и реальным отношением к нему — немалая дистанция. Об этом говорили делегаты VIII съезда Белорусского профсоюза работников образования и науки.
«Винтики» о победе не мечтают
— Последняя пятилетка — целая эпоха, которая включает реорганизацию и оптимизацию, изменения в порядке аттестации педработников, увеличение педагогической нагрузки, апробацию отраслевой системы оплаты труда, требования повышения качества, эффективности и результативности, модернизацию всей образовательной системы и многое другое, — поделилась своими мыслями с участниками съезда председатель Минского городского комитета профсоюза работников образования и науки Лариса Волкова. — За эти годы мы получили новые условия, ресурсы, возможности и новую заработную плату. Небольшая часть педагогической общественности почувствовала вкус к работе по-новому. Но, как следствие, мы получили сокращение штатов, интенсификацию труда, кадровый голод, отток молодых кадров, отсутствие желания абитуриентов поступать на педагогические специальности. И, на мой взгляд, самое важное, что вся система образования передана на недавно еще не известный аутсорсинг! Это значит, что для бесперебойной дееспособности отдельных систем и инфраструктуры конкретного региона все функции по профессиональной и непрофессиональной их поддержке и обслуживанию переданы образованию. Таким образом педагоги сегодня в ответе за все: за воспитание (ведь семья отошла на второй план); за акты обследования жилищно-бытовых условий и технического состояния квартир; за нарушения правил противопожарной безопасности (наличие пожарных извещателей, состояние электропроводки, чердачные и подвальные помещения, печи, дымоходы и т.д.); за преступность; за контроль и сопровождение объектов, не входящих в систему образования.
Медицинские работники из дошкольных учреждений перешли в ведомство Министерства здравоохранения — в результате педагоги теперь сами пишут меню, подсчитывают денежные и натуральные нормы на питание детей. Защищают детей от их же нерадивых родителей. Не секрет, что сегодня для многих работников нашей сферы главное — сохранить рабочее место, не попасть под сокращение и зарабатывать, чтобы жить. А для руководителей — удержать пришедших.
Значит, будем терпеть, молчать, обсуждать и жаловаться все на той же кухне? Но то, что кажется покоем в коллективах, чаще всего миф. Слом открытого сопротивления предлагаемым реформам состоялся, но ему на смену пришли безразличие или психологическое абстрагирование, которое сказывается на учениках и студентах.
Лидер столичного профсоюза работников образования и науки уверена, что человек, который боится потерять работу, который не чувствует стабильности и считает себя «винтиком», о победе не думает. Победа приходит с пониманием цели, своего места и своей значимости.
«При этом я уверена, что профессионал всегда будет нужен в своем ВУЗе или школе, поскольку именно такие люди составляют хребет любой организации и системы. Их нужно растить и лелеять, расширяя их количество», — добавила Лариса Волкова.
Почему не слышат педагогов?
Сегодня ни для кого не секрет, что невысокий уровень заработной платы в образовании — величина постоянная по сравнению с другими отраслями экономики. Среднемесячная заработная плата работников системы значительно ниже аналогичного показателя других отраслей.
— Зарплата — не пособие по бедности, нетрудоспособности или старости. Она должна быть достойной, и ее надо зарабатывать качественной работой, — уверена председатель Минского горкома отраслевого профсоюза. — Неоднократно в течение пяти лет профсоюз обращался в Совет Министров, органы законодательной и исполнительной власти, Министерство образования с предложениями по вопросам оплаты труда работников отрасли. Нужно констатировать, что слышат нас плохо, а то и вовсе не хотят утруждать себя ответами на обращения профсоюза, чего не скажешь о местных органах власти, и спасибо им за это взаимодействие! В текущем году бюджетом города направляется 30% средств на повышение тарифных ставок работникам системы образования.
Лариса Волкова сообщила, что одним из источников для повышения заработной платы является реализация статьи 26 Закона «О республиканском бюджете на 2015 год», которым предусмотрена возможность устанавливать повышающие коэффициенты к тарифной ставке за счет экономии бюджетных средств. Но в прошлом году для выполнения вышеупомянутой статьи закона о бюджете было принято постановление Совета Министров № 110, которое уже заведомо не работает.
— Необходимо отметить, что повысить зарплату посредством реализации 110-го постановления в 2014 году Минск не воспользовался, а по республике им воспользовались только два ВУЗа, — сообщила Лариса Волкова. — То, что будет дальше происходить с отношением государства к финансированию образования, повышением заработной платы работников и конкурентоспособности педагогической профессии, напрямую отразится на работниках, их мотивации, отдаче в работе, а значит, и на результатах. Наша система оплаты труда требует обновленной платформы, современных принципов, новых взглядов и конструктивных решений.
Важно также понимать, что зарплата — лишь один из элементов трудовых отношений, что, увеличивая зарплату, нужно думать и о прочем — о системе аттестации, условиях для дальнейшего личностного и профессионального роста педагогов. Все мы понимаем, что это целостная система трудовых отношений между обществом с одной стороны и педагогическим работником — с другой.
«Не надо нас возводить на пьедестал»
— Еще лет 20-30 назад выпускники школы среди самых престижных профессий называли профессию учителя. Этот путь выбирали лучшие ученики из класса. А что мы видим сегодня? Недоборы на бюджетную форму обучения. А тот, кто поступает, не может сдать даже первую сессию, — озвучил свое видение ситуации в образовании председатель профкома Добромысленского детского сада — средней школы, учитель белорусского языка и литературы Степан Куницкий. — И я часто задумываюсь над тем, а кто же придет нам на смену. То, что педагогические коллективы стареют, — это факт. Молодые специалисты, отработав по распределению свои два года, ищут для себя другую сферу деятельности. Не хватает учителей математики, иностранного языка, химии, физики. В нашей школе эти предметы преподают учителя-пенсионеры.
Ситуация с каждым годом усложняется. Школу покидают талантливые педагоги, уходит инициатива, творчество, и, как следствие, начинает снижаться качество образования. Все способы противостоять этому процессу и преодолеть трудности обычно сводятся к закручиванию гаек, дальнейшей бюрократизации школы и регламентации деятельности руководителей учреждений и непосредственно учителей.
Почему же падает престиж профессии? По мнению наставника, дело тут не столько в уровне заработной платы, сколько в отношении к педагогу.
— Его первоначальная задача — учить детей, профессионально, интересно, с увлечением. Именно о своем непосредственном долге должен думать учитель, приходя в школу. Но это ему сегодня не всегда удается, — подчеркивает Степан Куницкий. — Образование перегружено методиками, рекомендациями, отчетами, планами. Учитель должен заниматься и не свойственными его профессии обязанностями, которые не имеют никакого отношения ни к образовательному процессу, ни к воспитанию детей. Этих обязанностей, которые «повешены» на педагогов другими ведомствами, хоть отбавляй. Мы обязаны всем: органам внутренних дел, по чрезвычайным ситуациям, здравоохранению, обороне, прокуратуре, социальной и санитарной службе, даже родителям: все они шлют в школу свои указания, а по сути, навязывают учителям свои обязанности.
По мнению педагога, в полной мере отвечать за воспитание своих детей должны родители, а не классные руководители, учителя и директора. Школа должна не заменять родительские функции, а только их дополнять и корректировать.
— Сегодня очень часто из уст чиновников можно услышать фразы типа «учитель должен то-то». И вообще «он должен быть таким или таким». Не надо перед нами становиться на колени и не надо возводить нас на пьедестал. Не надо к нашей профессии предъявлять повышенные требования, говорить о ней возвышенно. Профессия наша не хуже и не лучше других. У нее есть свои плюсы и минусы, — считает Степан Куницкий.
Перед министром образования Михаилом Журавковым, участвовавшим в съезде, учитель поставил ряд вопросов. По его словам, педагоги озабочены тем, что практически все они лишились возможности получить пенсию за выслугу лет. Принятое положение о порядке аттестации педагогических кадров привело в шок воспитателей учреждений дошкольного образования, руководителей и их заместителей. Воспитатели, которые не имеют профильного образования по «педагогике детства», стали изгоями в системе образования. А руководители учреждений образования лишились права на аттестацию как педагоги.
— В СМИ часто можно услышать рассуждения о целесообразности существования региональных институтов развития образования и предложения передать эти функции педагогическим университетам. Педагоги нашей области за то, чтобы они существовали, только нужно наделить их теми функциями, которые они должны выполнять, а не накладывать на них функции контролеров. У нас контролеров всех уровней хватает и так, — добавил Степан Куницкий.
В преддверии Дня учителя эксперты, опрошенные порталом „Будущее России . Национальные проекты”, оператором которого является информационное агентство ТАСС, обозначили пути решения этой проблемы и рассказали, как можно привлечь в отрасль молодых специалистов
Вячеслав Прокофьев /ТАССРоль школьного учителя в жизни человека сложно переоценить. Однако сопровождающие эту профессию высокая ответственность, эмоциональная нагрузка и не слишком привлекательные зарплаты становятся причиной того, что педагогов постоянно не хватает, хотя они все время нужны. В преддверии Дня учителя эксперты, опрошенные порталом „Будущее России . Национальные проекты”, оператором которого является информационное агентство ТАСС, обозначили пути решения этой проблемы и рассказали, как можно привлечь в отрасль молодых специалистов.
Стратегическая задача
Повышение социального статуса российских учителей, крайне важное для привлечения молодых и амбициозных специалистов, — одна из главных задач национального проекта „Образование”. Качество образования напрямую зависит от высокой квалификации педагогов.
Со школьной скамьи
Опыт стран с самыми успешными сегодня системами образования ( Сингапур , Китай и другие) показывает, что престиж профессии педагога формируется еще в школе, рассказала заместитель директора центра социализации и персонализации детей Федерального института развития образования (ФИРО) Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС) при президенте РФ Ирина Пастухова . По ее словам, в первую очередь нужна эффективная система профессиональной ориентации школьников, предоставление им возможности попробовать силы в качестве вожатого или помощника учителя.
„Конечно, в младших классах общеобразовательной школы возможно только ситуационное понимание ребенком своих внутренних ресурсов. Но уже тогда можно выявить и поддержать тех, кто проявляет склонность к педагогической деятельности”, — говорит Пастухова . Она считает, что уже в средней и старшей школе можно создавать ориентирующие специальные педагогические классы, организовывать волонтерские отряды, проводить конкурсы.
Валерий Матыцин /ТАСС
Руководитель образовательной программы „Педагогическое образование” института образования НИУ ВШЭ Олег Федоров согласен с тем, что в школах должно появиться раннее профориентирование, но в возрождении педагогических классов, существовавших в 1980–1990-е годы, он необходимости не видит.
Харизматичные лидеры и цифровое образование
По оценке Ирины Пастуховой , сейчас будущих работников сферы образования готовят 339 вузов. При этом, согласно данным министра просвещения РФ Ольги Васильевой за май 2019 года, России не хватает примерно 10–11% педагогов.
Эксперты считают, что для решения проблемы нехватки учителей необходимо не только администрирование, но и мотивация молодежи с учетом современных тенденций в образовании.
В частности, директор института психологии и образования Казанского федерального университета (КФУ) Айдар Калимуллин считает, что нужно усилить предметную подготовку учителей в вузе.
Кроме того, по его словам, в условиях растущей нехватки учителей необходимо увеличивать бюджетный прием на заочные места.
Калимуллин также указал на важность подготовки учителей широкого профиля для сельских школ. „В реальности это уже и происходит, когда учителя преподают по три-четыре предмета, но часто они к этому бывают не готовы. Это надо принять и помочь им в этом”, — отмечает эксперт, напоминая о том, что уже с 2020 года в российских регионах стартует реализация программы „Земский учитель”, предусматривающая 1 млн рублей компенсации поступившему на работу в сельскую школу учителю.
Владимир Смирнов /ТАСС
Раис Загидуллин считает, что педагогическим вузам в целом необходима дополнительная финансовая и ресурсная поддержка, и предлагает систему „опорных” высших учебных заведений этого профиля. По идее эксперта, такие вузы могли бы модернизировать свою учебную базу и создать новые качественные образовательные программы, в том числе цифровые, которые бы позволили учителям улучшить качество работы и повысили бы престиж педагогов.
По словам Ирины Пастуховой , также крайне важно, чтобы поступивший в педвуз студент не разочаровался в сделанном выборе.
„Только харизматичные преподаватели и непрерывная педагогическая практика в различных формах, в том числе и за рамками образовательного процесса, позволят студенту обрести индивидуальный стиль обучения и овладеть столь широким кругом необходимых современному учителю компетенций”, — заявила она.
Учатся на педагога, но становятся ли им?
В августе глава Минпросвещения рассказывала, что лишь 70% поступивших на педагогические специальности получают дипломы и только половина выпускников „доходит до школы”.
Опрос экспертов показал, что ситуация с привлечением молодых кадров в школы зависит от региона. Некоторые представители вузов видят рост востребованности профессии учителя и возросшую осознанность ее выбора у абитуриентов, другие, наоборот, отмечают падение ее престижа и популярности.
Так, Айдар Калимуллин рассказал, что в последние годы бюджетный набор в педагогические вузы растет. На сегодняшний день в рамках педагогического направления в КФУ обучаются 9 тыс. студентов, а ежегодно из стен вуза выпускаются 2 тыс. человек. При этом в последние годы примерно половина абитуриентов поступает на платную форму обучения.
Средний показатель ЕГЭ абитуриентов, претендующих на обучение в КФУ по педагогическому профилю, превышает 78 баллов и ежегодно растет. В вузе отмечается достаточно высокий конкурс, причем на программы как бакалавриата, так и магистратуры.
Сергей Бобылев /ТАССПроректор Тюменского государственного университета ( ТюмГУ ) Иван Романчук сообщил, что его вуз за последние пять лет принял на обучение по направлению „Образование и педагогические науки” более 3,5 тыс. студентов. При этом средний балл поступающих на педагогическое направление составил от 62 до 74. „Это достаточно высокий балл, и он говорит о целенаправленном, осознанном выборе абитуриентами своей будущей профессии”, — считает он.
С другой стороны, заместитель директора Арзамасского филиала Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского Александр Пряников рассказал, что по итогам прошедшей приемной кампании на внебюджетные места по многим направлениям поступили всего два-три человека, в лучшем случае — пять. „Большинство наших выпускников идут работать по специальности, но окончательно остается в школах очень малое количество людей. Примерно через год они перестают там работать, иногда самые приверженные профессии специалисты уезжают на работу в Москву ”, — посетовал он.
Денежный вопрос
По данным ВЦИОМ , 55% россиян называют маленькую зарплату основной причиной, по которой молодые люди не становятся учителями. Действительно, те представители вузов, которые заявили порталу о повышении востребованности профессии учителя, сообщали также о достижении „достойного уровня” зарплат педагогов в их регионе, и наоборот.
„Мы проводим исследования среди своих студентов по вопросу, насколько привлекательна для них карьера в педагогике, и видим достаточно ожидаемую картину. Они, конечно, понимают, что учитель — это не та профессия, которая помогает человеку обогатиться, но вместе с тем им хочется иметь элементарные гарантии того, что зарплата будет позволять жить достойно”, — рассказала Оксана Мартыненко . По ее словам, на сегодняшний день в Приморском крае этот вопрос решен, стартовые зарплаты молодых учителей помогают им успешно начать карьеру.
„Хотелось бы, чтобы учитель получал достойную зарплату”, — подчеркнул Олег Федоров . При этом он отметил, что сейчас предпринимаются большие усилия для решения этого социально-экономического вопроса. „Так, базовая зарплата учителя должна быть не ниже, чем средняя зарплата по экономике региона. Кроме того, наличие стимулирующей части зарплаты позволяет руководителям экономически мотивировать преподавательский корпус”, — пояснил представитель института образования НИУ ВШЭ .
Виктор Драчев /ТАСС
Эксперты подчеркнули, что необходимо решать и другие вопросы материального характера, которые бы позволили повысить социальный статус учителей. Это касается таких социальных гарантий, как предоставление жилья, компенсация отдыха, улучшение условий труда, что, в частности, включает в себя снижение „бумажной нагрузки”.
„Когда 30% времени учителя уходит на непрофильную деятельность — заполнение отчетов и бесконечные проверки, — то, конечно, люди, которые по призванию шли учить детей и общаться с людьми, начинают разочаровываться в выбранной профессии, и происходит процесс психологического выгорания”, — заявил Федоров .
Повышение квалификации и карьерный рост
По мнению экспертов, росту престижа профессии педагога может содействовать развитие сети постдипломного образования и создание в России четкой системы продвижения учителей по карьерной лестнице.
Так, в пресс-службе Московского педагогического университета (МПГУ) привели пример Сингапура , где разработана модель профессионального роста учителей (TGM). Она стимулирует преподавателей постоянно учиться, брать на себя ответственность за профессиональный рост и личное благополучие. Пять желаемых результатов TGM таковы: специалист по этическому воспитанию (ethical educator), компетентный профессионал (competent professional), способный учиться вместе с учениками преподаватель (collaborative learner), локомотив развития ученика (transformation leader) и связующее звено коллектива (community builder).
По его словам, таким образом возникает необходимость выстраивания другой модели профессионального роста.
По мнению Федорова , российская система постдипломного педагогического образования на протяжении последних лет переживает очень серьезный кризис. „На нее выделяется огромное количество денег, но вопрос, насколько эффективно они расходуются, остается открытым”, — заявил он и пояснил, что повышение квалификации, как правило, не является адресным, а носит нормативный характер, то есть сводится к толкованию новых образовательных стандартов, нормативных документов и предметных концепций. По его словам, система не работает с профессиональными запросами конкретного учителя, у которого зачастую нет возможности выбрать учреждение для обучения. „Как правило, это одно-единственное региональное учреждение повышения квалификации, и, к сожалению, не факт, что профессионализм его специалистов каждые три года повышается”, — добавил Федоров .
Владимир Смирнов /ТАСС
Федеральный проект „Учитель будущего” нацпроекта „Образование” предполагает организацию системной работы по непрерывному развитию профессионального мастерства учителей и существенному обновлению содержания программ повышения квалификации. Этому, в частности, будет способствовать развертывание федеральной сети центров непрерывного повышения профессионального мастерства педагогических работников. „Возможность в удобной форме получать непрерывное профессиональное образование — это один из важных факторов карьерного роста”, — считает Александр Пряников .
Оксана Мартыненко в свою очередь отмечает важность для молодых учителей вопроса оснащенности и качества школьного пространства.
По словам Мартыненко , это дает молодым специалистам возможность самореализации и позволяет получать удовольствие от работы, так как они понимают, что делают ее качественно. „Нацпроект «Образование» во многом как раз об этом — о развертывании цифровой среды для школ, строительстве образовательных учреждений нового поколения, и эти аспекты тоже влияют на повышение престижа профессии учителя”, — считает она.
Создание положительного образа
Александр Пряников сетует, что в СМИ и социальных сетях часто выводят на передний план негативную информацию об учителях, в то время как о положительных примерах почти никто не говорит.
Олег Федоров отмечает, что в обществе сложился стереотип об учителе как работнике сферы услуг и сформировалось потребительское отношение к его деятельности, что необходимо менять. Этому может, по мнению эксперта, поспособствовать появление хороших фильмов о работе педагогов.
Есть мнение, что профессия учителя потеряла былой престиж и уважение в обществе.
Реалии сегодняшнего дня: «на учителей» учатся, но работать по профессии идут далеко не все. В представлении многих учитель – это уже не тот, кому подражают, не тот, чье мнение является авторитетным.
Накануне Дня учителя «Шанс» поинтересовался, что думают об этой профессии жители Хакасии и юга Красноярского края. И мнения оказались нелицеприятными.
Татьяна, мама двух школьников:
– Недавно я сама, того не осознавая, заявила детям, что если они будут плохо учиться, то станут не первоклассными инженерами, юристами, архитекторами, а нервными учителями, ненавидящими свою работу. После этой фразы я долго думала, почему именно так я сказала, и поняла, что в последнее время встречаю только таких учителей – задерганных, замученных, выжатых. Думаю, что они такими бы не были, если бы не современная система образования.
Станислав Угдыжеков, доцент:
– Не могу сказать о положении школьных учителей с позиции собственного опыта. Однако коллеги сообщают, что их душат бумагами. По поводу высшей школы я могу судить и непосредственно, и в историческом контексте. Дело в том, что в СССР и в РФ никогда не было университетов в подлинном смысле. Оговорюсь, что не очень осведомлен о досоветском положении вузов. После октября 1917 года всегда решение о присвоении ученых степеней окончательно принадлежало государству. Оно раздавило академические свободы и превратило университеты в госконторы по предоставлению услуг в области образования. Такое положение наложилось и на административный восторг сегодняшнего дня, когда преподаватель вуза – это человек на кратковременном контракте, задавленный отчетностью и мелочным регламентом с гигантской нормой выработки в виде горлового пения в аудитории. Мне лично везет – в силу опыта я умело обхожу острые углы. Но в целом профессии учителя и преподавателя не позавидуешь, наша корпорация слаба и не защищена. Нет достойного профсоюза и сильного общественного мнения. Но властям я бы не советовал расслабляться – даже в нашем жалком состоянии мы способны на главное в профессии – формировать здоровую систему ценностей у выходящего на арену социальной жизни поколения. Наша надежда всегда на него.
Анастасия Иванова, преподаватель английского:
– В первом классе меня часто спрашивали, кем я хочу стать, когда вырасту, и я с гордостью отвечала: «Учителем». Прошло время, я выросла и стала настоящей учительницей. Некогда задорно вздернутый носик с годами опускался вниз, как и осанка – под тяжестью кип тетрадей для проверки домашнего задания. Но это все не беда! Самая большая тяжесть – это заработная плата современного учителя. Работа благородная, но неблагодарная! На голимом энтузиазме и желании давать знания молодому поколению держится нынче учитель! Дети в школах все разные, есть и те, кто откровенно оскорбляет, родители без конца требуют-требуют, считая учителя средством получения знаний нижнего звена, поддержки директора зачастую не дождаться. Надеюсь, это не везде так.
Юлия, работает в сфере капремонта:
– Реалии сегодняшнего дня – учитель завален бумажной работой и на качественное преподавание у него нет времени, а потом уже и желания. Уже в начальной школе, если ребенок не понял тему, приходится обращаться к репетитору, поскольку у школьного педагога нет времени объяснять что-то непонятливым ученикам. Что уж говорить про внеклассную работу и общение с ребятишками. Соответственно, учитель перестает принимать участие в формировании личности ребенка, постепенно вообще теряя интерес к детям. И дети, что неудивительно, платят той же монетой. К сожалению, эту тенденцию я наблюдаю. Конечно, не все учителя такие, есть и те, кто в каждого ребенка вкладывают частичку своей души. При этом престиж профессии в масштабе, допустим, страны не растет, но такой педагог всегда уважаем и родителями, и учениками. Такой неравнодушный педагог навсегда остается в памяти ребят, и про него они потом скажут: «Вот это был настоящий учитель».
Наталья Румянцева, руководитель языковой школы:
– Я работаю в сфере альтернативного образования. Думаю, интерес и уважение к данной профессии постепенно угасает. Посмотрите на постоянную нехватку кадров! И это не только на учительском поприще. У меня все время возникает вопрос – в какой сфере работают люди? Неужели основная масса теперь – блогеры, коучи, вебинарщики и иже с ними? Я на 100% уверена, что основы уважения к людям, профессиям и вещам закладываются в семье. К сожалению, сейчас слышны отголоски 90-х в поколениях молодых родителей. И многие думают, что учителя должны! Должны родителям сформировать, воспитать, настроить систему их ребенка. А если появляются проблемы, многие склонны винить в этом педагогов. О каком уважении здесь может идти речь? Но, слава богу, не все так однозначно! И я от себя лично могу сказать, что самая воспитанная, уважительная и благодарная аудитория – это наши студенты-дошкольники и их родители, которые выросли вместе с нами.
Елена Попова, учитель английского языка:
– Если мы будем сравнивать отношение к учителю лет 30 назад и сейчас – да, престиж профессии утерян. Но утерян он именно на законодательном уровне: у учителя одни обязанности и совсем нет прав. Если ученик не усвоил материал, все претензии только к учителю. В итоге приходится всем угождать: и ученикам, и родителям, и администрации. Но, с другой стороны, уважение к личности никто не отменял. Если ты профессионал и знаешь, что делаешь, – уважать будут обязательно. Не потому, что ты учитель, а потому, что ты действительно специалист.
Галина Тиховская-Нечаева, директор по развитию:
– Лично я потеряла уважение к некоторым представителям учительской профессии. На моего ребенка в школе пытались оказывать психологическое давление при устройстве в «модную» школу по прописке: «Ты не справишься, даже не берись, даже не пробуй, ты не потянешь». Разве учитель не должен помогать детям адаптироваться? А в предыдущей школе учителя-мастодонты просто заклевали молоденькую учительницу, только что вышедшую из института, сама была свидетелем. Откуда тогда взяться престижу профессии? Вот молодежь и учится на учителей, а работает продавцами в салонах сотовой связи.
Валерий, окончил педагогический вуз:
– Есть ощущение, что у профессии учителя и не было престижа. По крайней мере, сколько я живу, учителя всегда бастовали без зарплаты, получали отоварку вместо зарплаты, зарабатывали гипертонические кризы в обмен на мизерные зарплаты и вот это все. Теперь они в основном перекладывают бумажки, а на детей времени нет. Другое дело, что сейчас параллельно и пока не всегда легально развивается частное образование, когда учитель может зарабатывать неплохо на репетиторстве. Но, к сожалению, все учителя репетиторами не станут.
Оспаривать малопрестижность преподавательской деятельности сегодня сложно: маленькие зарплаты, далеко не самый популярный социальный статус, минимальная конкуренция при поступлении – все это реалии. Сегодня много критики в связи с этим звучит в адрес чиновников. Как причина, указывается общее снижение нравственности в государстве с культурой «потребительского типа» и т.п., однако глубоко вопрос разбирать невыгодно всем упомянутым лицам, включая и очень многих педагогов.
К сожалению, основы такой проблемы заложены в самой образовательной системе, которая не просто несовершенна и которая подчиняется правилу «отличник – не обязательно успешный в будущем человек». Мало того, система оценок сильно девальвировала еще и в связи с тем, что коррупция разъедает образовательную систему весьма интенсивно. «Естественно, ведь у педагогов маленькие зарплаты, так что то, что большинство из них берет взятки – это единственная возможность для людей более или менее нормально жить!», - возмутятся многие. Однако должность педагога – это не просто работа, это уже призвание, это статус, которому надо соответствовать.
Для получения, к примеру, звания заслуженного учителя почти всегда требуются показательные результаты коллектива, требуется своя бюрократическая специфика и т.п. Как итог – навязывание штампов преподавателям, претендующим на подобный статус, что уравниловка и напористость лежат в основе всего. Сюда же добавляем демонстративность, которая вообще присуща у нас всему, что так или иначе затрагивает связанные с государством отметки. Формализм в большинстве случаев побеждает – за кадром это грустно признают и сами педагоги.
Когда-то Антон Макаренко организовал производство дефицитных в голодном СССР фотоаппаратов ФЭД, которые по качеству превосходили все существующее в стране непрофессиональное фотооборудование. И делали эти фотоаппараты трудные подростки, дети в интернатах. Делали, получая на свой счет какие-то сущие копейки от производимой ими продукции, но и этого хватало неблагополучной «шпане» после выхода за стены учреждения получить на руки весьма солидную накопленную сумму. И Макаренко всегда оставался педагогом, нацеленным на результат во всем. Сколько таких Макаренко найдется сегодня?
В образовательной системе США, как крайне противоположной нашей, ученик с самого начала идет по пути выбора своих предметов, направления и курсов, которые читают отдельные педагоги. В американских школах уже имеется неразрывная связь между конкретным предметом и лишь одним учителем, который его ведет. Студенты же вообще выбирают лекции не только по предмету, но и с учетом преподавателя. Их действительно выбирают, к ним на лекции записываются и в этом есть мерило профессионализма педагога. У нас же остается система навязанного авторитета, и система эта даже при небольших сбоях еще сильнее бьет по преподавательскому престижу.
Пойти работать воспитательницей или нянечкой в детский сад – это простая задача, которая остается тем, кто не сумел найти более высокооплачиваемую работу или кто не подошел по ряду требований на «престижные» должности. Система работает с малых лет для ребенка так, что работать с ним лучших практически не отправляют. Никто не говорит, что идут в эту нишу лишь «несостоявшиеся»: есть люди с призванием, однако нет должного конкурса и уровня отбора. Есть исключения – и нет системы.
С педагогами все продолжается. На маленькие зарплаты с бесперспективной карьерой идут чаще всего нехотя, из принципа «самое доступное высшее образование». В итоге мы поколение за поколением имеем заведомо слабых специалистов, в числе которых яркие представители педагогического труда теряются и часто вообще находят себя в репетиторстве и иных более дорогих сферах.
Преподаватель вуза считается более привилегированным, чем преподаватель в школе. Отчасти оправдано, но отчасти это ведет к тому, что навязывается мнение: «Не хватает знаний преподавать в университете – иди к школьникам». Предрасположенность к педагогике вообще критерием и быть перестает.
Своя правда в результате этого появляется у всех: у чиновников, которым не хочется думать о судьбе учителей (педагогов становится удобно списать махом в категорию «взяточников и неудачников»); у родителей, которые порой, обжегшись с отдельным преподавателем, формируют негативное мнение обо всей педагогической системе; у педагогов, которые действительно часто просто стремятся выжить.
И невозможно будет что-то изменить, чтобы все исправилось: пока системных преобразований не произойдет, профессия преподавателя и дальше будет малопрестижной, как это ни парадоксально для претендующего на что-то общества.
Читайте также: