В честь человека какой профессии получил название астероид воронвелия открытый в 1978 году

Опубликовано: 02.05.2024

«Он многое в астрономии сделал первым». Борис Александрович Воронцов-Вельяминов

Родился 14 февраля 1904 года в Екатеринославе (сейчас областной центр Днепропетровской области Украины). Из древнего дворянского рода, потомок Вельяминовых. Начальное образование получил во второй Екатеринославской гимназии. Здесь он посещал кружок астрономии, который организовал выдающий астроном и физик Александр Аленич. Отец – Александр Васильевич Воронцов-Вельяминов, один из руководителей Южной железной дороги, мать – Мария Васильевна Воронцова-Вельяминова, художница. В детстве сам изготовил телескоп, написал письмо франц. астроному Н.К. Фламмариону и получил от него в подарок журналы и книги по астрономии. Вместе с семьей в нач. 1920-х переехал в Москву, где поначалу жил в вагоне на путях у станции Каланчевская, а потом в коммунальной квартире в центре Москвы.

Окончив Московский университет, начал работать как профессионал, причем его интересовали самые различные направления астрономии: он занимался кометами, газовыми туманностями, звездами, особенно переменными. Но, пожалуй, важнее всего то, что Воронцов-Вельяминов стал одним из основателей внегалактической астрономии — нового направления в науке, которое изменило наше представление о Вселенной. Сейчас значительная часть, если не большинство, работ по астрофизике прямо или косвенно связана с внегалактическими исследованиями.
Научную деятельность начал в Астрофизическом институте (сейчас – Государственный астрономический институт им. П.К. Штернберга). В 1934 году стал профессором МГУ, заведовал созданным им отделом новых звезд и газовых туманностей (сейчас это отдел физики эмиссионных звезд и галактик). Как руководитель отдела он воспитал целую плеяду ученых, которые продолжили его дело, завершили работы, начатые вместе с ним. В частности, уже после смерти Воронцова-Вельяминова был составлен и опубликован в электронном виде полный каталог взаимодействующих галактик.

Взаимодействующие галактики «Мышки» (NGC 4676A и NGC 4676B). Фотография космического телескопа «Хаббл»

Исследование взаимодействия галактик было, пожалуй, самым главным направлением его работы в последние два десятилетия. Дело началось с того, что ГАИШ в конце 50-х получил Паломарский атлас звездного неба. Каждая карта — это фотографическое изображение участка неба размером 6×6 градусов с очень хорошим разрешением. На этих картах можно различить изображения десятков тысяч галактик, но все они такие мелкие, что за редкими исключениями не превышают размера двух миллиметров. Поэтому, чтобы рассмотреть их структуру, Воронцов-Вельяминов специально использовал оптический прибор. Он миллиметр за миллиметром просматривал гигантские фото Паломарского атласа, отмечая все попадающиеся в поле зрения микроскопа галактики. Это работа продолжалась многие годы.

В итоге Б.А. Воронцов-Вельяминов составил описание формы, структуры и оценку размеров и звездных величин более 30 тысяч галактик, основная масса которых была ранее неизвестна, опубликовал вместе с соавторами пять томов морфологического каталога галактик. Помимо этого, под его руководством был изготовлен Атлас и каталог взаимодействующих галактик.

Очень многие вещи в астрономии Борис Александрович сделал первым. В частности, ему принадлежит идея о том, что облака межзвездного газа содержат газ, выброшенный звездами. Он первый пришел к выводу, что взаимодействие галактик может быть решающим фактором их эволюции. А высказанная им идея о том, что часть звезд нашей Галактики должна иметь внешнее происхождение, то есть прийти извне, лишь сравнительно недавно нашла свое подтверждение.

Еще Борис Александрович профессионально работал как историк России. Дело в том, что он происходил из очень известного рода и знал свою родословную на несколько десятков поколений вглубь веков, вплоть до XI века. Воронцовы-Вельяминовы (а сначала это были просто Вельяминовы) засветились в истории еще при Ярославе Мудром. Когда Москва с легкой руки Долгорукого стала городом, Вельяминов был при нем тысяцким. Вторая фамилия — Воронцов — прикрепилась к Вельяминову в правление царя Михаила Фёдоровича, чтобы не забылась ветвь Воронцовых, именитых бояр, которые все были перебиты в боях. Так появился род Воронцовых-Вельяминовых.

Помимо этого ученый занимался литераторством: писал стихи о звездах и космосе. Также он принимал участие в исследовательских путешествиях. В 1928 и 1929 гг. совершил две геолого-географические экспедиции на Западный Кавказ в район Архыза, где открыл ледник и перевал, которые теперь носят его имя.

Человек был удивительный, необычный, поражающий широтой интересов. Несмотря на видное дворянское происхождение, кичливым никогда не был, но характером обладал непростым, мог иной раз вспылить не по делу, а с некоторыми коллегами подолгу не разговаривал. Но потом, как правило, отходил. Всегда, даже на самых крутых поворотах судьбы (как личной, так и страны), он сохранял какую-то аристократическую порядочность, чувство чести. Но самое главное, что он был безмерно влюблен в науку.

Умер Борис Воронцов-Вельяминов в Москве 27 января 1994 года, всего несколько дней не дожив до 90-летнего юбилея. Похоронен на Ваганьковском кладбище (участок № 23).

(к 90-летию, со дня рождения)

Астрономическая общественность и многочисленные любители астрономии готовились отметить 14 февраля 1994 г. 90-летие одного из самых ярких представителей отечественной астрономии, крупного педагога и блестящего популяризатора астрономии, доктора физико-математических наук, заслуженного деятеля науки России, члена-корреспондеита Российской Академии образования, профессора Бориса Александровича Воронцова-Вельяминова. Но, когда материалы уже были подготовлены к печати, стало известно о внезапной кончине 27 января 1994 г. Бориса Александровича. Подготовленную публикацию мы посвящаем его светлой памяти.

Борис Александрович Воронцов-Вельяминов. Сложная, «двубоярская» (или боярско-княжеская?) древняя фамилия, навечно слившаяся в наши дни (1985 г.) в названии малой планеты «Воронвелия». Это имя на слуху, оно знакомо нескольким поколениям (а для некоторых чуть ли не главное в их астрономической судьбе). Его знали все школьники 30—70-х гг., учившиеся по учебнику Б. А. Воронцова-Вельяминова (переиздан 39 раз), студенты физико-математических отделений и факультетов, наконец, те, кто выбрал астрономию своей специальностью, прежде всего выпускники Московского университета.

За пределами страны Б. А. Воронцов-Вельяминов был известен как один из несомненных корифеев отечественной астрономии, виднейших астрофизиков-наблюдателей и оригинальных интерпретаторов, под внимательным взором которого в необъятном наблюдательном материале вдруг выявлялся совершенно новый космический объект исследований!

Для многих же астрономов-специалистов нашей страны — он был еще и великим «соблазнителем душ человеческих», которые сворачивали на астрономическую стезю порой с других, ранее избранных дорожек под влиянием его блестящих, увлекательных лекций, где все более засушиваемая формулами наука о Небе наполнялась высокой поэзией, «музыкой сфер».

Для его непосредственных учеников-друзей Борис Александрович был еще и удивительно разным, даже «многоцветным» (как современные системы в фотометрии), а потому сложным и всегда очень интересным человеком! В нем соединялись ученый и художник, логика ума и непоследовательность эмоциональной легко ранимой души. Но, добавим, всегда, даже на самых крутых поворотах судьбы (как личной, так и страны), сохранялась какая-то аристократическая порядочность, чувство чести. Быть может, поэтому при всех, порой даже резких эмоциональных «столкновениях» с окружающими, он так и не приобрел за всю свою долгую жизнь, насколько мне известно, настоящих врагов. На него, по существу, нельзя было долго обижаться. А это уже говорит о многом.

Среди различных неастрономических увлечений Бориса Александровича было одно, особенно радовавшее его друзей: он был незаурядным «киношником» — автором множества оригинальных, даже трюковых домашних фильмов. («Героями» одного из них некогда довелось стать и нам, студентам-первокурсникам МГПИ, прыгавшим на морозе, как воробьи, на крыше высокого дома по Большой Лубянке, где располагалась обсерватория института.)

И теперь, спустя четыре десятилетия после тех незабываемых дней, перед глазами яркие фрагменты этой большой сложной жизни — как бы кадры фильма, который можно назвать «Жизнь и судьба страны в судьбе одного счастливого астронома». Потому что жизнь России всего 70-летнего советского периода успела отразиться в судьбе Б. А. Воронцова-Вельяминова всеми своими гранями. И человек (к счастью), и личность (что еще важнее!) в этом горниле уцелели! В основу такого «фильма»-воспоминания легли и рассказы самого Бориса Александровича, опубликованные и устные, и впечатления автора от многолетнего общения с профессором Б. А. Воронцовым-Вельяминовым.

Далекий 1921-й. Август. В тупике «Москвы-третьей», в трех километрах от Ярославского вокзала, на путях отцепленный вагон — первый московский дом Бориса Александровича, потомка двух старинных родов и сына железнодорожного служащего, только что переведенного на новое место работы из Омска. Долговязый, худой и сильно близорукий юноша в очках стремительно входит в астрономическую жизнь столицы: астрономией он занялся с 13 лет еще в родном Екатеринославе (Днепропетровске); у него имеются собственные научные результаты в традиционной для любителя области — наблюдении метеоров (о чем он уже переписывался с известным московским астрономом Ю. Эпиком) и даже. заочное знакомство с самим К. Фламмарионом, от которого получено два французских астрономических журнала!

Обескураживающие препятствия на пути в университет: «не то» проис-

хождение, «излишне» интеллигентный вид, «чрезмерная» (для получения справки о прохождении рабфака) образованность (ведь только представителей «трудящихся» новые власти допускали в университеты!). Но все удачно преодолено, и в том же 21-м декан физико-математического факультета МГУ, известный астрофизик В. В. Стратонов зачисляет юного ас-тронома-любителя на первый курс.

В студенческие годы начинается и серьезная научная работа: ее первые результаты — три статьи в авторитетном немецком журнале «Astronomische Nachrichten» за 1925-29 гг. об исследовании интегральной яркости шаровых скоплений с уверенным (непопулярным тогда!) выводом о непрозрачности мирового пространства.

Окончив МГУ в 1925 г., Б. А. Воронцов-Вельяминов вступает в новую, ставшую надолго для него главной, область исследований — астрофизику нестационарных звезд и газовых туманностей. Уже с 1924 г. он навсегда связал свою жизнь с ГАИШем.

30-е годы. Самый мрачный период в истории советской астрономии и в судьбе всей страны. Нарастают волны политических репрессий, прежде всего против интеллигенции. И если в начале 20-х гг. ее представителей, неугодных новым властям, лишь высылали из страны (как был выслан в 1922 г. и В. В. Стратонов), то с конца 20-х начались аресты, достигшие в 1937-38 гг. своего пика. Не миновало это и Бориса Александровича. К счастью, заключение оказалось недолгим и после двух месяцев в «Бутырке» в 1934 г. закончилось освобождением.

В первой половине 30-х гг. Воронцов-Вельяминов занимался исследованием физических переменных и новых звезд, а также газовыми туманностями, и в частности, планетарными. Последние стали особенно актуальными для астрофизиков. Создание квантовой теории излучения и рождение атомной физики позволили по-новому взглянуть на их загадочные свойства. В этой области одно из ведущих мест в мире занимали тогда выдающиеся астрофи-зики-теоретики Б. П. Герасимович и молодые — В. А. Амбарцумян и Н. А. Козырев. С Герасимовичем, возглавлявшим с 1933 г. Пулковскую обсерваторию, Борис Александрович работал в весьма тесном творческом контакте. Воронцов-Вельяминов (с 1934 г.— профессор, с 1935 г.— доктор наук) дал свой метод определения расстояний до планетарных туманностей (что было необходимо для понимания природы объектов), а также метод оценки температуры их необычных ядер и провел первую классификацию видимых форм планетарных туманностей.

30-е оставили свой огненный след на душах, биографиях, репутациях многих советских астрономов. После опустошительного разгрома Ленинградско-Пулковского астрономического центра изуверский режим требовал еще публичных обсуждений и осуждений арестованных ученых со стороны их коллег и астрономической общественности. Это происходило, в частности, на печально знаменитом последнем (октябрьском 1937 г.) Пленуме Астросовета, который резко разграничил астрономов. Одни либо из страха, либо используя «удобный» случай свести старые счеты, состязались в обвинительном красноречии. Другие, хотя и шли по лезвию бритвы, ограничивались общими вынужденными рассуждениями о «необходимости бдительности», либо мужественно отказывались выступать. К последним принадлежал председатель Астросовета АН СССР академик В. Г. Фесенков (в результате Астросовет был распущен, Фесенков снят, а спустя два года вынужден покинуть и пост директора ГАИШа). В этих сложнейших обстоятельствах Б. А. Воронцов-Вельяминов также не примкнул к лагерю «обвинителей». И быть может не только неосторожная ссылка в «Сборнике задач и упражнений по астрономии» (1939 г.) на одну из книг опального Стратонова, но и позиция на Пленуме АС сыграли свою роль в дальнейшей карьере Бориса Александровича. Его имя было вычеркнуто в 1940 г. из списка кандидатов для выборов в чле-ны-корреспонденты АН СССР небезызвестным В. Т. Тер-Оганезовым, сыгравшим зловещую роль в судьбах многих советских астрономов.

Первая крупная монография «Новые звезды и галактические туманности» (1935), а затем фундаментальный «Курс практической астрофизики» (1940) завершают довоенный период в научной деятельности Б. А. Воронцова-Вельяминова.

Монография «Газовые туманности и новые звезды» (1948) начинает большой послевоенный период интенсивной научной деятельности профессора Б. А. Воронцова-Вельяминова. Опять в его жизни пересекаются два потока. В 1947 г. Борис Александрович был избран в члены-корреспонденты Академии педагогических наук СССР, но едва не стал жертвой новой волны репрессий, связанной с начавшейся в стране борьбой против так называемого космополитизма. И только вмешательство ректора МГУ академика И. Г. Петровского отвело эту угрозу.

Научная деятельность в ГАИШе продолжается. Теперь Борис Александрович возглавляет коллектив своих молодых учеников и сотрудников. Созданный им «Отдел новых звезд и газовых туманностей» в дальнейшем
расширил свою тематику до «Физики эмиссионных звезд и галактик». Это подразделение в ГАИШе остается одним из ведущих и теперь.

Три послевоенных десятилетия в научной жизни профессора Воронцова-Вельяминова были очень плодотворными. Одна за другой выходят его книги «Очерки истории астрономии в России» (1956 г.), «Очерки истории астрономии в СССР» (1960), «Атлас и каталог взаимодействующих галактик» (ч. I — 1959, 2-е изд.— 1970 и ч. II—1977 г.). В этом большом труде он был продолжателем дела великого Вильяма Гершеля, впервые описавшего в конце XVIII в. такие системы как «кратные туманности с перемычками» (рассматривая в то время сами туманности как далекие системы звезд). Воронцов-Вельяминов назвал открытый им заново новый тип кратных галактик — взаимодействующими.

50-е годы. С большими телескопами в стране все еще трудно. И с характерным для отечественных астрономов остроумием и находчивостью ученый использует в качестве опорного фактического материала новый американский «Паломарский атлас неба». Впервые астроном вооружается. микроскопом (!) для выявления тончайших деталей строения галактик по их высококачественным отпечаткам в «Атласе». В результате в 1961—74 гг. выходят пять томов «Морфологического каталога галактик», составленного им вместе со своими сотрудниками. В процессе этой работы Воронцов-Вельяминов открыл не только взаимодействующие галактики, но и немало экзотических загадочных форм одиночных.

В памяти проходят и другие кадры большой незаурядной жизни Б. А. Воронцова-Вельяминова. Он был ярким талантливым педагогом-лектором, автором учебников и учебных пособий для читателей самых разных уровней — от любопытной детворы до университетского студенчества.

Его талант педагога был неразрывно связан с талантом блестящего, остроумного популяризатора астрономии. Замечательная и очень многим известная книга «Вселенная» с ее интригующим началом «Не читайте этого!» (хотя за эту «вольность» первое издание 1947 г. резко критиковали сухари-редакторы. ) привела в астрономию не одного юного читателя, в числе их и автора настоящего очерка. Книга до
1980 г. выдержала 8 изданий. А блистательные лекции профессора Воронцова-Вельяминова в МГПИ «заставили» меня покинуть физико-математический факультет Пединститута и с потерей года перейти на астрономическое отделение механико-математического факультета МГУ. Помню, в начале 50-х, захваченная лекциями Бориса Александровича и искренне огорченная его заявлением при рассказе о комете Г аллея, что следующее появление знаменитой гостьи в 1986 г. ему уж. не придется наблюдать, я сочинила для него шутливый (но в целом оправдавшийся!) гороскоп в картинках и стихах, предрекая любимому профессору славную и долгую жизнь. Гороскоп заканчивался строками-пожеланиями:
«. Вперед стремиться непреклонно! Сверхновых звезд открыть законы, Рожденья тайну их узнать.

И, мрачных мыслей вкруг не сея, Комету славную Галлея В конце столетья наблюдать!»
Этот очерк, готовившийся к юбилею Бориса Александровича Воронцова-Вельяминова и оказавшийся некрологом, хочется закончить словами так почитавшегося им К. Фламмариона: «Смерти не должно быть!». Но ее и не может быть, если духовный образ человека воплощен в его делах, открытиях, книгах, с которыми будет общаться, по которым будет учиться не одно поколение.

Борис Александрович Воронцов-Вельяминов (14 февраля 1904 — 27 января 1994) — советский астроном, член-корреспондент Академии педагогических наук СССР (с 1947 года).

Содержание

Биография

Автор трудов по истории астрономии в России и СССР. Автор монографии «Очерки истории астрономии в России». Автор биографии Лапласа, вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей» в 1937 году.

Вёл большую педагогическую и популяризаторскую деятельность. Перу Б. А. Воронцова-Вельяминова принадлежит одна из наиболее известных научно-популярных книг по астрономии в СССР — «Очерки о Вселенной», выдержавшая восемь изданий с 1950 по 1980 год. Автор ряда учебных пособий по астрономии, в том числе учебника астрономии для средней школы, выдержавшего большое количество изданий на протяжении более 30 лет в издательстве «Просвещение».

Научная деятельность

Научные работы посвящены различным вопросам астрофизики (нестационарные звезды, туманности, галактики), а также истории астрономии. В 1933 году предложил оригинальный полуэмпирический метод определения расстояний до планетарных туманностей, метод определения температур их ядер, разработал классификацию видимых форм планетарных туманностей. Издал несколько каталогов этих туманностей, а также каталог интегральных фотографических величин шаровых скоплений Галактики. Независимо от Р. Трюмплера обнаружил существование поглощения света в межзвездном пространстве. В 1946 году показал, что белые и голубые сверхгиганты, звезды типа Вольфа—Райе, ядра планетарных туманностей, новые и новоподобные звезды и белые карлики образуют на диаграмме Герцшпрунга—Рессела непрерывную «бело-голубую» последовательность.

В 1959 году опубликовал атлас и каталог 355 взаимодействующих галактик. Объяснил образование волокон в перемычках галактик движением газа вдоль силовых линий магнитных полей. Обнаружил много новых морфологических признаков галактик и показал неудовлетворительность классификации Хаббла. В 1961, 1972, 1974 годах издал Морфологический каталог 30 000 галактик. Полагал, что для объяснения разнообразия форм галактик недостаточно гравитации и необходимо привлечение неизвестных современной физике сил.

Награды и память

Награждён премией им. Ф. А. Бредихина АН СССР и медалью за открытие новых астрономических объектов. Заслуженный деятель науки РСФСР.

В его честь назван астероид (2916) Воронвелия (Voronveliya), открытый в 1978 г. в Крымской астрофизической обсерватории Н. С. Черных.

Напишите отзыв о статье "Воронцов-Вельяминов, Борис Александрович"

Примечания

↑ [www.astrogalaxy.ru/download/Astrogalaxy_2007_Lutckiy_1982.pdf В. К. Луцкий, «История астрономических общественных организаций в СССР»]

Литература

Ссылки

[www.astro-cabinet.ru/library/ochovs/ocherki-o-vselennoy.htm Очерки о Вселенной 1951 г.изд.] (одна из его самых известных научно-популярных книг, ранее называлась просто — Вселенная, первое издание в 1947году).
[kalser.ru/index.php?option=com_k2&view=item&id=2501:astro1963&Itemid=201 Астрономия. Учебник для 10 класса средней школы] 17-е издание, 1963 год, М, УЧПЕДГИЗ.
[www.astronet.ru/db/msg/1219554 Биография] на сайте astronet.ru
[krugosvet.ru/enc/nauka_i_tehnika/astronomiya/VORONTSOV-VELYAMINOV_BORIS_ALEKSANDROVICH.html Биография] на сайте энциклопедии «Кругосвет»
[elementy.ru/lib/432286 А. Засов, Н. Дёмина. «Он многое в астрономии сделал первым»]

Отрывок, характеризующий Воронцов-Вельяминов, Борис Александрович

– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.

Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…

Ответы Кто хочет стать миллионером 3.05.2021. Игра «Кто хочет стать миллионером?» за сегодня 3 мая 2021 года уже прошла в эфире восточных регионов страны, поэтому ответы на все вопросы игры уже многим известны и их можно найти в интернете. Эта статья со всеми вопросами и ответами посвящена игре 3.05.21. Анастасия Спиридонова и Митя Фомин, Андрей Кайков и Виктор Логинов.

После того как данная передача, что была выпущена в виде викторины, вышла на большие экраны, она собрала огромное количество поклонников. Заветным призом являются три миллиона рублей, который можно заполучить после того, как игроки дадут ответы на пятнадцать вопросов. Ответы Кто хочет стать миллионером 3 мая 2021.

Кто хочет стать миллионером? 3 мая 2021

Каждый последующий вопрос гораздо сложнее предыдущего, поэтому для того, чтобы одержать победу, необходимо иметь определённые знания в разных сферах, ну конечно же немного удачи. Сегодня игра также проходила без зрителей в студии.

Анастасия Спиридонова и Митя Фомин

Несгораемая сумма 200 000 рублей – выигрыш 0 рублей

1. Как называют автомобили, вывшие в эксплуатации?

с прокатом
с пробегом
с проездом
с пролетом

о мумии
об интроверте
о космонавте
о черепахе

3. Как прозвали институт при Театре имени Евгения Вахтангова?

таксиста
танкиста
кавалериста
машиниста

тенниса
шахмат
бильярда
бриджа

Даня Милохин
Моргенштерн
Клава Кока
Little Big

7. Из-за чего фермеры в Бангладеш стали разводить уток вместо кур?

из-за наводнений
из-за лесных пожаров
из-за землетрясений
из-за извержения вулкана

8. Какой цитрус получил свое название в честь города?

бергамот
помело
клементин
померанец

9. Что дало название годовалому жеребенку?

подкова
стойло
стрижка гривы
седло

10. В каком виде спорта в традиционную экипировку судьи входит нож?

сумо
стрельба из лука
фехтование
поло

Начинается вторая часть телевикторины. В игру вступают Андрей Кайков и Виктор Логинов, который выбрали в качестве несгораемой сумму в 200 тысяч рублей.

Андрей Кайков и Виктор Логинов

Несгораемая сумма 200 000 рублей – выигрыш 0 рублей

1. Что упоминают, говоря о большом и округлом кончике носа?

капусту
картошку
свёклу
морковь

2. Как называют устройство для прыжков, представляющее собой плетеную сетку?

батон
батат
батут
бутон

3. Какой буквой в таблице Менделеева обозначается бор?

4. Как называется альбом Земфиры, вышедший в феврале 2021 года?

5. О какой гостинице нарисовали в шутливую картинку, на которой на стройке уснула гигантская кошка?

6. Кто такая Сису, с которой подружилась девушка Райя в недавно вышедшем анимационном фильме?

единорог
дракон
феникс
саламандра

7. Современный гимн какой страны вы сейчас услышали?

Великобритании
США
Дании
Сингапура

8. Кого из этих художников не относят к передвижникам?

Алексей Саврасов
Илья Репин
Исаак Левитан
Казимир Малевич

Сэмюэл Морзе
Гульельмо Маркони
Луи Брайль
Блез Паскаль

за архитектурную форму
стоит на экваторе
построен в 2000 году
по имени архитектора

ФРАГМЕНТ ПЕРВЫЙ

Блуждание в лабиринте московских улочек и переулков в поисках знаменитой Московской обсерватории МГУ. Шок от внезапно открывшейся за глухим забором картины — высокая серая башня с огромным куполом («на верху которого сияла, наподобие шпоры, золотая звезда!»), принятая им сначала за . собственную обсерваторию Эпика (последние наивные представления провинциала о взаимоотношениях государства и ученого в послереволюционной России!). А осенью того же 21-го Воронцов-Вельяминов уже создает знаменитый впоследствии «Коллектив наблюдателей» (КОЛНАБ), руководит изданием его «Бюллетеня», включается в деятельность астрономической общественности, объединенной в Российском обществе любителей ми-роведения (РОЛМ). Он лично знакомится с его легендарным председателем, шлиссельбуржцем Н. А. Морозовым, против которого, однако, сразу осмеливается выступить с критикой. Результат ее был неожиданным. «. Он простился со мной за руку»,— записал тогда 17-летний Борис в своем дневнике.

Обескураживающие препятствия на пути в университет: «не то» проис-

ФРАГМЕНТ ВТОРОЙ

ФРАГМЕНТ ЧЕТВЕРТЫЙ

Знаете ли вы, кто и как присваивает имена небесным телам? За всем известными названиями звезд и планет иногда скрываются десятилетия споров, а некоторые из таких дискуссий не утихают до сих пор. Рассказываем, как получили свои наименования планеты Солнечной системы, на какой из них можно отыскать равнину Снегурочки и почему инклюзивность важна даже за пределами Земли.

Древние народы знали только о Солнце, Луне и пяти ближайших к Земле планетах: Меркурии, Венере, Марсе, Юпитере и Сатурне. Эти названия пришли к нам от римлян, именовавших небесные объекты в честь своих божеств. Все остальные планеты были открыты только после изобретения телескопа, и в космонимическом искусстве упражнялись уже ученые.

В 1781 году британский астроном Уильям Гершель обнаружил Уран. Его первым порывом было назвать открытый объект Звездой Георга — в честь короля Георга III.

К счастью, эта инициатива не увенчалась успехом, и астрономы решили продолжить традицию мифологических имен. Гершель выбрал Урана — отца Сатурна и деда Юпитера у римлян.

После изучения орбиты планеты было замечено несоответствие между ее фактическим положением и расчетным. Некоторые астрономы пришли к выводу, что рядом с Ураном находится большое космическое тело, влияющее на траекторию его движения. Эту планету обнаружили в 1845 году и назвали в честь бога морей Нептуном. Но в конце XIX века ученые предположили, что и он не последний в ряду. Эту теорию активно защищал Персиваль Лоуэлл, также прославившийся поисками каналов на Марсе. Девятую планету Солнечной системы он выслеживал до самой своей смерти, однако обнаружили ее только в 1930 году и нарекли в честь римского бога подземного царства.

Еще до открытия Урана, Нептуна и Плутона встал вопрос: какие имена присваивать их спутникам? Когда Галилей в 1610 году обнаружил четыре луны Юпитера, он назвал их Звездами Медичи в честь своих покровителей — влиятельной тосканской семьи. Почти одновременно с великим итальянцем разглядел спутники и немецкий астроном Симон Марий. По его мнению, эти объекты должны были называться по аналогии с известными планетами, и он предложил имена Меркурий Юпитера, Венера Юпитера, Сатурн Юпитера и Юпитер Юпитера. Марсу не нашлось места в такой классификации, да и знаменитый красный оттенок никак не проявился на поверхности лун.

Друг Симона астроном Иоганн Кеплер выбрал другие имена: Ио, Европа, Ганимед и Каллисто — в честь любовников и любовниц правителя Олимпа. Используются они и по сей день. Спутники, обнаруженные уже в ХХ веке, тоже мифологически связаны с Юпитером: его окружают кормилицы, жёны, дочери и даже внучки.

Похожая история произошла со спутниками Сатурна, открытыми в разное время. Поначалу астрономы просто нумеровали их, но различать луны самой окольцованной планеты Солнечной системы становилось всё сложнее. Когда их количество достигло семи, Джон Гершель, сын первооткрывателя Урана, предложил присвоить им имена титанов и титанид из античной мифологии: Мимас, Энцелад, Тефия, Диона, Рея, Титан и Япет. Первоначально спутники хотели назвать в честь детей Сатурна, но тот, по легенде, пожирал своих отпрысков, поэтому астрономы остановили выбор на его братьях и сестрах.

Космические названия сегодня

Обычно название космическим объектам присваивает Международный астрономический союз (МАС), существующий с 1919 года и недавно отпраздновавший столетие. Если вы никогда о нем не слышали, переживать не стоит: это те самые люди, которые решили, что Плутон больше не планета.

Современные правила МАС, касающиеся небесной номенклатуры, стали чуть либеральнее. В конце концов, количество греческих и римских божеств ограниченно, а известных нам объектов в космосе становится всё больше. Выбор названия иногда может занимать долгие годы, поэтому МАС предостерегает астрономов от имен-фаворитов. Что, впрочем, не всегда останавливает ученых. Так, после получения детальных фотографий поверхности Плутона и его спутника Харона команда New Horizons выпустила карту неформальных названий холмов и гор этих космических объектов.

Правила планетной номенклатуры на удивление специфичны и зачастую противоречивы. Например, астероиды могут называться практически как угодно, но существуют определенные стандарты. Во-первых, недопустимы слишком длинные или оскорбительные имена. Необходимо, чтобы их можно было легко произнести и отличить от уже имеющихся. Запрещены любые бизнес-термины (прости, Илон Маск), а на клички животных смотрят с неодобрением. Можно предложить имя политика, военного, но только спустя сто лет после его смерти. Или даже историческое событие — но опять-таки не менее чем вековой давности. Финальное решение принимает специальный комитет.

Происхождение некоторых названий заслуживает отдельного рассказа.

Астероид 21 Лютеция — крупнейший из тех, что были когда-либо зафиксированы космическим аппаратом. Название ему дал французский астроном Герман Гольдшмидт, заметивший небесное тело с балкона своей парижской квартиры в 1852 году. Лютеция — это древнее поселение на месте нынешней французской столицы, а номер означает, что объект обнаружили 21-м по счету.

Другой астероид — 951 Гаспра — был открыт в 1916 году в Симеизской обсерватории. Его кратеры названы в честь известных земных курортов.

Совсем по-другому обстоит дело со звездами. Большинство из них, особенно те, что потусклее, обладают только координатами и индексом. Дать каждой осмысленное название было бы невыполнимой задачей: в Каталоге опорных звезд, который используется для навигации в космическом пространстве, сейчас перечислено 945 592 683 объекта. Самые крупные всё же получают имена, но в различных перечнях можно найти десятки названий одной и той же звезды, что создает сумятицу в астрономических кругах.

Для тех, кто горит желанием во что бы то ни стало присвоить имя какому-нибудь космическому светилу (а то и урвать там участок поверхности) и даже готов заплатить за это удовольствие, есть две новости. Хорошая: такие сервисы действительно существуют! Плохая: МАС не занимается продажей имен звезд или недвижимости на других планетах и спутниках Солнечной системы. Вы можете оставить сколько угодно денег на сайтах а-ля «назови звезду», но получите просто красивый сертификат с узорами, и его не признает ни одно астрономическое сообщество в мире. Выбранное имя будет действительно только в организации, которой вы заплатили.

В МАС существует тематическая система для наименования географических объектов планет, астероидов и спутников. Раньше они ассоциировались в основном с греческими или римскими богами, но со временем в космосе нашлось место и для других эпосов. Долины Меркурия названы в честь заброшенных городов (Angkor Vallis, Caral Vallis, Timgad Vallis), а кратеры Европы носят имена кельтских героев и небожителей (Rhiannon, Maeve, Elathan). Система Плутона и его спутников — Стикса, Харона, Никты, Кербера и Гидры — пристанище всякой античной фольклорной нечисти: собак, змеев, драконов, речных, подземных и ночных богов, — героев, отважившихся спуститься в царство теней, и даже мифических кораблей. А спутники Урана носят имена персонажей Шекспира. Сначала их называли только в честь персонажей «Бури», чтобы Урана окружали духи воздуха, но теперь среди спутников есть Офелия, Дездемона, Корделия и Джульетта.

Долины Венеры диаметром более 400 километров называют словами, обозначающими саму планету на разных языках. Поэтому там встречается экзотическая Apisuahts (так нашу космическую соседку величают индейцы Канады), ацтекская Citlalpul и древнегреческая Kallistos.

Низменности же именуют в честь героинь мифов и сказок, например равнины Русалки и Снегурочки. Любой географический объект Венеры должен быть тезкой известной женщины (реальной или вымышленной).

Исключение составляют только горы Максвелла, а также области Alpha Regio и Beta Regio. Эти объекты получили свои наименования (первый — в честь английского физика, а в названиях второго и третьего использованы буквы греческого алфавита) до конца 1970-х годов, когда вступило в силу ономастическое фемправило.

Марсианские кратеры диаметром менее 60 километров носят названия земных поселков, чье население не превышает 100 тыс. человек. Не очень понятно, правда, что происходит, если количество жителей увеличивается. Возможно, кратер взрывают или людей начинают выселять.

Интересна история уже упомянутого спутника Плутона — Харона. Его первооткрыватель, американский астроном Джим Кристи, пообещал назвать объект в честь своей жены Шарлин (Charlene). Для этого он взял первую часть имени супруги и добавил суффикс «-он», чтобы придать слову флер научности. Однако даже у первооткрывателя были поводы для беспокойства: консервативное сообщество астрономов предпочитало мифологические названия. Главным фаворитом на тот момент было имя Персефоны, жены Плутона. Отчаявшись, Кристи открыл энциклопедию в надежде, что его придуманное название удастся хоть как-то связать с античной мифологией. К своему удивлению, среди персонажей он обнаружил Харона — перевозчика душ в загробном мире, и любящему супругу удалось отстоять свой вариант. Так что название спутника можно прочесть двояко: Харон подойдет любителям легенд, а Шарон — неисправимым романтикам.

Небесные объекты могут получать имена знаменитостей, но только через три года после их смерти. Иногда МАС нарушает собственные правила, поэтому просторы Вселенной уже бороздят астероиды Сандра Буллок, Том Хэнкс и Мег Райан.

Члены группы «Монти Пайтон» также удостоились чести вознестись на небосвод наравне с The Beatles и Йоко Оно. Но такого рода вольности чреваты печальными последствиями. В 2001 году астероиду 12 373 присвоили название Лэнс Армстронг, а спустя 10 лет легендарный велосипедист был дисквалифицирован и лишен всех регалий за применение допинга. Другому астероиду дали имя композитора и продюсера Фила Спектора, которого в 2009 году приговорили к пожизненному заключению за убийство.

Новые миры

Сегодня Международный астрономический союз сосредоточен на поиске названий для новых экзопланет — тех, что находятся за пределами Солнечной системы. В конце XX века ученые обнаружили всего несколько таких объектов, но со временем их становилось всё больше, поэтому МАС даже запустил собственный конкурс, победители которого смогут назвать небесное тело.

Иногда любительские варианты получаются откровенно неказистыми. Так, в 2017 году МАС выбрал 17 имен-победителей. В результате мы получили названия вроде Royaldutchastro в честь голландской Ассоциации метеорологии и астрономии, Brevardastro в честь Астрономического общества Бреварда и даже Thunder Bay в честь городка в Канаде.

Но порой предложения фанатов космоса оказываются довольно остроумными. Часто любители астрономии играют с номерами объектов, чтобы придумать подходящее название. Например, астероид 8191 стал тезкой французского математика Марена Мерсенна, исследовавшего простые числа (8191 — одно из них). А астероид 2037 получил непростое имя Трипаксетэлис (Tripaxeptalis). Если разложить эту бессмыслицу на слоги, то получится Три-пакс-сет-элис — арифметическая задача: число 2037 в три раза больше 679 и в семь раз — 291, а это номера астероидов Пакс и Элис соответственно.

Кроме того, благодаря конкурсу МАС народы по всему миру получают возможность увековечить собственные культурные коды в названиях небесных тел и несколько разнообразить пантеон забронзовевших идолов европейской Античности.

Звездный сексизм

Сестра Уильяма Гершеля Каролина была почетным членом Лондонского королевского астрономического общества, фактически проторила путь в эту науку женщинам, открыла восемь комет и три туманности — но не снискала и малой толики той славы, что досталась ее брату, разглядевшему на небе Уран. История Каролины типична и показательна не только для астрономии — даже в созвездиях мы находим десятки сюжетов, в которых женщины выставлены не в лучшем свете.

К сожалению, классическая мифология зачастую относилась к «слабому полу» презрительно-снисходительно. В то время как мужские образы сильных царей и завоевателей привычны, понятны и увековечены в космонимах, женским персонажам уготована незавидная роль.

Среди них созвездие Кассиопея, расположенное в Северном полушарии и названное в честь мифической царицы Эфиопии. Посейдон наказал ее за тщеславие, наслав на страну морское чудовище. Дочь Кассиопеи Андромеда тоже пострадала за грехи матери. Ее приковали к скале, где девушку должен был найти и изнасиловать монстр Кит. Согласно мифу, герою Персею удалось спасти Андромеду, но в созвездии царевна всё так же висит над морем на утесе, ожидая своей участи. Сама же Кассиопея была отправлена на небо на троне, но там она расположена вверх ногами.

Плеяды, также известные как семь сестер, — собрание звезд в созвездии Тельца. По легенде, когда-то они были нимфами, танцующими под ночным небом. Девушек заприметил и возжелал охотник Орион, после чего начал их преследовать. Многочисленные ухищрения сестер не помогли, и тогда Зевс поместил их на небо. Орион всё еще преследует своих жертв — тоже в виде созвездия.

Мужчины-астрономы обнаружат на небе более вдохновляющие ролевые модели.

Это истории героизма и побед, а не страха, унижения и покорности.

Даже сегодня космические миссии и транспорт получают имена мифических полубогов и великих мужчин. Корабль «Орион» назван в честь того самого охотника за семью сестрами. «Кеплер», «Галилео», «Коперник», «Кассини», «Улисс» (Одиссей) — вот далеко не полный список таких аппаратов. Даже в целом нейтральные названия «Вояджер» и «Пионер» «маскулинны» и связаны с образами мужчин, покинувшими родную землю и отправившимися навстречу неизведанному.

Если женщинам и находится место в космических миссиях, то их имена воспринимаются двояко. Так, аппарат, изучающий атмосферу Юпитера, назван «Юнона» — в честь римской богини, жены громовержца. По легенде, она обладала даром видеть сквозь облака и потому знала, с какой именно любовницей сейчас забавляется ее муж.

Лунная миссия «Артемида» носит имя греческой богини охоты, плодородия, целомудрия и материнства. Создается ощущение, что оно было выбрано потому, что Артемида — сестра Аполлона, в честь которого была названа первая космическая программа США.

Поиск имен для объектов внутри Солнечной системы и за ее пределами по-прежнему остается непростой задачей. Несмотря на стремление астрономов к условной нейтральности, на выбор часто влияют человеческий фактор и история, культура или политика конкретной нации. Большая часть названий всё еще «европоцентрична», связана с западной цивилизацией, хотя ситуация понемногу начинает меняться. Вместо нейтральности Международный астрономический союз взял курс на инклюзивность. Космических объектов хватит на все народы и культуры Земли, вне зависимости от их влияния на мировую историю. И первые шаги на этом пути уже сделаны.

Читайте также: