Работа психолога в мчс в чем заключается
Опубликовано: 17.09.2024
— Нас не вызывают на праздники, — говорят о своей работе сотрудники МЧС. Вместе с пожарными и спасателями первыми на место трагедии выезжают психологи. И если у первых цель — спасти людей или их жилье, у вторых — не менее ответственная задача: помочь человеку научиться жить после горя. О волшебных словах, которые лечат лучше, чем таблетки, о профессиональном выгорании и пользе хобби АП рассказала начальник группы психологического обеспечения амурского управления МЧС Наталья Вахрушева.
— Наталья Александровна, зачем МЧС нужны психологи?
— Как и любая другая профессия в системе МЧС, профессия психолога имеет свое направление деятельности. Пожарные и спасатели участвуют в ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций, психологи работают с пострадавшими. «Пострадавший» — слово одно, а категорий несколько. Это и люди, которые непосредственно пострадали от чрезвычайных происшествий, материально или физически, это и родственники пострадавших. Пострадавшими могут быть даже случайные зрители.
Перед нами стоит много задач, но самой объемной я все же назвала бы психологическое сопровождение деятельности личного состава МЧС России.
— В чем заключается ваша работа?
— В литературе это называется «работа с профессиональным контингентом». Она ведется по нескольким направлениям: в чрезвычайных ситуациях, профилактика и работа с личным составом, который участвует в ликвидации ЧС. Каждая профессия откладывает какие-то черты в характере.
Стресс, полученный во время трагедии нашими ребятами, имеет такую же характеристику, как и у пострадавших. Это накладывает отпечаток на личность человека. Чтобы стресс, полученный во время ЧС, не вызвал дезадаптивных нарушений, мы проводим различные мероприятия с личным составом: тестирование, наблюдение, реабилитация. У нас есть специальное оборудование, комната психологической разгрузки.
Тесты показывают дезадаптацию, профессиональное выгорание. Эти процессы происходят очень быстро.
— Сколько времени проходит, прежде чем человек начнет меняться, станет жестким или циником?
— Ни одного циника я до сих пор не встретила. Дезадаптация проявляется в нарастающей усталости, апатии к работе, бессоннице, повышенной раздражимости, низкой производительности труда. Как быстро это произойдет, будет зависеть от личностных характеристик человека, от стажа работы, от нервно-психической устойчивости. Много времени не надо, чтобы получить дезадаптацию. Молодые люди, которые только пришли на работу, первое время будут воспринимать работу как что-то связанное с романтикой. Но как только человек адаптируется, войдет в профессию, если не предпринимать профилактических мер, я думаю, через два-три года он получит профессиональное выгорание.
— Как грамотно предупреждать такие вещи? Дайте совет!
— Если начальник заметил прекрасного трудоголика, ему надо учесть, что рано или поздно резерв закончится. Пользоваться такими свойствами человека очень опасно: вы потеряете специалиста. Недаром природой придуманы день и ночь — человек должен отдыхать, чтобы сохранить психологическое здоровье и получить высокую продуктивность.
Начальнику надо учитывать, что если он хочет хорошей отдачи от работника, он должен его стимулировать. Хорошо, если есть поощрения материальные или словесные. Не нужно забывать, что работника надо хвалить. Есть такая особенность у руководителей — оценивать специалиста не с точки зрения, что он сделал, а с точки зрения, что он недоделал. Руководитель не спросит, каких усилий работнику стоило добиться поставленной цели, но сделает замечание, что какую-то мелочь не сделал. Конечно, это обидно. Конечно, это приведет к профессиональному выгоранию.
— Как тогда самому себе помочь? Ведь если завтра начнешь чуть пораньше уходить с работы, совесть не даст уснуть.
— Очень хорошо, когда у человека есть хобби. Приходя к нам на службу, люди забывают, что оно у них было. Возвращайтесь к своему хобби, это хорошая палочка-выручалочка.
Причем с активной деятельности очень тяжело уйти в отдых, в свое хобби. Мне иногда приходится заставлять людей вспомнить, что они когда-то собирали самолетики, ездили на рыбалку.
15
лет назад в системе МЧС была создана психологическая служба. Сейчас по всей стране насчитывается более 800 специалистов-психологов, работающих в управлениях МЧС
— Если нет хобби?
— Придумать. Мне нравится, когда наши сотрудники начинают что-то читать. Я сначала рекомендую легкие, может быть, не всегда высокохудожественные романы. Это позволяет отвлечься. Хорошо, когда есть друзья.
— Когда к вам приходят на работу, соискатели обязательно проходят тестирование у психологов. Часто ли так бывает, что в трудоустройстве отказывают только по результатам теста?
— Такое бывает крайне редко. Мои преподаватели утвердили меня во мнении, что плохих людей не бывает. К нам плохие люди не приходят, если человек не годен к работе в МЧС, то это не говорит о том, что он плохой. Просто по профессиональному самоопределению было бы лучше, если бы он выбрал другую работу. Я не вправе не сказать об этом человеку, что здесь ему будет тяжело.
— Какими чертами характера надо обладать для работы в МЧС?
— Должна быть дисциплина на высоком уровне, стрессоустойчивость. Есть люди, которым по природе показан свободный график, у нас такого нет, человек будет мучиться. Не каждый человек выдержит все время быть на работе, подчиняться вышестоящему руководству. Некоторым молодым мужчинам в погонах это очень тяжело дается.
— Для многих работа в МЧС овеяна романтикой, кажется, что это чрезвычайно интересно…
— Если мотив поступления на работу в МЧС — это романтика или возможность надеть форму, то этот мотив быстро исчерпывается, когда дело касается тяжелой работы. Одним из сильных мотивов становится сама работа, желание работать в этом виде деятельности. Людям нравится помогать, нравится, что это активная работа.
— Сколько психологов служит в МЧС?
— Нас всего шесть специалистов на область. Пять человек работают в Благовещенске, и мы очень рады, что сегодня у нас есть специалист-психолог МЧС в Тынде.
— Почему именно Тынде повезло?
— Нам, конечно, хотелось бы, чтобы во всех отдаленных районах Амурской области были психологи, но Тында — самый отдаленный район, проблематичный, там бывают и землетрясения, и климатические условия там сложные, есть районы с вечной мерзлотой, туда очень трудно и долго добираться.
«Волшебных слов у нас нет»
Считают, что это их проблема. Это неправильно. Есть специальные техники, которые нам помогают в работе. У нас работа такая — мы не выезжаем на праздники.
Человек — существо социальное, ему надо общаться с людьми. Мы этим живем. Если человек болеет физически, то он может выпить таблетку. Когда болит душа — я не знаю такой таблетки. Слово, общение — это то, чем люди помогают друг другу.
Мы начинаем цикл статей под условным названием «о профессии без прикрас». Да, вот так, без приукрашиваний, без красивых фраз, без замалчивания неприглядных сторон. У любой профессии есть две стороны медали – как, в общем-то и у всего. Мы поделали большую работу, беседуя один на один с представителями разных профессий системы МЧС, мы услышали много откровений, именно поэтому все имена вымышленные. Все остальное – настоящее, без цензуры, предельно откровенно.
Для кого работаем?
Во-первых, для нас, для самих сотрудников и работников МЧС. Для того, чтобы каждый понял, что не одинок, для того, чтобы можно было перенять у коллег какой-то опыт. Для руководителей разного уровня, которые способны своими решениями что-то изменить в лучшую сторону. Для каждого из нас – понимая некоторые нюансы работы коллег, мы становимся ближе друг к другу.
Во-вторых, мы очень надеемся, что цикл будет полезным для обычных людей, для тех, ради кого мы работаем, чью безопасность обеспечиваем. Для того, чтобы было поменьше разговоров о том, что «опять пожарные приехали без воды и пьяные», для того, чтобы люди перестали думать, что на службу пожарные приходят спать, для того, чтобы обыватели узнали правду о нашей работе.
И третья цель, преследуемая нами – это наши потенциальные коллеги. Те, кто мечтает о профессии пожарного или спасателя, руководствуясь благородными целями и опираясь в своих стремлениях лишь на романтике профессии. Таких, к сожалению, приходит немало – тех, кто ошибочно представляет профессию чередой подвигов и признаний и неизбежно разочаровывается, сталкиваясь с тем, о чем невозможно узнать из фильмов и книг – с рутинной тяжелой работой, с равнодушием вместо ожидаемой благодарности, с зарплатой меньше той, на которую рассчитывали, наконец. Будет правильнее, если люди будут идти в профессию с реальными представлениями, без розовых очков. Тогда будет меньше разочарований и меньше случайных людей там, где от профессионализма зависит человеческая жизнь.
О профессии
Светлана, 33 года, психолог одного из отрядов государственной противопожарной службы. Стаж в должности – 10 лет.
— Откуда Вы пришли в профессию? Мечтали с детства или стечение обстоятельств? Почему психолог? Почему именно в МЧС?
— Сначала о профессии. Нет, я не могу сказать, что с самого детства мечтала стать психологом. Мечтала быть сначала учителем, затем врачом . Одно было понятно – я хочу работать с людьми, помогать им. В старших классах, когда пришла пора определяться с выбором института, с нами плотно работали психологи на предмет профориентации. И вот тогда-то я поняла, что вот оно – то, чем я хочу заниматься. Учиться на психолога я пошла целенаправленно. Уже в процессе учебы стало ясно, что мне интереснее работать со взрослыми людьми, с состоявшимися личностями. Преддипломную практику проходила в одном из подразделений МВД. Получила диплом и уже знала, в какой сфере искать работу своей мечты. У меня не было ни каких-то знакомств, ни блата, но была цель и было огромное желание. Я методично искала то, что хотела, наконец меня пригласили на собеседование в одно из подразделений пожарной охраны, дали направление, но честно предупредили, что я – одна из трех претенденток на эту должность. Но удача повернулась ко мне лицом – меня взяли.
— Значит, есть шанс просто прийти «с улицы» и быть принятым в ряды МЧС?
— Конечно есть. При условии, что кандидат подходит под все требования к образованию, к состоянию здоровья. На должности младшего начальствующего состава – шансы довольно высокие, на офицерские – пониже. На некоторые должности шансы совсем крошечные. Это в основном должности, считающиеся женскими. Диспетчер, бухгалтер. Психолог относится к ним же. Сюда в основном берут своих же. Так что мне просто повезло.
Психологическая диагностика пожарных
— Каковы функциональные обязанности психолога МЧС? Чем вы занимаетесь?
— Работа психолога МЧС психолога включает в себя направления, которые условно можно разделить на две большие группы. Во-первых, это психологическое сопровождение личного состава МЧС, а во-вторых, оказание экстренной психологической помощи населению в чрезвычайных ситуациях.
— Давайте поподробнее о каждом направлении. Что значит психологическое сопровождение личного состава? Кого и куда вы сопровождаете?
— Сам термин дает довольно исчерпывающий ответ. Да, это именно сопровождение, психолог ведет каждого сотрудника на протяжении всего периода его службы. Все кандидаты на службу или работу проходят обязательное собеседование у психолога – это предварительный профессиональный отбор. Психодиагностика – каждый сотрудник с определенной периодичностью должен пройти тестирование для того, чтобы вовремя выявить нюансы, с которыми необходимо поработать. Психокоррекция – это как раз работа с теми нюансами, которые были выявлены на этапе психодиагностики.
Кроме того, мы регулярно мониторим состояние психологического климата в коллективе, работаем с так называемой «группой риска», проводим занятия по психологической подготовке с обязательной проверкой знаний, участвует в работе аттестационной комиссии – все это тоже наши обязанности.
— Второе направление работы психолога МЧС – оказание помощи населению
— Да, оказание экстренной психологической помощи населению в чрезвычайных ситуациях. Это направление сравнительно недавно ввели в функциональные обязанности психолога, в самом начале становления психологической службы в пожарной охране мы работали исключительно со своими сотрудниками.
— Стало сложнее?
— Конечно. Это два различных направления, работа с личным составом требует периодичности, регулярности, тщательности. Тогда как оказание экстренной психологической помощи населению предполагает мобильность, готовность в кратчайшие сроки выехать на место происшествия и работать там. Естественно, это ломает график работы с личным составом, восстановить который потом достаточно сложно. Судите сами – в отряде, где служу я, чуть больше тысячи человек. Почти ежедневно запланированы поездки в части. Вариантов немного – периодичность мероприятий я сократить не имею права, значит, необходимо сократить продолжительность, что не может не сказаться на качестве.
— Что для вас в вашей профессии самое трудное?
Кроме психологического напряжения от ожидания вызова, это определенные неудобства. Мы всегда должны быть на связи, мы не можем забыть или отключить на время телефон, мы всегда должны быть в зоне доступа, мы не можем выехать из города без предварительного согласования выезда с руководством.
Разговор с психологом
— А как ваши близкие относятся к вашей работе?
— С пониманием относятся, к счастью. Но совмещать семью и работу психолога МЧС получается не у всех. В большинстве своем на этой должности женщины. Мужчины – психологи есть, но это скорее исключение. Нередки случаи, когда после декрета сотрудница понимает – нужно делать выбор между работой и семьей – слишком много времени и душевных сил требует работа.
— Большая текучесть кадров среди психологов?
— Среди аттестованных психологов – сравнительно не велика. Прежде чем устроиться сюда, кандидат проходит жесткий отбор и чаще всего на этом этапе уже понимает, куда именно идет. Очень огорчает в этой связи отсутствие стабильности, перманентная угроза сокращения. Совсем сокращать должности психологов, конечно, никто не будет – сейчас все понимают необходимость в работе этих специалистов. Но введение гражданских должностей вместо аттестованных уже практикуется. И вот среди вольнонаемных психологов текучесть как раз высокая. Жесткие требования, напряженный график работы – а зарплата в два раза ниже, чем у аттестованных коллег.
— Нужно очень любить свою работу, чтобы работать при таких условиях?
— Я бы немного по-другому сформулировала – нужно иметь возможность любить работу при таких условиях. Не каждый может позволить себе роскошь работать в удовольствие, невзирая на размер зарплаты.
А любить свою работу необходимо при любой зарплате, иначе в профессии психолога работать не получится ни за какие деньги.
Видео
Cегодня мы часто слышим в сводках новостей фразу «с пострадавшими работают психологи МЧС», или «родственников погибших сопровождают психологи». В чем же именно заключается такая работа и сопровождение? Об этом мы побеседовали со старшим инспектором-психологом психологической службы Главного управления МЧС республики Марий Эл Исаевой Татьяной Николаевной.
-Татьяна Николаевна, в чем заключается работа психолога в чрезвычайной ситуации?
- Человек, попавший в чрезвычайную ситуацию, находится в особом состоянии и нуждается в поддержке. Работа психологов МЧС в такие минуты состоит в оказании экстренной краткосрочной помощи одному человеку или группе людей после сильного негативного стресса. Наша задача вывести человека из острого стрессового состояния.
- Какие методы вы применяете для того, чтобы вывести человека из острого состояния?
- У нас есть свои психологические методы, которым нас обучают специально. Наша реакция различается в зависимости от состояния. Когда человек плачет, поддерживаем его словесно и здесь очень важен физический контакт. Если человек находится в истеричном состоянии, необходимо дать состояться этой реакции, затем человеку необходим отдых, так как после истерики наступает упадок сил или отвлекаем человека на какие-то простые физические действия. Каждый случай индивидуален, и для нас очень важно правильно диагностировать состояние. Главное при этом – это дать поддержку, ощущение того, что человек не остался с бедой один на один.
- А может ли быть так, что вы приехали слишком поздно, и человек уже настолько сильно пострадал от психологической травмы, что ему уже невозможно помочь?
- Нет, в нашей работе понятия «поздно» не существует, психологическая помощь может оказываться в любое время.
- Если сравнивать психологов-мужчин и психологов-женщин. Как вы считаете, кто эффективнее в ситуации оказания экстренной психологической помощи?
- Как психолог МЧС сохраняет собственное психологическое равновесие?
- Каждый психолог подвергается стрессу. Кто-то более устойчив, кто-то менее. В багаже каждого специалиста, работающего в нашей сфере, есть конструктивные способы защитного поведения. После окончания чрезвычайной ситуации всегда проводится анализ работы, дается возможность осмыслить, пережить эмоциональные впечатления от работы. В этом случае важна поддержка близких, коллег, руководящего состава. И конечно, помогает осознание того, такая работа очень нужна людям, попавшим в беду. Это придает нам силы и настраивает на работу.
- А какие специальные техники можно применить к самому себе, чтобы уменьшить стресс?
- Нас, безусловно, обучают техникам саморегуляции, аутогенной тренировки, методам релаксации. Но в целом, каждый человек находит для себя свои, подходящие ему способы восстановления. Кто-то занимается спортом, плавает, кто-то применяет дыхательные упражнения, кто-то в случае необходимости пользуется услугами психотерапевтов для проведения супервизии, а кто-то идет в храм. Очень важно заботиться о сохранении своего профессионального здоровья, и мы стараемся постоянно отслеживать собственное состояние.
- В трагической ситуации у человека может развиться так называемый «посттравматический синдром», когда человек вскоре заболевает, теряет интерес к жизни, и даже может умереть, не перенеся трагедии. Вы как то работаете с людьми по прошествии времени, или оказываете только первую экстренную помощь?
- Бывают ли случаи отказа от вашей помощи?
- Да, такое бывает, и мы уважаем состояние пострадавшего. Мы в таких случаях просто остаемся рядом. Выдерживаем паузу, но находимся поблизости. Спустя какое-то время снова предлагаем помощь. Бывает, что человек в первое время отказывается от разговора, может даже проявить агрессию, у него может быть нервное возбуждение. Это нормальная реакция на ненормальное событие. Состояние может варьироваться от плача, истерики до нервной дрожи, двигательного возбуждения и агрессии. Мы работаем со всеми такими состояниями.
- Что может сделать любой оказавшийся рядом человек, не обладая специальными навыками, чтобы помочь ближнему?
- Прежде всего, не терять самообладания. Важно дать понять человеку, что он не один, что вы рядом с ним, взять за руку, поддержать. И даже если человек будет в агрессивном состоянии, ваше поведение должно быть благожелательным. Важно правило – если нужна медицинская помощь, то обеспечить сначала оказание медицинской, и лишь потом уже – психологической помощи. Самое главное – не оставлять человека одного.
- Говорит ли психолог с человеком о философских категориях - смерти, о смысле жизни, или наоборот, старается перевести разговор в плоскость повседневных дел, предстоящих планов, необходимости обеспечивать собственный быт?
- Оказание экстренной психологической помощи имеет свою специфику. Однако все очень индивидуально. Психолог должен быть готов поддержать любую тему, работать с разными состояниями пострадавшего, исходя из его картины мира. Подстраиваясь, налаживая контакт, работаем с актуальным для человека состоянием. То есть акцент идет на то, что в данный момент волнует человека. По большей части, мы лишь сопровождаем, поддерживаем, говорим, что делать дальше. В первые минуты после трагедии человек не бывает готов к сложным разговорам. Однако бывают и исключения.
- Что занимает большую часть вашего времени: работа на экстренных вызовах, или работа с персоналом МЧС по мониторингу и коррекции их состояния?
- Основной нашей обязанностью является психологическое сопровождение сотрудников служб МЧС, министерства. Это мониторинг, диагностика, психопрофилактика, обучение специалистов МЧС различным приемам саморегуляции. Мы проводим практические занятия, читаем лекции. Но если случается чрезвычайная ситуация, то все эти работы откладываются, и мы концентрируемся только на работе с пострадавшими. Если произошло крупное ДТП, мы выезжаем на место, сопровождаем родственников погибших, пострадавших, присутствуем на процедуре опознания в морге. В Москве в Центре экстренной психологической помощи МЧС России существует специальный отдел экстренного реагирования, где сотрудники работают только с чрезвычайными ситуациями. У нас же все это объединено.
- Сколько вам дают времени, чтобы собраться и выехать на место происшествия?
- Дежурный психолог во время дежурства неотлучно находится в городе, и в случае чрезвычайной ситуации обязан собраться в течение 30 минут с момента происшествия, и выехать на место; если это произошло в рабочее время, и в течение полутора часов, если речь идет о ночном времени или выходном дне. Психолог выезжает с оперативной группой реагирования на место происшествия.
- Какую аппаратуру вы используете в своей работе. Если какие-то специальные приборы или физиотерапевтические аппараты?
- Да, мы используем диагностический аппарат «Психофизиолог», чтобы определить в каком состоянии находится сейчас сотрудник. Очень часто в нашей работе мы сталкиваемся с синдромом профессионального «выгорания». И важно вовремя его заметить, и поработать с этим. Также мы пользуемся этим аппаратом для определения профессиональной пригодности человека для работы в МЧС. Для реабилитации после стресса мы используем массажное кресло, пользуемся ароматерапией.
- Как к вам можно попасть на работу? Большой ли конкурс?
- Мы отдаем предпочтение психологам, имеющим кроме высшего психологического образования среднее медицинское образование, желателен опыт работы. Также важны такие личностные качества как способность к сопереживанию, устойчивость к стрессу. Конкурс не такой уж и большой, хотя люди к нам идут работать с желанием. Это интересная работа. К сожалению, надо констатировать, что заработная плата гражданских специалистов нашей структуры мала, и именно этот фактор уменьшает привлекательность данного вида деятельности.
- В структуре МЧС есть волонтерское движение. У кого есть возможность стать волонтером психологической службы?
- У нас в республике мы только начинаем работу в этом направлении. Так, в планах организовать обучение студентов политехнического института. Там есть спасательный отряд студентов, и мы планируем провести обучение на базе этого отряда. Также у нас есть интересный опыт сотрудничества с местной православной Епархией. В 2011 году мы готовили группу сестер милосердия, обучали приемам психологической помощи населению при крупных пожарах. Это была их инициатива, и мы передавали им свой опыт. В конце учебы они получили документы о том, что имеют право помогать нам в случае чрезвычайной ситуации.
- В целом, можно ли сказать, что люди уже привыкли к тому, что на месте происшествий работают психологи?
- Да, со временем мы отмечаем более адекватную реакцию у многих. Часто пострадавшие нас благодарят за помощь, и это очень важно. Я считаю, что наша служба очень нужна, полезна не только пострадавшим, но и специалистам, ведущим аварийно-спасательные работы.
- Татьяна Николаевна, благодарим Вас за уделенное время и интересные ответы!
Беседовала Гульнара Мухамедова.
ИА «Тема Казань». При использовании материала гиперссылка обязательна.
Юлия Шойгу: Работа специалистов МЧС России начинается в самый острый и первый период. Это как работа "Скорой помощи", чем быстрее специалисты начнут оказывать помощь и чем лучше сделают это, тем быстрее и с наименьшими потерями человек сможет вернуться к нормальной жизни. Мы неоднократно убедились, что психологическая помощь, оказанная сразу после того, как человек попал в какую-то критическую ситуацию, может предотвратить появление психологических проблем в будущем.
При потере близких человеку сложно поверить в то, что произошло, и он первые несколько дней как будто оглушен происходящим. Задача на этом этапе - помочь ему принять то, что страшное событие уже произошло. Следующие несколько месяцев приходится учиться жить без того человека, который был близок, начинает происходить процесс, который можно назвать "работа горя". Эта работа заключается в том, что человек день за днем разрывает те ниточки, которые связывали его с погибшим человеком. И разрывание каждой такой ниточки, конечно, отзывается эмоциональным горем. Например, когда человек видит любимую чашку своего близкого, или оказывается в тех местах, где они вместе гуляли. К сожалению, "работа горя" - это такая ситуация, с которой в жизни сталкивается каждый человек, и это плата за любовь и за те близкие отношения, которые связывают людей в жизни. Важно помочь человеку не остаться в этом горе на всю жизнь.
И отдельно стоит психологическая помощь при таком сложном процессе, как опознание погибших. В этой ситуации психологи готовят человека к тому, что ему предстоит сделать.
В массовом сознании образ психолога МЧС закрепился в виде женщины, которая со скорбным выражением лица, держа кого-то за руку, пытается успокоить. Это штамп или так оно и есть? Или же у вас есть что-то еще в арсенале?
Юлия Шойгу: Разговор - это основное классическое средство работы, но это не просто разговор, а специально выстроенная беседа. Хотя, нужно заметить, что общение является одной из основных форм в работе психолога, но не единственной. Я считаю, что работа психолога в чем-то похожа на работу следователя: ты общаешься с человеком с какой-то своей конкретной жизненной ситуацией, твоя задача - в ней разобраться. Только следователь выясняет, что человек скрывает от других, а психолог, что человек прячет от самого себя. Задача психолога помочь человеку разобраться с его проблемой, дать возможность посмотреть на нее с разных сторон. Это, прежде всего, искусство слышать, слушать, понимать и правильно построить беседу. Психолог является тем инструментом, с помощью которого человек находит в себе ресурсы выстроить перспективу выхода из сложной ситуации и начинает понимать, какие процессы происходят в его психике.
А вашим подчиненным самим иногда требуется психологическая помощь?
Юлия Шойгу: Как и врачи иногда болеют, и им бывает нужна помощь коллег, так же и с психологами. А еще есть такой хороший тезис, в свое время нам рассказал об этом один профессор: "Если вы отлично знаете законы физики, то чемодан вам от этого нести не легче". Точно так же, если ты психолог, то на тебя действуют все те же самые закономерности, которые действуют на любого другого человека. Наша профессия просто помогает нам понять, что с нами происходит, а знания помогают понять, что пора обращаться к профессионалу с этой проблемой.
Трудно представить более нервную работу, чем ваша. Кто готов идти на работу с такими психологическими перегрузками?
Юлия Шойгу: У нас - психологов МЧС России довольно большой коллектив - более 800 специалистов по всей стране. Это в основном женщины, кто-то работает как все - пять дней в неделю, есть подразделения, которые действуют круглосуточно. Но при этом все специалисты готовы в любой момент выехать в любую точку страны и мира, чтобы оказать помощь. Ежедневно психологи вместе со спасателями и пожарными выезжают на различные чрезвычайные ситуации местного масштаба - пожары, дорожно-транспортные происшествия, обрушения здания и другие происшествия.
Почти 15 лет назад вышел приказ МЧС России о создании центра экстренной психологической помощи, тогда еще в качестве филиала Всероссийского центра экстренной радиационной медицины. Первый состав нашего центра был весьма скромным - всего несколько специалистов-психологов. Еще до официального открытия центра обстоятельства сложились так, что мы уже начали работать. Первыми испытаниями, которые легли на плечи специалистов, только-только начинающих работать, было два трагических события, которые произошли тогда в Москве: взрывы домов на улице Гурьянова и Каширском шоссе. Именно тогда, наверное, были заложены основные принципы нашей работы и идеи, которые живут и развиваются сейчас. Две основные задачи, которые тогда решал центр - это помощь специалистам, работающим в МЧС России, и оказание экстренной психологической помощи людям, пострадавшим в чрезвычайных ситуациях. Если первая задача была довольно традиционна для аналогичных психологических служб всех силовых ведомств, то вторая задача оказалась уникальной. И в тот момент не было ни способов, ни средств для того, чтобы выполнять эту работу. Именно поэтому многие наработки пришлось начинать с чистого листа. Слишком сильно отличались те способы работы, которым нас учили в университете - классические приемы консультирования, от того, что мы увидели в первой же чрезвычайной ситуации, в которой нам пришлось работать. Нет привычной комнаты для консультаций, нет достаточного количества времени для этого. Люди находятся, конечно же, совсем в другом состоянии, и им нужна совсем другая помощь. Представьте, огромное число людей, у которых произошло большое горе и им всем одновременно нужна помощь. Сначала нам даже сложно было определить и сказать, кто больше нуждается в помощи, а кто меньше.
Но постепенно мы приобретали опыт работы. Сейчас можно говорить о том, что с этой задачей наши специалисты справились. Сегодня участие психологов МЧС стало обязательным условием при ликвидации последствий каждой аварии или катастрофы, где затронуты человеческие судьбы.
В 2004 году наш Центр экстренной психологической помощи получил самостоятельный статус, и в том же году мы начали выстраивать психологическую службу МЧС России - объединять всех психологов, работающих в министерстве, в единую сеть специалистов, работающих по одним и тем же правилам на одном высоком уровне. Прошло всего несколько лет, и нам это удалось.
Что вы можете рассказать о тех людях, которые сейчас приходят работать к Вам в Центр, и какими знаниями, навыками они должны обладать?
Юлия Шойгу: Если говорить о критериях отбора, то это, конечно, высшее психологическое образование, определенный уровень знаний, умений и навыков. Мы обращаем внимание на личностные качества человека, который к нам приходит. У нас это негласно называется активной жизненной позицией - умение брать на себя ответственность. Необходима душевная способность не оставаться равнодушным в ситуациях, когда ты видишь чье-то страдание и чью-то беду. Это душевные силы и возможность находить слова, индивидуальный подход к каждому человеку, с которым мы работаем. Не бывает ни двух одинаковых историй, ни двух одинаковых людей. Очень важно сохранить в себе эту способность, не поставить работу на поток, а подходить к человеку индивидуально. Еще один критерий отбора - высокая работоспособность и большая стрессоустойчивость.
Психологи МЧС не похожи на обычных психологов. К ним не так часто приходят жаловаться на неверных мужей и проблемы с детьми-подростками. Но они те, кто первыми оказываются на месте катастроф, будь то смертельное ДТП или теракт в метро.
Петербурженке Вере Богдановой 38 лет, и четырнадцать из них она работает в МЧС. На ее погонах капитанские звезды, которые дались отнюдь не легким трудом. Впереди у нас непростой, но очень важный (особенно сейчас, во время пандемии) разговор о том, как помочь пережить горе, где самому черпать силы в непростых ситуациях, и как не впасть в панику и уныние из-за пандемии.
СПАСЕНИЕ ДЛЯ СПАСАТЕЛЕЙ
- Можно сказать, что в психологию меня привел случай, - начинает свой рассказ Вера. – После школы хотела поступать в фармацевтический институт или на спортивную медицину. Но и туда, и туда не добрала один балл. Чтобы не терять год, пошла учиться на психолога.
Первая работа – Военно-медицинская Академия им С.М. Кирова, где Вера занималась профессиональным отбором и сопровождением курсантов. В 2006 году подруга позвала в МЧС.
- Нужно было пройти несколько этапов профессионального отбора, в том числе целую батарею тестов на профпригодность и личные качества, - вспоминает Вера. - Плюс, смотрели на здоровье. Подруга в итоге отбор не прошла, а меня взяли.
Во время обучающей лекции ФОТО: Личный архив героя публикации
Психологическая служба МЧС в Петербурге тогда еще только формировалась. На ЧП специалисты не выезжали. Основную часть их времени занимала работа с личным составом - прежде всего – психологическое тестирование, подготовка к работе в зоне ЧС, консультирование.
Большую часть времени занимает работа с личным составом ФОТО: Личный архив героя публикации
- На консультацию чаще всего ко мне приходят с проблемами в семье, - признается Вера. - Невысокая зарплата, необходимость подработки, постоянное отсутствие мужа дома, риск для жизни – все это выдержит не каждая семья. Радует, что большинство браков все-таки удается спасти.
«КАК МОЙ СЫН ПОЙДЕТ В ШКОЛУ?»
Про ЧП различного рода Вера может рассказывать долго. За четырнадцать лет их, увы, было достаточно.
Приехала на ДТП. У женщины умер муж, но ей не сказали, ждали психолога.
- Он умер? – сразу спросила она.
- Да, - ответила Вера.
Слезы. Это вообще хорошо, когда человек плачет. Хуже, когда замер, словно статуя, молчит и смотрит в одну точку.
- Я же два часа назад с ним разговаривала, а теперь его нет, - плакала женщина. – Как теперь мой маленький сын пойдет в школу без отца?
Отвечать не обязательно. Психологу вообще не нужно много говорить. Его задача – слушать, помогать выговориться и быть рядом.
Или вот другой случай. 3 апреля 2017 года. На перегоне между станциями «Сенная площадь» и «Технологический институт» в Петербурге прогремел взрыв. Позже скажут: 15 погибших, более сотни пострадавших. Вера работала на «Горячей линии».
При теракте погибли 15 человек
Фото: Александр ГЛУЗ
- В первый день звонков было очень много. В основном звонили люди, которые ничего не знали о судьбе своих близких, - вспоминает психолог. - Приходилось сообщать и о смерти. Как это сделать? Мы говорим, что человек есть в списке погибших, рассказываем, куда подъехать на опознание и что взять с собой. Понимаете, работа на «горячей линии» не предполагает длительной консультации, ведь в это время дозваниваются другие люди…Конечно, мы стараемся выслушать и не класть трубку первыми, если есть необходимость – объясняем, где можно бесплатно получить психологическую помощь.
«ПРЕЖДЕ ВСЕГО – О МИЛОСЕРДИИ»
Но даже ужаснее, чем теракт, для Веры был другой случай. В 2017 году в Юнтоловском заказнике пропала бабушка с маленькой внучкой. Начались поиски, сотрудники МЧС отправились прочесывать лес, а Вера – в квартиру к родственникам.
- Случаи с детьми для меня самые тяжелые, - вздыхает Вера. – Родители ребенка на контакт шли плохо. Но мне удалось выстроить отношения со второй бабушкой. Помню, как разговаривали с ней всю ночь, пока шли поиски. О чем? О страхах и переживаниях. О предположениях, что могло случиться.
Вскоре младенца нашли мертвым. Позже на допросе бабушка призналась в убийстве, и рассказала, что сама тоже планировала покончить с собой. Женщину отправили на психиатрическую экспертизу.
Тяжелее всего Вере даются случаи с детьми
Фото: Олег ЗОЛОТО
Как правило, психологи МЧС не занимаются длительными консультациями после ЧП. Они работают здесь и сейчас, дальше – дело городских служб психологической помощи. Но, если есть необходимость, оказывают дистанционную поддержку.
- Мы созванивались с бабушкой, она рассказывала, что у них происходит, я выслушивала, давала рекомендации, как быть, при необходимости предоставляла необходимую информацию - говорит психолог.
Вера признается, что иногда после подобной работы психологу самому требуется…психолог. Супервизорами служат коллеги, с которыми можно проработать ситуацию.
- Мы не можем переживать за каждого пострадавшего, как за своего родственника. Но мы не можем и быть циничными, - говорит психолог/ – Здесь важно найти баланс. Те, кому это не удается, не выдерживают, и уходят из профессии. Восстановиться мне помогает семья, активный отдых, иногда даже просто чтение или музыка. Я стараюсь чаще напоминать себе, что сохранив себя, смогу лучше помогать другим, потому что психолог для меня – это, прежде всего, о милосердии.
БУДЬ В КУРСЕ
«Агрессия и истерика – заразительны»
То, с чем психологи МЧС имеют дело профессионально, на самом деле, касается каждого. Все мы рано или поздно кого-то теряем, и очень важно знать, как правильно вести себя в такой ситуации: как помочь себе и окружающим. Особенно сейчас, когда в мире пандемия, и статистика смертности бьет все рекорды.
- Фраза «Все будет хорошо» у нас под запретом, ее нельзя говорить в экстренных ситуациях, - делится секретами Вера. – Также стоит избегать слов, вроде «успокойся», «не волнуйся». Это обесценивает чувства человека, и может только усугубить его состояние. Если не знаете, что сказать – лучше промолчать, просто побыть рядом.
На сильное горе у каждого разная реакция. Наиболее опасными психологи считают агрессию и истерику. Поэтому и работают в первую очередь с ними.
- Если истерит одна женщина, через десять минут это могут быть уже десять женщин, - говорит Вера. - Если сейчас у вас один агрессивный человек – скоро это может быть толпа. В этой ситуации мы стараемся переключить внимание человека на себя неожиданным вопросом, или даже действием (например, хлопком, - прим. Ред.). Если получается – отвести его в сторону. Можно предложить выпить воды. Нужно разговаривать уверенным тоном, использовать короткие, но четкие фразы. Задача – создать атмосферу, в которой человек сможет выговориться и позволить себе отреагировать эмоции.
ВАЖНО!
«После потери сильно обостряется чувство одиночества»
У профессионалов есть понятие «работа горя». Это психологический процесс, который занимает около года после серьезной потери и проходит через четыре стадии: отрицание, агрессия и вина, депрессия и восстановление, когда человек возвращается к обычной жизни.
- Если человек кого-то потерял, у него сильно обостряется чувство одиночества, - говорит Вера. – Здесь важна поддержка, особенно близких родственников. Нужно интересоваться, как дела, ненавязчиво предлагать куда-то сходить, что-то сделать. Если в ответ вы слышите агрессивные фразы, типа «хватит мне названивать!», важно этому не поддаваться. Ненавязчиво, но быть рядом.
Если случилась беда – нормально взять отпуск на какое-то время, но чем быстрее человек снова выйдет на работу – тем лучше для него. Нет работы? Это может быть любая другая деятельность.
- Иногда происходит застревание, например, на фазе депрессии, - продолжает Вера. – Если прошло уже больше года, а человек по-прежнему замыкается, ничем не интересуется – значит, что-то пошло не так. В норме остается светлая память и грусть, но человек учится жить по-новому.
ВОПРОС - РЕБРОМ
Как профессионал, Вера видит, что в период пандемии люди стали более агрессивными. Многие из-за пандемии лишились работы или столкнулись с другими сложными ситуациями, и не знают, когда это закончится.
Ситуация с коронавирусом в Петербурге остается напряженной, это давит на психику
Читайте также: